Все о медвежонке Паддингтоне
Шрифт:
— Паддингтон, вылезай! — окликнул он медвежонка, когда омлет вспыхнул. — Вылезай, смотри, как горит омлет мистера Крубера!
— Что?! — воскликнул Паддингтон, высовывая голову из-под стола. — Омлет мистера Крубера горит?
Он уставился на официанта, который нёс на подносе пылающий омлет.
— Ничего, мистер Крубер, не бойтесь! — закричал он. — Я сейчас!
Прежде чем Брауны успели что-либо предпринять, он схватил свою чашку и плеснул на поднос воды. Раздалось громкое шипение, и на глазах остолбеневшего официанта изысканное блюдо дряблой
За соседними столиками зааплодировали.
— Прекрасно придумано, — сказал кто-то. — Я ещё не видел, чтобы клоун сидел прямо в зале, вместе со всеми!
А громче всех смеялся симпатичный старичок, который ужинал совсем один за соседним столиком. Он уже давно неотрывно следил за Паддингтоном, и при каждой его выходке принимался постукивать ладонью о колено.
— Ого! — вдруг сказал Джонатан. — Похоже, сейчас что-то будет!
К их столику направлялась очень внушительная процессия, возглавляемая метрдотелем. Она остановилась в нескольких шагах, и метрдотель указал на Паддингтона.
— Вот этот, — сказал он. — С чёрным носом.
Самый внушительный дяденька выступил вперёд.
— Я директор, — объявил он. — К сожалению, я вынужден просить вас покинуть ресторан. У нас не принято обливать официантов водой, швырять луковицы в оркестр и заказывать булку с мармеладом. Вы создадите «Порчестеру» дурную славу.
Мистер и миссис Браун переглянулись.
— Я в жизни не слышала ничего подобного! — возмутилась миссис Бёрд. — Если нашему мишке велят уйти, мы все уйдём вместе с ним.
— Верно! Верно! — поддержал мистер Крубер.
— А если вы уйдёте, то и я уйду, — раздался голос из-за соседнего столика.
Все обернулись. Симпатичный старичок, который внимательно следил за всеми событиями, поманил к себе директора.
— Могу я узнать, за что вы выгоняете этого мишку? — спросил он.
Директор совсем расстроился, потому что старичок был одним из его лучших клиентов, и он вовсе не хотел ему прекословить.
— Он причиняет беспокойство другим посетителям, — объяснил он.
— Вздор! — отрубил старичок. — Я один из других посетителей, и мне он не причинил никакого беспокойства. Напротив, я давно уже так не смеялся. Это лучшее, что я видел в вашем ресторане за много-много лет.
Он нагнулся к Паддингтону.
— Позволь пожать твою лапу, мишутка. Уже давно пора встряхнуть это скучное заведение.
— Спасибо, — пробормотал Паддингтон, несколько опасливо протягивая старичку лапу. Он так и не понял, что к чему.
Старичок одним взмахом руки спровадил внушительную процессию и обернулся к мистеру Брауну.
— Разрешите представиться. Сэр Хантли Мартин, мармеладный король. Вот уже пятьдесят лет как я делаю мармелад, — продолжал он, — и тридцать из них хожу в этот ресторан. Ещё ни разу никто не попросил булки с мармеладом. Представляете, какая радость для старика? Прямо греет душу!
Паддингтона эти слова очень впечатлили.
— Вот, наверное, здорово быть мармеладным королём! — вздохнул он с завистью.
— Вы позволите
Вмешательство сэра Хантли волшебным образом повлияло на директора: он торопливо переговорил с метрдотелем, и скоро от кухни потянулась ещё одна процессия, во главе которой несли новый омлет для мистера Крубера.
Даже метрдотель позволил себе улыбнуться, подарил Паддингтону специальное меню с автографом и пообещал, что отныне у них всегда будет отдельная мармеладная стойка.
Словом, к концу вечера все так развеселились, что даже не хотелось уходить. Паддингтон перепробовал столько отменно вкусных блюд, что с трудом встал со стула. Напоследок он бросил тоскливый взгляд на недоеденное мороженое, но тут же вспомнил, что всё хорошо в меру. Он был очень доволен и (хотя и не без долгих размышлений) положил под тарелку пенни для официанта.
Сэр Хантли Мартин тоже, казалось, огорчился, что время пролетело так быстро.
— Великолепный вечер, — басил он, направляясь к выходу, — просто великолепный! Я был бы чрезвычайно рад, если бы вы оказали мне честь и посетили мою фабрику.
— Я окажу, — торопливо согласился Паддингтон. — С огромным удовольствием!
Выходя, он махнул на прощание лапой сидящим за соседними столиками. Они захлопали в ладоши, а оркестр грянул «С днем рождения!».
Меньше всех удивилась миссис Бёрд, которая успела заметить, как сэр Хантли сунул что-то в руку дирижёра.
Пока они ужинали, совсем стемнело, и теперь Лондон сиял разноцветными огнями. У дверей они попрощалась с сэром Хантли, и по случаю праздника мистер Браун прокатил их вокруг площади Пикадилли [36] , чтобы показать Паддингтону, как сменяют друг друга светящиеся надписи.
Паддингтон прижался носом к стеклу и заворожённо смотрел на букеты красных, зелёных и синих огней, вспыхивающих в чёрном небе.
— Ты доволен, мишка-медведь? — спросила миссис Браун, когда они сделали второй круг.
36
Пикадилли — это небольшая, но очень знаменитая лондонская площадь, в центре которой стоит на высоком постаменте скульптура крылатого Эроса. По вечерам вокруг всей площади вспыхивают огромные рекламные табло, и она превращается в настоящее море красок.
— Оч-чень, миссис Браун! — отозвался Паддингтон.
Праздник ему ужасно понравился. Он уже предвкушал, как станет описывать его в письме к тёте Люси.
Он помахал на прощание прохожим, приподнял шляпу, приветствуя полицейского, который сделал им знак не задерживать движение, и уселся поудобнее, радуясь, что едет домой со всеми своими друзьями.
— Знаете, — проговорил он сонно, провожая глазами гаснущие вдали огни, — я хотел бы, что бы юбилей бывал каждый год!