Все о феях
Шрифт:
Знали бы вы, как не любят феи отказываться от свежего утреннего кофе! Если долго лишать фею утреннего кофе, то бедняжка может даже заболеть и не каким-нибудь насморком, а самой настоящей хандрой. Но бабушка строго говорила, что тому, кто подхватил простуду, вместо кофе положен целый чан розмариновой воды и куриный бульон с морковкой на обед. И спорить тут бесполезно. А надо сказать, что фея всегда слушалась свою бабушку, даже когда той не было рядом. Она послушно достала из старинного буфета блестящий медный котелок, налила в него воды, очень стараясь не чихнуть невпопад – какой же фее захочется с утра вытирать лужи с пола, и поставила котелок на плиту. Когда дно котелка покрылось мелкими пузырьками, фея в очередной раз чихнула и добавила в воду две ложки лавандового мёда, веточку розмарина и две ветки тимьяна.
– Эх, – сказала себе фея с грустью, переливая зелёную розмариновую воду в бабушкину синюю чашку, пережившую не одну простуду. Розмариновая вода пахла всем, что фея любила больше всего на свете: летним утром на берегу озера, туманом, полевыми цветами, пикниками на клетчатой скатерти и жужжанием пчёл.
Фея даже зажмурила глаза от удовольствия, а когда снова открыла их, взору её представилась грустная картина: кухня была припорошена сахарным песком и молотым кофе, за окном шёл густой серый дождь, а сама фея отражалась в блестящей поверхности котелка, точнее, отражалась не вся фея (в обычные дни она, скажем прямо, была прехорошенькой), на поверхности котелка был в основном виден её больной, покрасневший и удвоившийся в размерах нос.
Я знаю, о чём вы сейчас подумали. Разве настоящие феи могут болеть, да ещё и обычной простудой? А если одна из них и простудится по недосмотру, то что ей стоит дотронуться до кончика носа волшебной палочкой, наколдовать (то есть наволшебствовать)
Неудивительно, что вы никогда не видели ни одной больной феи – стоит одной из них простудиться, как она сразу же отменяет все визиты и прогулки и даже гостей не принимает, пока не поправится. Кому же приятно будет увидеть гнусавую фею с растрёпанными волосами и градусником, торчащим из-под мышки? На время болезни феи запираются дома и лечатся розмариновым настоем, запивая его куриным бульоном. Или наоборот: куриный бульон запивают розмариновой водой, кому как больше нравится. Некоторые даже жуют сырой корень имбиря, так они хотят скорее покончить с затворничеством.
Можно сказать, что нашей фее повезло – за окном шёл дождь. В дождь болеть не в пример удобнее, ведь, с одной стороны, на улицу выходить вовсе не хочется – бр-р-р, а с другой, меньше вероятность прихода незваных гостей, которых не успели предупредить о феином недомогании. Болеть в дождь даже немного приятно, решила для себя фея, отхлебнула большой глоток розмаринового настоя и устроилась с книгой в кресле у окна. А дождь за окном превратился в ливень, потом в бурю, ветер сбрасывал с балконов цветочные горшки, отрывал от крыш черепицу и забрасывал её в соседские сады, капли стучали по стеклу «тук-тук».
«Тук-тук», – услышала фея, когда в очередной раз потянулась за чашкой настоя. И ещё раз, настойчивей, «тук-тук!». Сомнений не было – кто-то стучал в окно. Фея распахнула занавески и увидела, что в её саду, прямо посреди клумбы нарциссов, стоит кто-то и всем своим видом просит пустить его внутрь. Кто-то выглядел трогательно и комично: на нём был добротный серый костюм, очки и шляпа, поля которой провисли под дождём.
– Войдите! – прокричала ему фея и жестами указала в сторону входной двери. Конечно, она не поленилась отложить книгу и пойти в прихожую, чтобы самолично встретить неожиданного гостя, поприветствовав его громогласным «апчх-х-хи!» Справедливости ради нужно сказать, что промокший гость выглядел ещё более жалко, чем больная фея. Фее захотелось взять его за руки и за ноги и выжать насухо, но такой вольности с незнакомцем она бы себе не позволила. Она ограничилась тем, что взяла у гостя мокрую шляпу, повесила на крючок в прихожей серый пиджак (под ним оказался такой же серый жилет и мокрая белоснежная манишка) и принесла из ванной пушистый банный халат.
