Всё началось со скандала
Шрифт:
Руфус Хайгейт перевел взгляд к окну, пытаясь игнорировать обеих — что было проблематично, учитывая, как они сидели. Адская поездка. Он, во-первых, оказался втиснутым на одно сиденье с сестрой, сделавшись невольным наблюдателем ее бесконечного, хотя, конечно, исключительно пристойного спора с его будущей тещей. А во-вторых, толпы прохожих на Бонд-стрит тормозили движение экипажа так, что временами тот и вовсе останавливался. Люди притормаживали, чтобы поглазеть на герб на ландо, а затем шли дальше.
Сидевшая рядом с матерью София пошевелилась
Джулия пропала два дня назад, и, конечно, ее отсутствие скоро заметят. Кливден вчера вечером ворвался к ним в дом с каким-то безумным предложением броситься в погоню за Джулией и ее любовником. Как бы сильно Сент-Клеры и сам Кливден ни пытались сохранить случившееся в тайне, оно совсем скоро выйдет наружу и под прикрытием вееров полетит от одного уха к другому. Так что какая-то часть Софии, безусловно, была согласна с леди Уэксфорд, но последняя до сих пор оставалась в блаженном неведении.
— Мама, может быть, лучше вернуться домой?
Леди Уэксфорд решительно кивнула.
— Ну наконец-то эта девчонка сказала хоть что-то разумное. Я и подумать не могла, что у нее есть мозги.
— Вздор! — воскликнула миссис Сент-Клер, прежде чем Руфус успел вступиться за Софию. — Ты собираешься выйти замуж. И если никто не увидит, как ты покупаешь приданое, люди начнут интересоваться причинами.
София поймала взгляд Руфуса и побледнела. Если миссис Сент-Клер не будет осторожной, начнет задавать неприятные вопросы.
Руфус кашлянул.
— Я думаю, мы доберемся быстрее, если пойдем пешком.
София чуть выпрямилась.
— Замечательная мысль.
— Юная леди, вы останетесь на месте. — Леди Уэксфорд наклонилась вперед, так, что ее лицо оказалось всего в нескольких дюймах от лица Софии. — Не подобает, чтобы вас видели в обществе Хайгейта без компаньонки, а я совершенно точно никуда пешком не пойду.
Руфус повернулся к ней.
— О да, мужчина представляет такую опасность для впечатлительных молодых особ в самом центре запруженной народом улицы! Кажется, я не предлагал ей уединиться где-нибудь в боковой аллее Воксхолла.
Руфус постучал по крыше — совершенно нелепое действие, поскольку последние пяль минут они стояли на месте. Впрочем, так он подал сигнал лакею опустить лесенку.
Руфус выпрыгнул из кареты на оживленную улицу.
— Мне необходимо подышать воздухом. Не хотите ко мне присоединиться?
— Не глупите, — начала леди Уэксфорд, но София даже не обратила на нее внимания.
Она вложила ладонь в его протянутую руку и сошла вниз. Ее улыбка выглядела слегка натянуто, словно понимала, что существует лишь как фасад, демонстрирующий миру, что все прекрасно.
— Слава богу, — пробормотала София. — Я больше ни одной минуты не выдержала бы этих двоих.
— Не могу вас за это винить. — Он положил ее руку себе на
— Мне следует поблагодарить вас за спасение, но, наверное, ваша сестра права. Лучше бы мы остались дома.
Руфус прикоснулся к шляпе, приветствуя проходящих мимо леди. Они бросили взгляд в его сторону, затем обернулись и посмотрели внимательнее. Разумеется, все дело в шраме, ведь он считается символом его первого трагического супружества.
— Я думаю, что прогулка пойдет вам на пользу. В любом случае это лучше, чем сидеть дома и волноваться из-за... того, что изменить не в ваших силах.
София кивнула. Это был единственный возможный ответ на переполненной людьми улице Мейфэра, где множество гуляющих специально напрягали слух в надежде уловить новую сплетню. Ему и так известно, какие мысли роятся у нее в голове: тревога за сестру и страх перед будущим.
Соображение о том, что он способен угадать ее мысли по выражению лица и наклону головы, согревало Руфуса изнутри. Он никогда еще не доходил до столь высокого уровня сочувствия женщине.
— Я по-прежнему сомневаюсь, что поход по магазинам — хорошая идея. Когда мы доберемся до модистки, мама забудет обо всем на свете.
Руфус искоса посмотрел на нее. Он плохо разбирался в дамской моде, но даже его неискушенному глазу была заметна некоторая поношенность ее наряда: обтрепанный подол, отсутствие упругой жесткости в корсете, обвисшие кружева на шляпке. Эта девушка заслуживает куда большего, чем ей способна предложить семья.
— Если вам что-нибудь понравится, я запишу это на свой счет.
Она застыла посреди мостовой, на щеках появились розовые пятна. Поток прохожих продолжал их обтекать.
— Я не могу позволить вам подобного! — София сильно понизила голос, но каждое слово все равно отчетливо донеслось до него сквозь грохот карет.
— Это доставит мне удовольствие. Пусть это будет подарком за все неприятности, которые принесло вам наше соглашение.
Розовые пятна на щеках покраснели, София закусила губу, и перед мысленным взором Руфуса сразу же возникла картина. Вот так она могла бы выглядеть при куда более приятных обстоятельствах, к примеру, в его постели после сладостных наслаждений. Кровь хлынула в пах при одной мысли о ней, удовлетворенной, лежащей среди сбитых белых простыней, обнаженной и тяжело дышащей, с этим прелестным румянцем, выступившим на щеках, шее, груди...
Руфус посмотрел ей в глаза, и румянец Софии побагровел.
— Мы... мы должны идти дальше.
— Да, пожалуй. Иначе ваша матушка и моя сестра прибудут туда раньше. Уверен, в этом кроется что-то скандальное, хотя не представляю, что именно.
Ну, не считая его распутных мыслей.
— Ваша сестра может заявить, что вы заманили меня в какой-нибудь притон греха.
Руфус моргнул, глядя на нее, и уголок его губ приподнялся в улыбке.
— А что вам известно о притонах греха?