Все могло быть иначе. Альтернативы в истории России
Шрифт:
При идентификации личности человека, утвердившегося на московском престоле в 1605 г., все упирается в события 15 мая 1591 г., когда в Угличе при неясных обстоятельствах погиб «царственный ребенок». На сегодняшний день существует три версии этого происшествия: несчастный случай; попытка убийства царевича, который счастливо избежал смерти, а вместо него погиб другой мальчик; убийство. Каждая из них носила в то или иное время официальный характер: первая — при Федоре Иоанновиче и Борисе Годунове, вторая — при Лжедмитрии I, третья — при Василии Шуйском и Романовых.
Еще К. Валишевским был сформулирован ряд вопросов, либо совсем не разъясненных историками, либо «разрешенных» с поправкой на официальную версию событий [44] . Впоследствии ряд историков
1. Почему в следственном деле по факту гибели царевича Дмитрия нет показаний Марии Нагой — бывшей царицы, матери погибшего? Почему нет свидетельства врачей? Почему тело не осматривали, а сразу отнесли в церковь и выставили охрану?
44
Валишевский К. Смутное время. Историческая хроника. — М.: Астрель, 2007.
2. Был ли царевич действительно болен эпилепсией?
3. Почему так подозрительно схожи показания свидетелей, в том числе тех, кто лично не видел, как погиб царевич?
4. Почему так быстро расправились с предполагаемыми убийцами, даже не допросив их?
5. Чем объяснить поведение царского окольничего Андрея Клешнина, когда он увидел в церкви тело царевича?
6. С какими целями приплывала на стругах в Углич казацкая ватага донского атамана Корелы, покинувшая город в день убийства царевича?
7. При каких обстоятельствах Григорий Отрепьев получил (да и получал ли?) от инокини Марфы, в миру Марии Нагой, нательный крестик ее сына?
8. Чем объясняется несоответствие в возрасте между тем, кого принято именовать Лжедмитрием I, и настоящим Григорием Отрепьевым?
9. Почему царь Федор никогда не заказывал заупокойных служб по Дмитрию?
Итак, едва о случившемся узнали в Москве, как в Углич направили комиссию во главе с князем Василием Шуйским. Судя по протоколам допросов, следствие велось публично. В. Кобрин подчеркивает, что при таком публичном ведении следствия фальсификация показаний, давление на свидетелей были затруднены. Пытка ни разу не применялась в ходе расследования.
Итоги работы комиссии отражены в следственном деле, озаглавленном «Обыск». Однако в нем не хватает важных документов: показаний Марии Нагой, свидетельства о смерти царевича и данных осмотра его тела, хотя множество судебных дел, сохранившихся с той эпохи, доказывают: и акт об осмотре тела, и медицинское свидетельство были обязательны. В «Обыске» это правило нарушено.
О предвзятости следственного дела свидетельствует весь его ход. Все внимание комиссии направлено было не на выяснение обстоятельств смерти Дмитрия, а на доказательство того, что волнения в Угличе произошли в результате действий Нагих.
Важную группу источников составляют свидетельства иностранцев. Наиболее раннее из них — письмо Д. Горсея лорду Бэрли от 10 июня 1591 г. В нем сообщалось следующее: «19-го числа того же месяца случилось величайшее несчастье: юный князь 9-ти лет, сын прежнего императора и брат нынешнего, был жестоко и изменнически убит; его горло было перерезано в присутствии его дорогой матери, императрицы; случились еще многие столь же необыкновенные дела, которые я не осмелюсь описать не столько потому, что это утомительно, сколько из-за того, что это неприятно и опасно. После этого произошли мятежи и бесчинства». В письме Горсея интересно упоминание о том, что царевич был убит в присутствии матери. В показаниях Волоховой говорилось, что Мария Нагая прибежала после того, как он поколол себя ножом. Свидетельство Горсея позволяет понять, почему Мария прямо называла тех, кто зарезал ее сына. Однако Р.Г. Скрынников решительно отводит сообщение Горсея, считая его основанным на тенденциозной информации Афанасия Нагого. Действительно, в более поздних мемуарах Горсей красочно описывает, как к нему в Ярославле прибежал Афанасий Федорович и сообщил: «Царевич Дмитрий мертв, дьяки зарезали его около шести часов; один из слуг признался на пытке, что его послал Борис; царица отравлена и при смерти». Но после этого Горсей пишет: «Город был разбужен караульными, рассказывавшими, как был убит царевич Дмитрий».