– Хотите розмариновой воды? – заботливо предложила фея, устроив незнакомца в кресле напротив своего. Она рассудила, что раз уж бабушкино средство помогает от простуды, то и от промокания оно не помешает. Незнакомец благодарно кивнул, протирая подолом махрового халата запотевшие стёкла очков. И только когда на журнальном столике перед ним появилась дымящая кружка целебного настоя и блюдце с абрикосовым рахат-лукумом, он заговорил.
– Здравствуйте, фея! – сказал он. – Как вас зовут?
Запомните: если вы случайно попали к кому-то домой, то вежливо представиться первым, а уж потом спрашивать, как зовут хозяйку, но фея не любила читать гостям нотации, поэтому просто ответила:
– Чуть-Чуть.
Да, фею звали Чуть-Чуть, а почему вы удивляетесь? В русском языке это означает «немного», а во французском есть слово «шют-шют», что означает «тише-тише». Поскольку больная фея немного гнусавила, трудно было понять, какая версия о происхождении её имени ближе к истине.
– Ах, какое красивое имя! – обрадовался незнакомец и опустил в рот кусок рахат-лукума. Фее показалось, что он даже причмокнул от удовольствия.
– А вас как зовут? – в ответ спросила фея, неэлегантно шмыгнув носом. Теперь вы понимаете, почему больные феи не принимают гостей?
– Меня зовут Дождь, – представился незнакомец и тут уж фея оглядела его с ног до головы со всем вниманием. Будь вы феей, вы бы знали, что случайных имён не бывает, каждое имя что-то значит – и, приди в ваш дом к вечернему чаю, скажем, господин Сверчок, то будьте добры поищите ему уютное место за печкой, а не усаживайте во главе стола. У феиного гостя было длинное лицо, из тех, по которым сразу не поймёшь: то ли это старое лицо, кажущееся молодым, то ли молодое лицо, кажущееся старым, и где-то на этом лице пряталась лукавая улыбка, мокрые волосы прилипли ко лбу и взъерошились на затылке, а пальцы легонько двигались, как будто дирижировали оркестром. Фея никак не могла для себя решить, таким ли она представляла себе дождь раньше. Вот вы таким представляете себе дождь? Высоким и худым, с острыми коленками, с крючковатым носом, с зелёными бесинками в глубине серых глаз?Заметив замешательство феи, Дождь весело кивнул на бурю за окном. И тут её осенило: капли воды падали в такт движениям его пальцев, ветер ждал его одобрительного кивка – стоило Дождю опустить руки ладонями вниз, и буря за окном затихала, но, как только он хулиганисто вскидывал голову и давал команду взмахом руки, как всё начиналось по новой. Так они и сидели: фея Чуть-Чуть восхищённо смотрела на Дождь, а Дождь восхищённо смотрел на фею.
– Прелестная, замечательная фея, – бормотал он время от времени, – так похожа на свою бабушку!
«Подумать только, – сказала себе фея, – он был знаком с бабушкой!» И попыталась вспомнить, не сидела ли она на коленях у Дождя, когда была маленькой девочкой.
Наконец, фея вспомнила о хороших манерах:
– Не желаете кексов?
Урчание в её животе лучше любых часов указывало, что дело близится к обеду.
– Кексов? – оживился Дождь. – Конечно же, кексов! И непременно с маслом. У вас есть бретонское масло? А потом, милая фея, мы с вами пойдём гулять.
