Все Кавказские войны России. Самая полная энциклопедия
Шрифт:
К лету 1917 года обстановка на Азиатском театре войны складывалась не в пользу турок. В трех турецких армиях насчитывалось немногим больше 97 тысяч штыков и сабель при 408 орудиях. Против них действовали русские и английский войска, имевшие 276 тысяч бойцов и 796 орудий. Причем только в войсках Кавказского фронта было 184 тысячи пехоты, 32 тысячи конницы и 591 орудие. При таком соотношении сил и средств командование Антанты могло рассчитывать на хорошие результаты. Но англичане, верные своей двуликой политике, стремились основную тяжесть боев взвалить на русских, чем немало вредили делу.
По требованию союзников 10 (23) июня два корпуса Кавказской армии начали наступление на Мосул и Киркук. Англичане не поддержали наступление, и русские были вынуждены вернуться в исходное положение. Это была последняя наступательная
Наступил октябрь. События, произошедшие в Петрограде, не могли повысить боевой дух войск Кавказской армии. Они, погрязнув в митингах, разложенные различными агитаторами заняли выжидательную позицию.
В ноябре на Кавказ зачастили представители большевиков. Они рисовали картины страшных беспорядков в центральной части России, говорили о сепаратистских настроениях на Дону, о том, что войска Кавказского фронта отныне не могут рассчитывать ни на какую помощь центра. Под влиянием всех этих разговоров и по требованию Петрограда М.А. Пржевальский 5(18) декабря 1917 года вместе с руководством Закавказского комиссариата заключил с Турцией Эрзинджанское перемирие.
Еще в первой декаде декабря 1917 года советское правительство, нарушив союзнические обязательства, вопреки логике начали в Брест-Литовске переговоры о мире с представителями Германии, Австро-Венгрии, Болгарии и Турции, вооруженные силы которых находились на грани поражения. Несмотря на это уже на первом заседании советская делегация заняла позицию, достойную побежденной страны. Она заявила о готовности подписать мир, отказавшись от присоединения оккупированных во время войны территорий и взыскания с противной стороны контрибуций и военных издержек. Безусловно, в первую очередь это означало огромные уступки Турции и Ирану, изменения политической обстановки на Кавказе, который и без того стремительно и бесповоротно терял стабильность.
Межпартийные склоки достигли своего апогея к середине декабря 1917 года. Власть на Кавказском фронте перешла к Совету солдатских депутатов, а большевики и примыкавшие к ним группировки образовали Временный революционный комитет. Власть командующего и его штаба откровенно игнорировалась. Считая невозможным продолжать руководство фронтом в такой ситуации, М.А. Пржевальский 28 декабря 1917 года сложил с себя полномочия командующего и покинул действующую армию, оставив своим заместителем начальника штаба фронта генерал-майора Е.В. Лебединского. В последующем Пржевальский воевал в Добровольческой армии генерала А.И. Деникина, командовал войсками этой армии, действовавшими на Кавказе. В 1919 году он эмигрировал из России в Югославию и в 1934 году умер в Белграде.
Глава 11. На гребне гражданской войны
Потеря Закавказья
Турецкое военно-политическое руководство быстро почувствовало ослабление Кавказского фронта и слабость нового правительства Советской России. Большевики, затеяв мирные переговоры с представителями германского, австро-венгерского, болгарского и турецкого командования 9 декабря 1917 года в Бресте, сразу же заявили, что готовы на мир «без аннексий и контрибуций». Для полуразгромленной Турции это было равносильно победе. Более того, турецкому представителю дали понять, что его государству будут возвращены все территории, занятые русскими войсками в 1915–1917 гг. Это было предательство не только государственных интересов, но и памяти многих тысяч россиян, отдавших жизни в борьбе с внешними врагами. Такая политика лишь подогревала аппетиты недавних противников, толкала их выдвигать новые требования, подкрепляя их действиями…
Закавказский комиссариат располагал некоторыми сведениями о подготовке турок к наступлению. Опасаясь этого, Гегечкори отдал распоряжение любой ценой удержать на фронте воинские части старой российской армии или же, по крайней мере, изъять у них оружие. Данная задача была поручена национальным вооруженным формированиям, действия которых отличались особой жестокостью.
