Все, кроме любви
Шрифт:
Саманта, закидывая в рот розовую таблетку, призраком скользит среди диванчиков, пританцовывая и с волнением ощущая, как все ее тело пробирает дрожь, грудь становится настолько чувствительна, что хочется скинуть одежду, а между ног буквально зудит от нетерпения. Ей уже все равно, где, с кем — лишь бы у этого кого-то был член. А лучше два. Или три. Чьи-то руки дергают ее на себя, расстегивают молнию на комбинезоне, спуская его с плеч и хватая за грудь. Она словно плывет в тумане, покачиваясь в ритме музыки,
***
Она вздрогнула всем телом, прижимая руки к животу. Ее вдруг скрутило и затошнило от всего этого. Тело покрылось холодным потом, руки ослабели и задрожали. Не держи ее Джош – она бы упала.
– Что с тобой? – взволнованно шепчет квантр. – Эй, Сэм! Черт, ладно. Поехали домой. Потом один приду.
– Нет, нет, – еле слышно бормочет девушка. – Мне нужно воды и присесть.
– Воды, присесть, – ворчит он, подхватывая ее на руки. – Вот как с тобой по ночным клубам ходить? Где я тебе здесь воду возьму? Эй, человек! Столик восемнадцать где? И воды принесите, лучше со льдом!
– И пакетик, – приглушенно шепчет девушка. – Меня сейчас вырвет.
– Зашибись, – бурчит квантр, аккуратно усаживая ее на низкий мягкий диван и подсовывая пластиковое ведерко. – И давно у тебя такая реакция на ночные клубы?
– Не знаю.
Ее и в самом деле рвет, буквально выворачивает на изнанку, но странным образом, сразу становится легче.
– Рроу, возможно, вашу рабыню стоит вывести на воздух? – тут же возникает рядом с диванчиком официант. – Если хотите, мы немедленно предоставим вам замену. Совершенно бесплатно.
– Глаза разуй, это моя жена, – неожиданно даже для самого себя орет Джош. – Перепила немного.
– Но ошейник!
– Игры у нас такие. Тебе документы показать?
– Будьте любезны.
Джош, морщась и недоумевая от свое вспышки, позволяет официанту считать данные чипа. Здесь все чисто – развод он так и не оформил. На Квантре с этим не так-то просто. Если нет согласия обеих половинок – развестись можно, только если супруги не проживают вместе не меньше года. Официант удивленно извиняется – он явно не ожидал подобного поворота – и приносит графин с водой. Саманта сворачивается клубочком, обхватывает высокий стакан тонкими пальчиками и жадно пьет, не замечая, как по нежной шее сбегают прозрачные капли воды. Джоша трясет от желания собрать их губами. Не сдержав глухого стона, он вырывает у нее стакан и припадает губами к ее шее.
– Это дым, – шепчет Саманта.
– Что?
– Это дым. Он действует возбуждающе. Снимает запреты и блоки в голове. На Амадее, между прочим, запрещен. Хотя довольно безопасный.
Джош нехотя отрывается от ее сладкой кожи, тяжело вздыхает и обхватывает ладонью мягкую грудь. Саманта смотрит на него совершенно спокойно и внимательно.
– На тебя не действует? – догадывается он.
– Действует, – вздыхает она. – Меня тошнит. От него и от себя. У меня нет никаких желаний, кроме желания помыться.
– Ясно, – разочарованно выдыхает квантр и отодвигается. – Что будем заказывать?
Саманта забирает у него меню. Только что она
– Здесь пометки: вот то, что с зеленым листочком – безопасно и не содержит ничего лишнего. Просто обычные продукты. Остальное с возбудителями, успокоительными или еще какой-нибудь дрянью.
– Негусто.
Он заказывает сок и что-то, похожее по виду на рыбу, и тут же забывает об этом. На сцене появляется тот, ради кого он сюда приехал.
Мужчина в рабском ошейнике высок и отменно сложен, как, впрочем, и все квантры. Тело, смазанное маслом, блестит и мерцает в свете софитов. Движется он плавно и по-кошачьи мягко, сворачиваясь под музыку вокруг шеста. Глаза полузакрыты. Который из? У Джоша в задании три имени: Адам Да-Ро, Найлз Ди-Кэйрон и коммандор Домьен Аллегро. Ди-Аллегро, если быть точным, но потомки великого Аллегро гордо отказывались от аристократической приставки. Джош бы поставил на Аллегро. Просто потому, что это было мерзко и нелепо – так измываться над коммандором. За всем этим блеском и лица не рассмотреть – только хищную грацию тела и хвост.
– Бездарность, – бормочет себе под нос Саманта. – Движется, словно деревянный.
Она умеет танцевать на пилоне. Она хочет танцевать – до боли в мышцах и суставах. То, что демонстрирует здесь этот мужик, просто смешно. Танец – это искусство, а не просто демонстрация тела.
– Ты, я погляжу, совсем оправилась? – удивляется Джош. – Не боишься, что я прикажу тебе станцевать?
– Ни капельки, – прищуривается Саманта. – Прикажи мне.
Она произносит это так томно, на выдохе, и у Джоша сразу начинает кружиться голова. Такую Саманту он еще не знает. Она, конечно, развратница, но не с ним. С ним-то всегда была правильной девочкой. Он в нетерпении жмет кнопку вызова официанта.
– Мне нужен кабинет для приватных танцев, – требует он. – И его – туда.
Он указывает на все еще извивающегося на шесте квантра.
– Это невозможно, – с сожалением качает головой человечек в белоснежной рубашке. – Раб Н.К-2 не обслуживает мужчин. К тому же на него очередь.
– Это для моей жены, – невозмутимо врет Джош. – Плачу вдвое. Кстати, чья он собственность?
– Клуба, рроу… но…
– По вашим же законам я имею право его выкупить по рыночной стоимости как соплеменник. Так что сообщайте администратору и готовьте документы. А сейчас мне кабинет, и побыстрее. Вы ведь понимаете, что я могу СНАЧАЛА выкупить его и никаких денег вы сегодня не заработаете?
– Понял, рроу. Кабинет номер два свободен. Ужин прикажете туда доставить?
– Именно.
Он заставляет Саманту подняться с дивана и тащит за собой в комнату с большой зеленой цифрой 2.
Глава 8. Ночной клуб
Первое, что бросается в глаза в кабинете – серебристый, мерцающий огоньками шест.
– Давай, ты же хотела, – кивает он на него Саманте. – Иди передумала?
Девушка широко улыбается, сбрасывает туфли и обхватывает пилон ладонями, а потом задирает ногу едва ли не в шпагат и изящно вращается вокруг шеста. Черт, она действительно умеет!