Всё о Манюне (сборник)
Шрифт:
– Да? – оживилась Манька. – А ну-ка ложись на мою кровать. Ну как? Пятки чешутся?
Я пошевелила пальцами на ногах и крепко прислушалась к пяткам. Они у меня мигом зачесались.
– Чешутся, – жалобно протянула я.
– Ага, – оживилась Манька, – а живот бурчит?
Я открыла рот, чтобы сказать «нет», но мое «нет» затонуло в воистину катастрофическом
– Да что за наказание такое! – запричитала я.
– Ничего, Нарк, не бойся, мы тебя мигом вылечим. Ты, главное, скажи: тебя тошнит?
Ну и как вам это нравится? Стоило моей подруге спросить, тошнит меня или нет, как меня мигом затошнило. Я свернулась калачиком, горестно подтянула колени к груди и обхватила их руками:
– Тошнит, ага!
Манька вывела в тетрадке «тошнит» и озабоченно уставилась на меня.
– А голова болит?
– Болит! – заплакала я.
– Все синктомы как от пурдикулеза! – покачала головой Манька. – Пойдем вызывать скорую.
– Какую скорую? – испугалась я. – Никакой скорой мне не надо, я без скорой выздоровею. Обещаю.
– Какая же ты трусишка! – погладила меня по голове Манька. – Ну ладно, раз ты так боишься скорой, давай дождемся, пока твой папа вернется с работы, и спросим у него, чем тебя лечить надо. Думаю, марганцовогого отвара будет достаточно.
– Это что за отвар?
– Сама не знаю. Что-то на марганцовке, горькое и противное, – обнадежила меня Манька, вывела под симптомами заболевания «лечить пративным атваром марганцовывым», вырвала листок, сложила его и убрала в карман брюк. – Теперь главное – дождаться дяди Юры. Потому что если ты не дождешься и так умрешь – мы тебя вжисть не вылечим!
Ждать взаперти очень скучно, поэтому мы решили спуститься вниз и посмотреть, как обстоят дела с мясом. На обед сегодня предполагалось наше самое любимое-прелюбимое блюдо – говяжьи антрекоты «по-бердски». С гарниром из риса.
– Это хорошо, что вы пришли, поможете мне, – обрадовалась Ба. И пока мы с Маней перебирали рис, Ба хорошенечко отбила молоточком мясо, аж так, что оно из маленьких квадратиков величиной в спичечный коробок превратилось в тонкие большие лепешки. Потом она посолила лепешки и поперчила свежемолотым черным перцем. Далее сбегала в курятник и устроила скандал курам, чтобы они оперативно снесли пару-тройку свеженьких яиц. Вернулась с победой, разбила яйца в миску, тщательно взбила вилкой. Распустила в большой чугунной сковороде столовую ложку топленого масла, кинула туда несколько неочищенных зубчиков чеснока и, обмакивая мясо в яичную смесь, быстро обжарила его с двух сторон. Вытащила из сковороды антрекоты, отварила на том же масле с дольками чеснока круглый краснодарский рис, отключила конфорку, обратно обложила рис мясом и прикрыла крышкой.
Все!
Теперь, пока мясо и рис пропитывались взаимным ароматом, нужно было быстренько помыть помидоры-огурцы, достать из рассола белую головку брынзы, ополоснуть ее под проточной водой и нарезать на ломтики, нарвать с грядки букет разнотравья, и чтобы обязательно много базилика – дядя Миша очень любит базилик. Зелень с грядки пахла невообразимо аппетитно – так и хотелось
К Дядимишиному приезду стол был полностью сервирован. Поэтому, когда раздалось воинственное кряхтение Васи, мы в полном составе выскочили на веранду и оттуда в нетерпении наблюдали, как герой дня воюет со своим строптивым железным конем, чтобы как-то припарковать его на заднем дворе. Потом мы прыгали вокруг дяди Миши, обнимали его, и целовали, и говорили, что он настоящий умничка-разумничка, а Ба прослезилась и снова стала рассказывать про мальчика Яшу, но теперь уже вспоминала конспективно, потому что рис с мясом остывали.
А когда дядя Миша уехал после перерыва обратно на работу, мы пошли к нам. Ба не терпелось обстоятельно обсудить с мамой сегодняшнюю новость, а мы с Маней горели желанием дождаться моего папу и вылечить-таки пурдикулез. Правда, после обеда все синктомы прошли, и я Мане честно призналась, что у меня больше не урчит в животе и не чешутся пятки.
Манюня сначала расстроилась, а потом снова воспрянула духом.
– Там посмотрим, – обрадовала она меня. – Пурдикулез – такое заболевание, что после обеда исчезает, а потом возвращается. Но ты не волнуйся, хоть здоровье у тебя и не очень, но пурдикулез мы тебе обязательно вылечим!
Домой мы не пошли, остались во дворе. Нужно было найти Каринку и рассказать ей о страшной напасти, которая постигла меня. Найти сестру в нашем просторном дворе легко и просто – надо просто идти на шум. Так уж сложилось исторически, что в эпицентре любого мало-мальски уважающего себя шума всегда находится моя сестра.
Вот и сейчас, безошибочно вычислив, что крики и ор раздаются из-за дальних гаражей, мы пошли в том направлении. Чем ближе мы подходили к гаражам, тем явственнее становились голоса.
– Ааааааа, – орал Рубик, – аааааа!
– Тридцать девять! – считала Каринка. – Сорок!
– Поклянись, и она тебя отпустит, – раздавались взволнованные голоса детворы.
– Ааааааа!!!! – упрямо на одной ноте орал Рубик. – Дураааа!!!
– Сорок три! Сорок четыре! – звонко чеканила сестра.
– Бьет она его, что ли? – дернула меня за рукав Манька.
Мы побежали. Надо было остановить Каринку, пока она не убила Рубика с концами. Потому что Рубик хоть мальчик и противный, но все равно его жалко. Пусть живет.
Сначала мы наткнулись на заплаканную Маринку из тридцать восьмой.
– Что тут творится? – выдохнула я.
– Поделом ему! – разревелась Маринка еще пуще.
– Вижу, что поделом. А чего натворил-то?
Маринка не успела ответить, детвора расступилась, и мы наконец увидели, что же такое ужасное вытворяет Каринка с Рубиком. В принципе, ничего ужасного она с ним не вытворяла, просто завернула руку за спину и не отпускала. Рубик всячески лягался и пытался вырываться, но Каринка сильнее закручивала ему руку, и тогда Рубик начинал выгибаться и орать: «Ааааааа! Дура!»