Бретонское масло у феи нашлось, а вот желания гулять не было никакого. К чему гулять под холодным дождём, когда дома есть камин, правда, до сих пор не растопленный, тёплые кексы и – апчхи! – не лишённая странности, но приятная компания. Однако Дождь был непреклонен. Сначала они поели кексов, разламывая их пополам и намазывая каждую половину чуть подтаявшим сливочным маслом, и запили обед свежезаваренным розмариновым настоем, в который фея положила на ложку больше мёда, чем обычно, а затем фее пришлось плестись в чулан и отыскать там свой клетчатый плащ, и резиновые сапоги, и подходящий по цвету зонтик. Всё-таки она была феей и не позволила бы себе выйти на улицу в каком попало виде. Дождь галантно подал фее согнутую в локте правую руку, и они вышли из дома.
Признайтесь, вы гуляли когда-нибудь под дождём? Нет-нет, я говорю не о том дне, когда вы сломя голову бежали за автобусом, прикрывая макушку полиэтиленовым пакетом и кричали: «Подождите! Подождите!» – так, что слышно было на соседней улице. Я имею в виду настоящую прогулку под дождём, когда одной рукой вы цепляетесь за локоть спутника, а другой держите зонтик, ваша шляпка съезжает то на затылок, то на ухо, а самые смелые капли ловко щёлкают вас по носу, и резиновые сапоги упоительно шлёпают – и на улице, кроме вас, ни души. В дождь можно увидеть так много всего прекрасного.– Смотрите! – говорил фее Дождь, и Чуть-Чуть послушно поворачивала голову, стараясь не потерять шляпку. В дождь из-под кустов выползают замечательные длиннорогие улитки и рассаживаются по обочине дороги, отважные ежи отправляются добывать дождевых червей, а листья деревьев дрожат в такт, как зелёные клавиши органа. В дождь видно, как растёт трава. Дождь нежно поддерживал фею, прижимая её к своему боку, следя, чтобы она не поскользнулась, и дирижировал свободной рукой. Дождик то затихал, то припускал с новой силой, шёл то струями, то каплями, то ласкал, то лупил, то веселился, то плакал. «Запомнить бы эту мелодию, – подумала про себя фея, – и наиграть дома на бабушкином пианино». Дождь как будто угадал ее мысли: он остановился посреди улицы и с галантным поклоном протянул фее руку. Они закружились в самом сложном и элегантном танце из всех, что фее доводилось танцевать. Из-под резиновых сапог феи разлетались прозрачные брызги, а зонтик, как оказалось, вовсе не мешал кружиться и даже прибавлял танцу очарования. – «Интересно, – подумала фея, перепрыгивая из лужи в лужу, – что бы об этом подумала бабушка?»
Сказка о фее, у которой был день рождения
В доме было двенадцать комнат, одна
Что ни говори, дом получился очень славным: его белые стены до самой крыши увил зелёный плющ, на веранде стояло ни много ни мало двенадцать соломенных кресел-качалок, крыльцо всегда было чисто выметено, а выкрашенная зеленым входная дверь открывалась прямиком на кухню. Из кухни вглубь, а точнее ввысь дома, вела деревянная винтовая лестница с удобными полированными перилами. Понимаете, на что я намекаю? Пять окон дома были обращены на восток, ещё пять – на запад, пять – на юг и всего два – на север, потому что с северной стороны не было почти ничего интересного. Вы уже наверняка посчитали, что в доме было целых семнадцать одинаковых окон с зелеными ставнями, широкими подоконниками и яркими занавесками. Четыре окна на первом этаже и самое верхнее окошко под крышей всё равно что не считаются, они освещали кухню и мансарду. За каждым из оставшихся двенадцати окон было по комнате, в каждой комнате жило по фее.
Да-да, я не оговорилась, в этом удивительном доме жило целых двенадцать фей! Самая старая из них наверняка пришлась бы бабушкой вашей бабушке, а самая младшая всё ещё ходила в школу, и волшебную палочку ей давали в руки только по воскресеньям под присмотром старших. И, хотя я не поручусь, что все эти феи находились в кровном родстве, сами они считали именно так.
