Все о медвежонке Паддингтоне
Шрифт:
— Но не выгонять же его теперь на улицу, Генри, — доказывала своё миссис Браун. — Это было бы попросту невежливо!
Мистер Браун вздохнул. Он чувствовал, что пора сдаваться. Да говоря по совести, ему и самому не меньше других хотелось, чтобы Паддингтон поселился в их доме. Просто, как глава семьи, он считал, что не вправе принимать поспешных решений.
— Мы ведь сначала должны, наверное, куда-нибудь сообщить… — начал он.
— Что ты, папа! — испугался Джонатан. — Да его в два счёта арестуют за то, что он приехал нелегально!
Миссис Браун отложила
— Джонатан прав, Генри. Мы не можем допустить, чтобы мишутку арестовали. Он ведь не сделал ничего дурного. Ну приехал в спасательной шлюпке, ну и что?
— Ну хорошо, а как быть с карманными деньгами? — из последних сил сопротивлялся мистер Браун. — Представления не имею, сколько карманных денег полагается медведю.
— Пусть будет полтора шиллинга в неделю, как у Джонатана и Джуди, — решила проблему миссис Браун [5] .
5
Теперь-то английские деньги очень просто считать: в одном фунте сто пенсов, почти как у нас. А вот до 1971 года всё было куда сложнее: двенадцать пенсов составляли один шиллинг, а двадцать шиллингов — один фунт. Полтора шиллинга (шиллинг и шесть пенсов) — это, конечно, не очень много, но на сласти и мелкие удовольствия вполне достаточно!
Чтобы выиграть время, мистер Браун принялся раскуривать трубку.
— Ну ладно, — сказал он наконец. — Только сначала надо узнать, что об этом думает миссис Бёрд.
Комнату огласил победный вопль.
— Вот ты у неё и спросишь, — решила миссис Браун, когда установилась тишина, — раз уж тебе это первому пришло в голову.
Мистер Браун кашлянул. В глубине души он побаивался миссис Бёрд и не брался предсказать, как она воспримет такую новость. Он хотел было предложить оставить это дело на потом, но тут вошла сама миссис Бёрд с чашками и блюдцами на подносе. Она приостановилась и окинула взглядом застывшие физиономии.
— Полагаю, вы хотите сообщить мне, что мишка Паддингтон теперь будет жить с нами, — проговорила она.
— А можно, миссис Бёрд? — вскочила Джуди. — Он будет хорошо-хорошо себя вести!
— Хм… — Миссис Бёрд опустила поднос на стол. — Это уж там видно будет. У каждого свои понятия о том, что значит «хорошо себя вести». Впрочем, у этого медведя, — она помедлила у двери, — кажется, понятия вполне правильные…
— Так вы не против, миссис Бёрд? — спросил мистер Браун.
Миссис Бёрд поразмыслила для виду.
— Нет. Нет, отчего же? Признаться, я и сама очень люблю медведей. Пусть уж живёт.
— Ну и ну! — выдохнул мистер Браун, когда закрылась дверь. — Кто бы мог подумать!
— Это всё потому, что он снял шляпу, когда здоровался, — объяснила Джуди. — Миссис Бёрд любит вежливых.
Миссис Браун снова взялась за спицы.
— Надо, наверное, написать его тёте Люси. Она обрадуется, когда узнает, что с ним всё в порядке. — Миссис Браун обернулась к Джуди. — Я думаю, лучше
— Да, кстати, — спохватился мистер Браун, — а где Паддингтон? Всё ещё в своей комнате?
Джуди, которая искала в столе листок бумаги, подняла голову:
— Ничего, не беспокойтесь. Он в ванной.
— В ванной? — заволновалась миссис Браун. — Сам по себе? Но он ещё слишком мал для этого!
— Да ладно тебе, Мэри. — Мистер Браун устроился в кресле и развернул газету. — Он небось на седьмом небе от счастья.
Надо сказать, мистер Браун почти угадал. Паддингтон действительно был на седьмом небе от счастья, только не совсем так, как это представляли внизу. Не ведая, что в этот момент решается его судьба, он сидел на полу и выдавливал из тюбика крем для бритья, пытаясь изобразить карту Южной Америки.
Паддингтон любил географию, точнее, то, что сам считал географией, — ездить по свету и смотреть на разных людей. Перед путешествием из Южной Америки в Англию тётя Люси, старая многомудрая медведица, поведала ему всё, что знала сама. Она часами рассказывала про земли, которые ему доведётся увидеть, и читала про людей, которые там живут.
Паддингтон проехал почти полсвета, поэтому карта заняла чуть ли не весь пол, и на неё ушёл чуть ли не весь крем мистера Брауна. Впрочем, немного осталось — как раз чтобы снова написать своё новое имя. После нескольких неудачных попыток медвежонок вывел ПАДИНКТУН. Вышло очень солидно.
Но тут на нос ему упала большая капля, и он понял, что ванна наполнилась до краёв. Вздохнув, Паддингтон влез на табуретку, зажмурился, зажал нос лапой и нырнул. Ванна оказалась куда глубже, чем он думал. Даже встав на цыпочки, он едва мог высунуть нос из тёплой мыльной пены.
И тут на медвежонка обрушился первый удар. Влезть-то в ванну было легко, а вот попробуй-ка вылези, когда из воды торчит только кончик носа, задние лапы скользят, а мыло лезет в глаза. Он даже не мог дотянуться до крана и выключить воду.
Тогда он попробовал позвать на помощь, сперва совсем тихо, а потом во весь голос:
— СПАСИТЕ!!! ПОМОГИТЕ!!!
Прошло несколько минут, но помощь не пришла. И тут Паддингтона осенила спасительная идея. Шляпа! Шляпа на голове! Он снял её и принялся вычерпывать воду.
В шляпе обнаружилось несколько дыр — это была очень старая шляпа, когда-то её носил ещё Паддингтонов дядя, но если вода и не убывала, то, по крайней мере, не прибывала.
— Ой-ой-ой! — Мистер Браун вскочил с кресла, потирая лоб. — Кажется, на меня что-то капнуло!
— Глупости, дорогой. Тебе показалось, — ответила миссис Браун, не поднимая головы от вязания.
Мистер Браун проворчал что-то и снова уткнулся в газету. Он голову бы дал на отсечение, что на него действительно капнуло, но спорить не имело смысла. Он с подозрением покосился на Джонатана и Джуди, но они усердно писали письмо.
— Какую марку нужно на конверт в Лиму? — поинтересовался Джонатан.
Джуди открыла было рот, но тут с потолка упала вторая капля, прямиком на стол.