Всё, кроме любви

Красовская Марианна

— Позвольте представить Вам мою жену, ррау Пенелопу Дэйдре. Дорогая, познакомься…

— Наслышан, наслышан, — не дал договорить ему посетитель, выбираясь из кресла. — Очень рад воочию лицезреть причину внезапно ставшего возможным взаимовыгодного сотрудничества. Вы правы,

Ваг… рроу Дэйдре. Вы и вправду нам подходите, как самое знакомое из зол, а значит, наиболее приемлемое. Подробности и мелкие вопросы обсудим позже. И, скорее всего, уже через представителей. Всего доброго, — здоровяк протянул руку контрабандисту, которую тот очень аккуратно пожал. — Было приятно с вами познакомиться, ррау Дэйдре. За вашего… знакомого можете не переживать — всех задержанных, у кого нет незаконных рабов, отпустят в самое ближайшее время.

— Спасибо, — пропищала Пеппи, с опаской подав н'илунгу ручку, которую тот поцеловал.

— Не провожайте, — бросил посетитель уже от двери. — Я сам найду выход.

— Абсолютно не сомневаюсь, — пробормотал Хурт, глядя вслед ушедшему человеку. — Вход же нашли.

— Дорогой, а… какого хрена тут происходит?

— Всё в порядке, дорогая. Просто у нас появилось дополнительное направление деятельности. Как истинные верующие, мы будем заниматься благотворительностью. Открываем реабилитационный центр и приют для рабов.

— Для рабов?! — удивлённо подняла брови Пенелопа, но внезапно понимающе нахмурилась. — Что, нашли, да? И вот прям так удалось соскочить?

— Ну, не совсем соскочить… Но я работаю в этом направлении. По крайней мере срываться никуда нам не нужно.

— Я тебе уже говорила, что ты — самый

лучший? — Пеппи подошла вплотную к мужу и, вроде и не прикасаясь к его телу, прошептала на ухо. — И что я опять без трусиков.

— А это, дорогая, я предпочитаю проверить лично, — ухмыльнулся Хурт, усаживая жену на стол.

— Ой, Хурт, погоди! — заёрзала Пеппи. — Я ж ещё тебе сказать хотела…

— Ну, говори, — пробурчал Вагнер, в смысле Дэйдре, не отрываясь от шеи жены.

— Хурт, я серьёзно! Потом же сам орать будешь, что я сразу не сказала!

— Ну ладно, только быстро, — муж нехотя отстранился. — Что там у тебя?

— Ой, у меня… Ты знаешь, лучше, наверно, сядь. Да, лучше сядь. Тут водичка есть? Хотя, у тебя вроде крепкое сердце…

— Пеппи, ради Всевышнего! — Хурт театрально закатил глаза, явно переигрывая. — Ну чем ещё ты меня можешь шокировать? Что ты опять сделала? Грабанула казино? Так я его куплю. Кого-то убила без меня и нужно спрятать тело? Так крематорий работает. Проиграла дом в карты? Так у тебя эту ставку никто б не принял, самоубийцы давно закончились. Поэтому ещё раз — что ты опять сделала?

— Хурт, а почему сразу я? Представляешь, в этот раз — не я! Честно! Это ты!

— Что — я? Пеппи, говори внятно!

— Ну, ты сделал. Ребёнка. Мне. Ну, нам…

Явно не въехавший с наскока Хурт облегчённо выдохнул.

— Всего-то… — и через секунду выпучил глаза. Оба, включая модернизированный. — Что значит "ребенка"?!

Конец