Я не знаю, доводилось ли вам соседствовать с дюжиной фей или даже с одной-единственной феей, но можете мне поверить, что жить в подобной компании столь же непросто, сколь и весело. Ведь никогда не знаешь, какой предмет в доме окажется обычным, а какой волшебным, и что именно волшебному предмету придёт в голову. И что делать, если, скажем, заварочный чайник клюнет вас в нос. Дать ему сдачи или бежать с жалобами к знакомой фее? А ведь помимо чайников дома фей обычно заставлены, заложены, завешаны и забросаны множеством самых разных странных и чудесных предметов. Так получается не нарочно, просто феи никогда ничего не выбрасывают. А у вас поднялась бы рука выбросить зонтик, который вызывает дождь, даже если им уже сотню лет никто не пользовался? А привораживающий веер, слегка помятый неудачно севшей на него феей, но вполне ещё годный к флирту? А пустую клетку, в которой жила крыса, переплывшая Ла-Манш? Я не скажу вам, когда это произошло и по каким обстоятельствам, потому что пообещала не раскрывать чужой секрет, но если вы вдруг без меня попадёте в английский город Бристоль и там случайно встретите большую белую крысу с кудрявыми усами и голубыми глазами, то передайте ей низкий поклон от феи, которая нежно хранит старую клетку и несколько вырезок из французских газет.
А сколько есть предметов, о волшебных свойствах которых давно забыли! Такие вещи феи по обыкновению прячут на антресолях, перекладывая папиросной бумагой, и там они тихо заряжаются волшебством и только и ждут, как бы попасться под руку ничего не подозревающему соседу. Беда людей в том, что они выбрасывают слишком много. Выбрасывают игрушки, которые любили в детстве, старые записки и ракушки, привезённые из отпуска на море. Как разлюбят, так и выбрасывают, и чем больше выбрасывают, тем меньше любят и чем меньше любят, тем меньше верят в чудеса. Может быть, потому так мало людей дружат с феями. А может быть, люди не верят в чудеса, потому что не дружат с феями, как знать.
Чем дольше живёт на свете фея, тем больше у неё накапливается волшебных, полуволшебных и просто интересных вещей. Имущество юной начинающей феи легко помещается в маленький дорожный саквояж, а вот пожилым феям приходится складывать свои сокровища стопками, которые частенько высятся до самого потолка. Мало того, что эти стопки всё время шатаются и так и норовят упасть на голову фее и её гостям, они ещё и страшно неудобны: нужная вещь обязательно оказывается или на самом верху, так высоко, что фее приходится сначала искать приставную лестницу, а уж потом нужную вещь, или в самом низу, так, что приходится разбирать стопку с потолка до пола.
Некоторые особо усердные феи, бывает, целый день проводят в складывании и разбирании своих вещей, а это такая трата времени! Старшая в доме фея, которую все называли бабушкой, нашла блестящий выход из неудобного положения: стены её комнаты снизу доверху топорщились гвоздиками и крючками, на которых были развешаны всевозможные волшебные предметы, перевязанные синими атласными ленточками. Неволшебным предметам доставалось место в ящичках, а полуволшебные занимали все горизонтальные поверхности бабушкиной комнаты: полки, стулья, крышку комода, туалетный столик и даже изголовье кровати. Только к подоконнику бабушка не подпускала никого и ничего, кроме цветов и кошек.
Двери всех комнат выходили на деревянную винтовую лестницу, по которой с утра до позднего вечера бегали, носились и прыгали через несколько ступенек феи. Это вторая причина, по которой с феями ох как не просто жить: они никогда не сидят на месте! Особенной непоседливостью и нетерпеливостью отличаются начинающие феи. Они и шагу не ступят без своих новеньких волшебных палочек и всё время порываются куда-то бежать. Бедняжкам-феям вечно кажется, что, не будь они начеку, в мире перестанут твориться чудеса, или, что ещё ужаснее, они будут происходить сами собой, без феиного непосредственного участия. Поэтому младшие феи собирались на кухне ни свет ни заря и на ходу заглатывали тосты с абрикосовым вареньем, приплясывая на месте от нетерпения. Едва покончив с завтраком, феи убегали по неотложным волшебным делам, которые сами себе и придумали.
