Все мы родом из детства. Первая книга романа «Вера и рыцарь ее сердца»
Шрифт:
«А не пойти ли мне в гости к Булату? В грозу он наверняка будет дома, и мы вдвоём посмотрим грозу на улице. Ведь это будет очень интересно», —
Вера не стала долго раздумывать и, убедившись, что все в доме заняты своими делами, отправилась к своему верному другу в самую грозу. Время было позднее. На улице тускло горели фонари, а окна домов приветливо светились цветными занавесками.
Вера прошла в темноте всего несколько шагов, как потух уличный фонарь, стало совсем темно, она остановилась в замешательстве, чтобы сориентироваться и определиться, куда ей надо двигаться. Вдруг над головой загрохотало, в тут же секунду её
Деревянные сарайчики преобразились, теперь они представлялись прибежищем для безобразных чудовищ, которые только ждали момента, чтобы ухватить Веру за платье и утащить в своё подземелье, но их страшному замыслу мешали громы и молнии, перед которыми они также дрожали, как и она. Шаг за шагом Вера шла к Булату и дошла.
Булат не поверил своим глазам, когда увидел через окно сидящую на крыльце его дома Веру. Эта малышка смотрела на него доверчивым взглядом, а сама дрожала и напоминала мокрого зайчонка.
– Булатик, я до тебя дошла! Я не думала, что гроза такая злая. Отведи меня домой… я хочу к маме… я боюсь… в сарае живёт злой безглазый старик Бармалей, – шептала Вера побледневшими губами.
В её круглых чёрных глазах отражались вспышки уходившей грозы. Дождь с каждой минутой усиливался, хорошо, что они стояли под навесом. Девочку бил озноб, то ли от холода, то ли от страха, она крепко прижимала ручонки к груди и явно нуждалась в помощи. Такого поворота событий Булат совсем не ожидал.
Булат был старше Веры на три года. У него еще не было опыта по спасению убежавших из дома девочек. В растерянности он развёл руками и никак не мог сообразить, ему надо делать в такой ситуации.
С неба дождь лил, как из ведра. Во дворе не было ни души, только Вера продолжала сидеть на ступеньке крыльца под деревянным навесом, уткнувшись носом в коленки. Когда не знаешь, что делать, надо делать то, что первым приходит в голову.
Мальчик укутал девочку в свою старенькую мягкую курточку и осторожно взял на руки. В момент, когда Верина доверчивая рука обвила его за шею, когда её дрожащее тельце прижалось к его груди, он впервые почувствовал себя мужчиной. Его уже не страшила грозовая ночь. Пусть дождь стучал по его плечам, стекая ручейком между лопатками, и руки слабели, немея под тяжестью ноши, но он твёрдо знал, что отнесёт Веру к её маме, потому что он, Булат, взял её под свою защиту. Когда мальчик входил в соседний двор, к нему навстречу уже бежала Верина мама, взволнованная пропажей дочери.
В тот вечер вся семья окружила Веру заботой. Мама укрывала её одеялом, папа готовил для неё чай с малиновым вареньем, а Саша, брат, похлопывал сестру по укутанной в одеяло коленке. Хотя за окном опять загромыхала гроза, Веру не тянуло с ней познакомиться. Она лежала в кроватке и слушала сказку о царе Салтане.
…Конечно, Верин рассказ прозвучал более победоносно, чем это случилось на самом деле, но для Софы, которой никогда не приходила в голову даже мысль прогуляться в грозу, этого опыта подружки было достаточно, чтобы никогда этого не делать.
– Вера, какая ты смелая! – воскликнула Софа, радуясь, что Вера осталась живой и невредимой.
Под доверчивым и восторженным взглядом подружки Вере сразу расхотелось
– Я не смелая, а глупая, потому что гроза даже страшнее, чем показывают её в кино. Поэтому в грозу лучше сидеть дома, рядом с мамой и папой.
Потом девочки задумались, и каждая думала о своём. Над их скамейкой о чём-то шумел клён, никто не знал, о чём перешёптывалась его листва. Прогулка подходила к концу, и дети собирались расходиться по группам. Вера повернулась к Софе, обняла её за плечи и тихо сказала: «Я люблю тебя и буду любить всегда!».
Тут девочек позвали строиться на обед.
Глава 5
Софа мастерила из листьев клёна бусы, скрепляя их маленькими сухими веточками. Бусы походили больше на лопушистый воротник, но Вере нравилась их зелёная свежесть. Приближалось первое сентября, время прощания с детским садом и начала новой жизни школьника. Вместе с радостным ожиданием подружки грустили от предстоящей разлуки, они обе побаивались перемен, а будут ли им в школе рады?
– Всё будет хорошо! – уже в который раз убеждала Вера подружку, ломая для неё очередную сухую веточку. – В школе мы не будем скучать, нас будут учить тому, чему нас не научат в садике. В первом классе все будут новенькими, и у нас обязательно будут подружки! В школе не укладывают детей а обед спать, не раздевают на прогулке, а после школы можно гулять во дворе, а летом у нас будут настоящие каникулы. Пройдёт десять лет, мы станем взрослыми, а взрослых обидеть нельзя, потому что они взрослые, смелые и никого не боятся!
Софа с благодарностью посмотрела на Веру, хотя стать взрослой она не торопилась, но была согласна с тем, что взрослые не боятся темноты и бабаек, им не снятся страшные сны, где их обижают бандиты и протвные соседские мальчишки.
На самом деле Вера ободряла Софу, чтобы ободриться самой, она говорила то, о чём долго думала перед сном, а думала она о своих родителях, которые никого и ничего не боялись. В том, что папу ничем нельзя испугать, сомнений не было, а маму… маму испугать можно?
Тут ей вспомнилась одна история, что ставила под сомнение мамину смелость, хотя главным героем в этой истории была не мама, а белая курица.
Софа даже оглянулась, чтобы понять, что так развеселило её подружку, но вокруг всё так же шумел над головой старый клён и привычно чирикали воробьи. Отложив кленовые бусы, она спросила:
– Верочка, ты вспомнила что-то весёлое? Расскажи мне, а то мне очень грустно.
– Это весёлая история про белую курицу.
Верины глаза заискрились, но время прогулки подошло к концу, и девочкам пора было расходиться по группам. Софа так и не узнала эту куриную историю, а история была такова.
Как-то раз поздней осенью, в конце рабочего дня, Вера и её мама шли по улице домой, они были довольны собой и друг другом. На улице к вечеру резко похолодало и выпал первый мокрый снег. Прохожие спешили домой, прогибаясь под тяжестью своих сумок, в которых было всё, что только душе угодно, но Вера не смотрела по сторонам, потому что отчаянно пыталась идти с мамой в ногу. Мама шла аккуратно, маленькими шажками, след от её ботинок на высоких каблуках напоминал узорную прямую линию. Царственность маминой осанки подчёркивалась приталенным пальто с лисьим воротником, а маленькая вельветовая шапочка, что была прикреплена брошью к косе, подобранной кверху, делала маму выше ростом.