Все на мою голову
Шрифт:
— Короче, так, — проходя в комнату и опускаясь на диван, проговорил «предводитель». — Для начала пожрать нам чего-нибудь дай.
— Но… Но у меня просто нечего есть! Мы только что приехали, и я все это время занималась уборкой…
— Так сготовь! — скомандовал «предводитель». — Живо!
Почему-то это «живо», произнесенное с таким металлом в голосе, послужило для меня с той самой минуты каким-то толчком: стоило мне в дальнейшем услышать от него это слово, как я тут же принималась бегом выполнять
Я вскочила с места и кинулась к сумке, доставая из нее продукты. Заплакала Лизонька. Я повернулась, готовая тут же кинуться к своему ребенку, чтобы успокоить, но взгляд мой уперся в ствол пистолета, направленный мне в лоб:
— Стоять! — Голос был тверд. — Не дергайся, делай, что тебе велено.
С полными слез глазами я стала доставать из сумки банки с консервами, паштетами, пачки печений, колбасу и сыр — все, что купила Полина специально для нашего отъезда.
— Картошки свари! — приказал «предводитель».
Он, развалившись, сидел на диване. Остальные бандиты расположились на стульях. Детишки испуганно жались в уголке.
Я принялась чистить картошку тупым ножом, думая, на сколько бы мне с детьми хватило такого количества пищи…
— Больше чисть! — заглянув в кастрюлю, сказал «предводитель».
Я послушно закивала головой и низко склонилась над кастрюлей, чтобы этот подонок не увидел моих слез. Слезы капали крупным горохом в кастрюлю, и я подумала, что картошку, наверное, не придется солить.
— Выпить есть что? — спросил «предводитель».
Я отчаянно замотала головой из стороны в сторону, надеясь, что он мне поверит, хотя на дне одной из сумок у меня была припрятана бутылка бабушкиной наливки. Но предложить этим скотам бабулину наливку?!
«Предводитель» остался очень недоволен таким обстоятельством. Потом сказал:
— Завтра сходишь в магазин, купишь бутылку водки, поняла?
— Хорошо, — сквозь зубы ответила я.
Когда картошка была готова, я открыла банку с тушенкой и вывалила содержимое в кастрюлю. «Предводитель» крикнул своих друзей, они уселись вокруг стола и стали уплетать за обе щеки.
— У меня вообще-то дети голодные, — вставила я, видя, какими глазами смотрели Артур с Лизой на эту картину.
— Перебьются! — буркнул главарь.
Товарищ его оказался, видимо, подобрее: он поманил Лизу пальцем. Та вопросительно посмотрела на меня. Я кивнула. А что еще делать? Лиза робко подошла к бандиту. Тот взял ее на руки и стал кормить с ложки. Боже мой, со своей ложки!
Я тут же кинулась к шкафу и достала маленькую ложечку, торопливо обтерев ее рукавом платья.
— На, доченька.
Второй бандит посадил рядом с собой Артура. Но мальчик мой не ел, а только хмуро исподлобья смотрел на бандитов. Артур был постарше
«Предводитель» заржал:
— Ты посмотри, Скворец, какой гордый парень! — обратился он к тому, который подозвал Артура.
Тот улыбнулся.
— Это по молодости, — пояснил он по-своему.
Мне поесть не предложили. Но на себя мне было и наплевать в этот момент — самое главное, чтобы с детьми все было в порядке.
Тем временем я заметила, что Лизонька стала клевать носом.
— Мне нужно ребенка уложить, — заикнулась я.
«Предводитель» почесал в затылке.
— Иди, — разрешил он. — Только смотри без глупостей.
Я взяла Лизоньку на руки и унесла в спальню. Господи, до спальни с уборкой я, конечно, не добралась. Ладно, теперь не до этого — живыми бы остаться!
Почему-то в тот момент я совершенно не волновалась за собственную жизнь. Меня волновали только дети. А я… Бог с ней, со мной!
Лизонька, спасибо ей огромное, уснула моментально. А я продолжала сидеть возле ее кроватки, мучимая противоречивыми чувствами: с одной стороны, мне до смерти не хотелось возвращаться в кухню и смотреть на эти рожи. А с другой, не хотелось оставлять Артура с ними наедине.
Все мои вздохи по поводу нежелания заниматься уборкой показались мне такими наивными… Да я была бы готова перелопатить весь дом, лишь бы эти негодяи отсюда ушли!
Кстати сказать, они тут же предоставили мне такую возможность. Убрать дом, я имею в виду.
— Чего это у тебя так грязно? — с ухмылкой спросил «предводитель», едва я вернулась в кухню.
— Понимаете, я вам говорила, мы только что приехали, — оправдываясь, залепетала я и злилась, что приходится оправдываться перед такими мерзавцами. — Я не успела убраться…
— Ну так уберись! — заявил он.
Я стояла на месте.
— Живо! — произнес он свое «волшебное слово», и я со всех ног кинулась к ведру с тряпкой.
Надо же, летая по домику, я и впрямь смогла закончить всю работу за двадцать минут. Это еще раз доказывает, что главное — стимул. А у меня стимул был очень даже хороший — ствол пистолета, постоянно следящий за мной.
Короче, через двадцать минут дача сияла чистотой. Даже Полине ничего не осталось. Взглянув на то, во что превратились тряпки, я с грустью усмехнулась про себя: теперь Полина ни за что не узнает в этих грязных обрывках своего любимого платья…
«Предводитель» проверил мою работу и остался доволен.
— Теперь спать! — скомандовал он. — Устал я здорово… Спать будем по очереди. Мы со Скворцом на диване, а ты, Рябой, — обратился он к тому «доброму», что посадил на колени Лизу, — будешь сторожить этих сук! Под утро я тебя сменю. И не вздумай заснуть — порешу!