«Опять не смели со стола крошки», – ворчали им в спину феи постарше, в свою очередь занимавшие кухню. Старшие феи делали вид, что спешить им некуда, и даже рассаживались вокруг кухонного стола, разливали по чашкам свежий утренний кофе и обсуждали список чудес на день. Только не подумайте, что опытные феи ходят по городу со скучным длинным списком, как страховые агенты, и вычеркивают оттуда совершённые чудеса! Вовсе нет – феи обожают импровизировать, а в список они вносят только самые обязательные и даже неволшебные дела, которые, кровь из носу, нужно обязательно сделать в срок. Например, купить бабушкиным кошкам молока и рыбы, напечь миндального печенья к пикнику фей в субботу на южной лужайке городского парка и заодно прорепетировать заклинание счастья или поздравить с днём рождения любимую фею.
Уж к чему, а к дням рождения феи относятся очень серьёзно и готовятся со всей ответственностью. Именинница шьёт себе новое платье и готовит гостям подарки, а гостьи пекут пирог обязательно по какому-нибудь новому рецепту и до блеска натирают свои палочки специальным волшебным воском. Дело в том, что по старинной традиции все феи, приглашённые на день рождения, должны исполнить ни много ни мало одно заветное желание именинницы. Знали бы вы, какие удивительные заветные желания бывают у фей! Одной милой кокетливой феечке как-то пожелалось иметь зелёного дрессированного слона. К чему фее зелёный дрессированный слон, удивились её подружки, закатывая рукава и держа наготове палочки, и какая от него польза?
Польза оказалась самая очевидная: заметив на улице изящную феечку в шляпке с пером, ведущую за собой добродушного зелёного слона в ожерелье из фальшивого жемчуга, ни один прохожий не мог удержаться от смеха. А смех, как известно, – лучшее средство от простуды и бессонницы. Аптекарь в этом городе сначала грозился и требовал убрать слона с улицы, а потом махнул рукой, закрыл не нужную никому аптеку и принялся выращивать яблоки. В опустевшем помещении позже открыли детскую библиотеку, и все остались довольны. Всё это я рассказываю для того, чтобы вы не удивлялись и не пугались, если в один прекрасный вечер по дороге домой вам встретятся удивительные, из ряда вон выходящие явления: танцующие фонари, цветущие прямо в сугробах розы или улыбающиеся прохожие – наверняка у какой-нибудь феи в вашем городе день рождения.
В доме с двенадцатью комнатами дни рождения праздновали ни много ни мало двенадцать раз в году, ведь в нём жило двенадцать фей. На летние празднования собирали гостей на веранде – пить чай с зелёными яблоками и провожать закат, на осенние располагались прямо в саду с корзинками для пикника и устраивали праздничный листопад, на весенние запускали бумажные кораблики в городском пруду, там же, где на зимние дни рождения катались на волшебных коньках. Завершал год бабушкин день рождения, приходившийся на самую волшебную пору года – неделю между Рождеством и Новым годом.
В эту неделю магия прячется в каждом закоулке города: фасады сияют гирляндами, воздух трещит бенгальскими огнями и пахнет мандаринами, и каждая, даже самая неопытная фея, впервые взявшая в руки волшебную палочку, способна совершить самое невыполнимое чудо. Я бы посоветовала вам в эту пору держать свои заветные желания наготове – как знать, может, вы нос к носу столкнетесь с феей, выходящей из магазина ёлочных игрушек?
Хотя бабушкин день рождения и старались отпраздновать попышнее, в каминном зале, которого в доме в помине не было, с сотней-другой гостей и при свете тысячи свечей, каждый год бабушка ухитрялась увильнуть от этой перспективы и устраивала маленький праздник то в собственной комнате, то на кухне, но чаще всего в мансарде. Туда чудом переносился кухонный стол, в обычные дни намертво застревавший на винтовой лестнице, одиннадцать стульев и кресло-качалка, целая армада чашек, блюдец, ложек и чайников, кувшин с грушевым сидром, круглая миска со взбитыми сливками, полдюжины свежеиспечённых пирогов, целая гора подарков от именинницы и, конечно же, свечи. Пусть не тысяча, но добрая дюжина свечей освещала маленькую мансарду под красной крышей дома, увитого плющом.