Всё наоборот
Шрифт:
***
– Заходите!
Грубый голос охранника и скрип двери. Я оборачиваюсь. Это родители.
– Привет, доченька, - говорит мама.
– Привет, мам, привет, пап, - я не знаю, что можно сказать, за нас всё было сказано там, на сцене. Зачем говорить что-то, зная, что ты умрёшь?
– Будь сильной, Трис. Покажи им, на что ты способна, - говорит папа.
Я ни на что не способна и никогда не была. Я не Калеб, я не идеальная.
– Постарайся вернуться, - мама берёт меня за руку.
Как?
Я не хочу расстраивать родителей, поэтом просто обнимаю их по очереди.
– Я люблю вас, - говорю я в последний раз в своей жизни.
– И мы тебя, - слышу тоже в последний раз.
– Время!
– охранник, кажется, его зовут Майлз, подаёт голос.
– Прощайте… - шепчу я и снова отворачиваюсь к окну.
Дверь снова скрипит.
– Трис…
Это Калеб.
– Привет, - я стараюсь добавить в голос напускную веселость, но не особо получается.
– Трис, я не знаю, как так получилась, ты была вписана только один раз… - начинает оправдываться Калеб. Как будто он виноват!
– Нет, Калеб, ты и не должен этого знать. Видимо, так кому-то нужно, - пожимаю я плечами.
– Трис, прости, я хотел выйти добровольцем, но… Сама понимаешь, возраст не тот уже, старый я, - пытается приободрить меня брат.
– Не извиняйся, ты не виноват. Никто не виноват, в том, что я умру, - ну всё, я сейчас разревусь. Хватит, Трис, хватит!
– Кто тебе такое сказал, дурочка!
– Калеб притягивает меня к себе и гладит по голове, - ты сильная, ты справишься, победишь и порвёшь всех! Или вспомни, как делала девчонка на прошлых играх! Она спряталась, подождала, пока все друг друга сами поубивают, столкнула последнего парня в пропасть и всё!
О боже, как он может так спокойно говорить об этом???
– Калеб, ты не понимаешь, я слабая и маленькая, я ни на что не способная, я ничего не могу, я боюсь, меня убьют сразу же, - слова и слёзы начинают литься из меня потоком.
– Моя дурочка Трис, - начинает Калеб.
– Время!
Майлз, ты достал, и без тебя паршиво.
– Пока, сестрёнка.
– Прощай, Калеб, - шепчу я.
Когда Калеб выходит из двери, его отпихивает какая-то девчонка в куртке с капюшоном. Она протискивается внутрь и открывает лицо. Крис.
– Кристина?
– Триска-редиска!
– Крис прыгает на меня и чуть не душит в объятиях, - ты что плакала?
– Ну, было немного.
– Да уж, твой брат может кого угодно расстроить, - хмыкает подруга (они с Калебом встречались), - ну, в общем, так. Сейчас ты успокаиваешься, глубоко вдыхаешь, выдыхаешь, и-и-и-и-и… Ты спокойна, как удав.
– Как труп, - поправляю я.
– Ой, да ладно тебе тут умирающего лебедя
Проделав указания Кристины, я действительно чувствую себя получше.
– В общем, так, Редиска. Ты офигенная. И ты знаешь это. И мы все знаем это, - да уж, Крис - законченная оптимистка, - ты всех порвёшь на мелкие кусочки. Я в тебя верю, слышишь?
– Крис легонько встряхивает меня, - ты должна вернуться. Обещаешь?
– Обещаю, - говорю я без всякой надежды в голосе.
– Время!
Майлз, заткнись, а лучше, свали куда-нибудь. Вот зачем ты тут, а? Я всё равно не убегу, куда мне бежать?
– Ладно. Пока, Трис, - Кристина снова стискивает меня в объятиях.
– Прощай, Крис.
Ну, наверное, больше никто не придёт, можно уже и ко сну готовиться.
– Я к мисс Прайор, - раздаётся голос из-за двери.
Так, поспать временно откладывается.
Дверь открывается, и входит человек, которого я меньше всего ожидала увидеть.
– Трис.
– Альберт Уинстон, - я подхожу ближе к вошедшему. Это высокий темноволосый парень, больше меня раза в два, сын мэра, самый классный парень в школе и… мой бывший парень.
– Трис Прайор, - левой рукой он шевелит мои волосы, - ты так и не изменилась.
– Хм, а что ты хотел, прошло только полтора месяца, - “с того дня, как мы расстались”, хочу договорить я, но он и так понимает-
– Трис, я хотел тебе сказать… Ты не отчаивайся. Будь храброй.
Хм. Альберт Уинстон говорит мне о храбрости. Как смешно.
– Ал, я…
– Тс-с-с, молчи, - он приставляет палец к моим губам, - давай просто помолчим, Трис.
Как будто ища в нём спасения, я обнимаю его во всей силы. Да, мы расстались, мы больше не пара, но мы всё равно друзья и всегда или будем.
Молчание рядом с каким-нибудь другим человеком повергло бы меня в глубокую тоску, но Альберт умеет поддерживать даже без слов.
Так мы стоим, пока уже совсем надоевший мне Майлз не говорит, наверное, единственное слово, которое он знает:
– Время!
– Прощай, Трис
Прощай. Хоть один человек понял меня.
– Прощай, Ал. А может, до свидания.
========== Глава 7. Тобиас. ==========
Я сижу на плоской верхушке высокой скалы, нависшей над морем. Подо мной волны бьются о камни и разбиваются на мелкие осколки брызг.
Я всегда прихожу сюда в шторм. Может, я мазохист, а может, тут что-то другое, но я знаю, что это причинит мне боль, и всё равно прихожу сюда.
Я вспоминаю Кару. Её длинные чёрные волосы, которые развевались за лодкой, когда мы выходили в море. Синие глаза на бледном лице. Загадочную полуулыбку. Её поцелуи.