Побывавший в России при Лжедмитрии I наемник Жак Маржерет сообщал, что Годунов отдал распоряжение убить царевича, но царица его подменила, и тот спасся.
Конрад Буссов
45
Зимин А.А. Путь к власти. — М. Мысль, 1986.
Таким образом, обстоятельства гибели царевича Дмитрия в Угличе в том виде, как они изложены в «Обыске», далеко не в полной мере отражают случившееся. Современники также отнюдь не единодушны в оценках случившегося. Не исключено, что царевича спасли и что именно он царствовал на Москве в 1605–1606 гг. Стоит только задать себе вопрос, а не спасся ли царевич, полагает, к примеру, В. Кобрин, как многие детали получают новое освещение, легко и удобно вписываются в общую картину.
Допустим, что заговор 1606 г. не удался и Лжедмитрий остался жив. Возможно ли это? Вполне. Другое дело, что вряд ли ему удалось бы долго находиться на престоле. Но в любом случае он бы продолжил свою политику реформ, столь напоминающих будущие преобразования Петра Великого.
Историк А. Максимов приводит любопытный исторический документ. «Страстный к обычаям иноземным, ветреный царь не думал следовать русским обычаям, желал во всем уподобляться Западу: в одежде и прическе, в походке и в телодвижениях; ел телятину, которая считалась у нас заповедным, грешным яством; не мог терпеть бани и никогда не ложился спать после обеда (как издревле делали все россияне — от венценосца до мещанина), но любил в сие время гулять: украдкою выходить из дворца, один или сам-друг; бегал из места в место, к художникам, золотарям, аптекарям; а царедворцы, не зная, где царь, везде искали его с беспокойством и спрашивали о нем на улицах, чему дивились москвитяне, дотоле видав государей только в пышности, окруженных на каждом шагу толпою знатных сановников. Все забавы и склонности царя казались странными: он любил ездить верхом на диких, бешеных жеребцах и собственною рукою, в присутствии двора и народа, бить медведей; сам испытывал новые пушки и стрелял из них в цель с редкою меткостью; сам учил воинов, строил, брал приступом земляные крепости, кидался в свалку и терпел, что иногда толкали его небрежно, сшибали с ног, давили — т. е. хвалился искусством всадника, зверолова, пушкаря, бойца, забывая достоинство монарха. Он не помнил сего достоинства и в действиях своего нрава вспыльчивого: за малейшую вину, ошибку, неловкость выходил из себя и бивал палкою знатнейших воинских чиновников» [46] .
46
Максимов А. Русь, которая была-2. — Ярославль: Нюанс, 2006.
Как вы думаете, про кого это может быть написано? — вопрошает А. Максимов. Про Петра Первого? Нет, про Лжедмитрия. Но списано, безусловно, с истории времен Петра. Впрочем, таких вставок-близнецов гуляет в нашей древней истории довольно много. Приведенный отрывок показывает, что наша история правилась и писалась заново даже в XVIII в. Кстати, Петр Первый в нашей истории подается с большим знаком плюс, хотя вел себя похуже Лжедмитрия. Вот если бы в свое время случился дворцовый переворот и Петр был бы убит, тогда во всех источниках ему припомнили бы все, окрасив его правление исключительно в черные краски. Что и случилось со свергнутыми и убитыми императорами Петром Третьим, а также его сыном Павлом [47] .
47
Максимов А. Русь, которая была-2. — Ярославль: Нюанс, 2006.