В двадцатых числах января 1918 года многочисленные вооруженные
Подобные акции произошли и в других местах Закавказья. Они не способствовали укреплению внешнего Кавказского фронта и стабилизации внутренней обстановки в крае. Единственным их результатом стал массовый захват оружия, боеприпасов и снаряжения формированиями, которые в большинстве своем не контролировались органами местной власти. Это привело к возникновению массового бандитизма, разбоям и грабежам среди местного населения.
Турецкое командование умело использовало эту обстановку. 11 февраля 1918 года их войска перешли в наступление на Кавказском фронте. Командующий Кавказской армией генерал И.З. Одишилидзе, будучи не в силах остановить противника, начал отводить части. 13 февраля турки овладели Эрзинджаном, через 9 дней — Мамахатумом, а 12 марта, после двадцатидневной осады, заняли Эрзерум. К концу месяца предвоенная русско-турецкая граница была восстановлена практически на всем ее протяжении. Позже полковник А.К. Шнеур, бывший в 1918 году начальником Генерального штаба Армянской армии, писал: «В марте 1918 года остатки русской и ее наследницы Армянской армии окончательно покинули турецкую землю. Все усилия и победы в тяжелой войне сразу были сведены к нулю. Обессиленная, разбитая русскими Турция сама протягивала руку мира, поднялась, как больная после тяжелой болезни, и, спотыкаясь, еле переставляя ноги, поплелась к границе». Тем не менее о «добровольном» возврате большевистским правительством захваченных турецких территорий уже не могло быть и речи.
Закавказский комиссариат попытался остановить наступление вражеских войск своими силами и заставить их командование сесть за стол переговоров. Он дал команду И.З. Одешелидзе срочно приступить к формированию корпусов по национальному признаку, надеясь таким образом повысить их боеспособность. Илья Зурабович в это время был под сильным влиянием грузинских национал-демократов, которые придерживались германской ориентации. Поэтому формирование национальных корпусов и организация сопротивления туркам проходили крайне вяло.
Наконец-то фронт обороны был создан. Против 25-тысячной турецкой армии на фронте от Батума до Сарыкамыша был развернут грузинский корпус Генерала Габаева, а далее на юго-восток до Игдыра — Армянский корпус генерала Назарбекова. Несмотря на то, что в составе этих формирований насчитывалось более 30 тысяч человек, их боеспособность была очень низкой. Это стало известно турецкому командованию, решившему перенести военные действия на территорию Закавказья.
5 апреля, перейдя границу бывшей Российской империи, турецкие войска заняли Сарыкамыш, а 10 дней спустя — Батум. После этого их командование добилось созыва Закавказского сейма, который 22 апреля провозгласил создание независимой от России Закавказской Федеративной Республики. Этот акт не столько определял самостоятельность Грузии, Армении и Азербайджана сколько представлял их отношения с Турцией как особое дело, независимое от политики Антанты, Тройственного союза и, особенно, нового правительства Советской России. Он окончательно развязывал руки агрессору, целью которого стал захват всего Закавказья.
В процессе переговоров турецкие войска продолжали наступление. 25 апреля, практически без сопротивления со стороны армян, они заняли Карс, спустя 20 дней так же легко вошли в Александрополь. Создалась реальная угроза захвата Эривани ударом с севера…
Закавказское правительство проводило все время в спорах и националистических разборках. Портфели распределялись не по деловым качествам, а по личным связям. И.З. Одешелидзе получил пост военного министра Закавказской республики. Но объединить силы грузин, армян и азербайджанцев с целью защиты родного края ему не удалось. В 1919 году он сдал должность военного министра и стал главнокомандующим Грузинской армии. Дальнейшая его судьба неизвестна.