Все мы грешные
Шрифт:
– А что с ним случилось?
– Погиб на разборках. Когда-то он держал в Питере бригаду. Такой же мафиози, как и ты.
Антон не скрывал перед ней своей причастности к преступному миру. Зачем? Пусть любит такого, какой он есть.
– Так что мне не привыкать к такой жизни, – продолжала она. – Только бы с тобой ничего не случилось.
– За меня не бойся.
Все-таки приятно, когда подружка за тебя переживает.
Антона нисколько не заботила ее карьера певицы. Да, у нее не все ладилось. Это его не задевало.
Неужели Лиза и есть та, кого он так долго искал?..
Бизнес затягивал его с головой. Ко всему, даже к мелочам, он относился всерьез. И, конечно же, презентация гостинично-торгового комплекса, первого из двух, стала важным событием в его жизни.
Двенадцатиэтажный отель радовал глаз, в таком может остановиться даже сам президент США. Четыре ресторана, три казино, полдюжины массажных салонов – все к услугам любителей ночных развлечений. Бассейны, теннисные корты не хуже, чем строят в Европе. Супермаркет не где-нибудь, а под землей, над ним стеклянный купол – а на этот купол льют воду фонтаны снаружи. Красота!
Есть среди всего прочего и довольно вместительный концертный зал, блеск, комфорт, придраться не к чему. И сегодня в нем будут петь суперзвезды российской эстрады. Это часть программы презентации.
Церемония открытия прогремит на всю страну, прослышат о ней и за границей. Ради этого и приглашены отечественные и западные журналисты, вряд ли кто захочет отказаться. А пресса в таком деле значит очень много. Реклама – этим словом сказано все.
О гостиничном комплексе «Москва—Россия» должны знать все!
К торжеству допущены только избранные. Элита отечественного и мирового бизнеса, звезды кино и эстрады, известные шоумены. Словом, цвет общества. И это тоже для рекламы.
Приглашены и приятели Антона по «подлунному миру». Воры в законе, крупные авторитеты. Но они держатся в стороне от «акул пера». Они предпочитают не засвечиваться, поэтому объективы телекамер обходят их стороной.
Антону бы радоваться столь значительному событию, но на презентацию он отправлялся с камнем на душе.
И все из-за Лизы.
Ну как она не понимает, что ей никогда не дотянуться до Пугачевой или Ротару. А потому ей не место сегодня на сцене в одном ряду с ними. Если она сегодня будет петь, то скорее всего испортит вечер, даст повод для нелестных отзывов в прессе. А это может плохо отразиться на его планах.
Он сказал ей об этом мягко, стараясь не задеть самолюбия. Она всегда его понимала, должна понять и сейчас. Но не тут-то было. Она взбесилась. Закатила истерику, скандал. Такой он ее никогда еще не видел.
Она вдруг стала ему неприятна.
– Петь ты не будешь и не мылься, – вежливо, но жестко поставил он точку в их разговоре.
– Но я хочу! Хочу!
Плевал он на ее хотение. Он ушел, хлопнув дверью.
На банкете Лиза появилась уже после концерта. Да, она не пела сегодня на равных с Пугачевой, но только из-за опоздания – так пусть все и думают. А царицей этого вечера будет она, пусть ее непонятливый любовничек знает, кого он сегодня обидел.
Дорогое платье от Версаче, золото, бриллианты – этим здесь никого не удивишь. Но красотой, сексуальностью – вот этим она выгодно отличалась от других дам. Мужчины, эти важные господа и самодовольные ослы, в открытую пялились на нее, так и топтали ее взглядами. Даже о своих спутницах забывали. Каждый, наверное, полжизни бы отдал, чтобы оказаться с ней наедине.
А она с радостью отдалась бы каждому из них по очереди, а можно и оргию устроить: она одна и они все. Ах, как здорово было бы провернуть такое на виду у этих важных господ. Сливки общества, да чхать она на них хотела.
Но, увы, ей следует держать себя в узде. Антон – ужас, как надоел он ей! – не просто мужчина, он еще вдобавок и крупная фигура в преступном мире. Гангстер, мафиози. Шутки с ним могут иметь очень плохой конец. А жить она еще хочет. И не как-нибудь, а хорошо жить.
Подло все-таки он с ней поступил! Не пустил на сцену. Плохо, мол, поешь. Вечер, говорит, испортишь. Сказал бы еще, что рылом не вышла.
Ей бы смириться. Ведь и в самом деле, куда ей тягаться с суперзвездами! Ну не будет она рядом с ними смотреться. Так нет же, не удержалась, перешла на повышенные тона. Ну и что? Разве у нее нет самолюбия? Почему она должна позволять топтать себя ногами?..
Нет, изменять она Антону не станет. Но пофлиртовать кое с кем – в этом невинном удовольствии она себе не откажет. Пусть поревнует милый, пусть позлится. Пусть почувствует свою вину перед ней. Глядишь, в следующий раз будет умнее.
Лиза порхала по залу как мотылек. От одной группы гостей к другой. В руке бокал дорогого вина, а на губах улыбка. И болтает без умолку. Она не дура, ей все обо всем известно, никто не сможет упрекнуть ее в неумении вести разговор. Она хочет, чтобы ею восхищались.
Но мужчины только вид делают, будто им интересно слушать ее, это видно. Все их помыслы сейчас в другом – в глубоком вырезе ее платья и в ее трусиках. О! Она умеет разжечь мужскую страсть, умеет быть желанной.
Только почему не смотрит на нее Антон? Не замечает? Или не желает замечать?
Антон не выпускал Лизу из поля зрения, но нарочно обходил ее своим вниманием.
Блудливая сучка! Что она себе позволяет? Блядует напропалую у всех на глазах. Выставляет его на посмешище. Ну ничего, она об этом пожалеет.