Всё о100чертело!
Шрифт:
– Последняя партия и на сегодня всё! – объявил оператор по громкоговорителю.
Дан открыл центральные ворота. Перед ними толпились проклятые души, ожидающие своей очереди. Их было много, очень много – все хотели попасть на сеанс сожжения сегодня, но лимит кончался на последней партии. Толпа роптала, стонала, некоторые выкрикивали своё недовольство долгим ожиданием – ведь они каждое утро, пять раз в неделю занимали очередь в крематорий.
– Так, не суетимся! Еще тысяча – остальные приходите завтра! – в толпе пошла заунывная волна разочарования.
Недавно
Рабочий день подходил к своему логическому завершению, Данель очень устал и мысленно уже был дома:
– Поживее, дамы и господа! Шевелитесь!
– Незрим Ваш путь в просторах бытия…, – сиплым голосом пробормотал Дану седобородый дух из потока, – но перемены настигнут бесповоротно…
– Чегооо? Проходи внутрь! Не задерживай очередь!
– Данель, Вам не вернуть того что потерянно навсегда, но предназначение ваше, свершившись, избавит от бремени душевной…
– Ты больной?! Чё несёшь то? Погоди-ка… мы знакомы?, – удивился Дан немного, – Я тебя чёт не припоминаю?
– Моё имя – Никадимус. Способность предвидеть будущее сопровождает меня и после смерти физической, о великий Созидатель невозможного! – вкрадчиво продолжал дух.
На табло цифра приблизилась к тысячи и датчик начал сигнализировать о завершении процесса. На счёте 999 Дан преградил вход в рамку. Перед ним по-прежнему стоял Никадимус, за провидцем – легион проклятых.
– Всё! Остальные, милости просим, ПРИХОДИТЕ ЗАВТРА!!! А ты, НикаКдимус выкладывай побыстрей что там у тебя за предсказания и живо на сеанс! У тебя есть ровно одна минута! – Дан нервно бросил взор на часы в центральном холле – оставалось на всё про всё десять минут.
Толпа перед крематорием начала уныло рассасываться в разные стороны, разочарованные в очередном бессмысленно проведённом дне.
Убедившись, что лишних "ушей" поблизости нет, Дан, нахмурив свои, чёрные как смола, брови кивком головы дал понять духу старца о необходимости продолжить диалог, – Ну?
– Свет почти угас… Вам предстоит окропить вечную тьму белой краской…
– Бред какой! Ты что был на "сеансе" в газовой камере?! – вскипел Дан, – Вали внутрь!!!
Никадимус с едва заметной беспечной улыбкой проследовал через рамку – датчик перестал пищать и подал первый звонок к началу сожжения.
– Твои предсказания ничем не лучше прогноза погоды! – съязвил вслед духу Данель.
Никадимус обернулся и столь же вкрадчиво произнёс: – Время рассудит, достойнейший сын своего дела! Su la trista riviera d'Acheronte!*
Никадимус загадочно кивнул напоследок и устремился в пламенный цех к ожидающему своего "сеанса" полку грешников.
Данель, спешно следовавший за ним, захлопнул с грохотом металло-керамические двери пламенного цеха. В цехе стоял гул от грешников, оживленно обсуждающих предстоящее действо и довольных тем, что сегодня им удалось попасть внутрь.
– ПОДЖИГАЙ!!!
*Su la trista riviera d'Acheronte! –
Всё о100чертело! Глава 2. Любовь – очень зла
В лёгкой вечерней дымке безмолвный поток электромобилей, извиваясь змейкой, полз по горному серпантину в направлении к Мегаграду. Автопилот позволил Данелю расслабиться: он посмотрел в окно – Палевный Глаз как раз "проплывал" мимо по вечно фиолетовому небу. Ему даже на миг показалось, что Око зрит прямо на него пытаясь прочесть его мысли. Его не покидала мысль о сегодняшнем случае на работе – терзало сомнение, правильно ли он поступил с Никадимусом, не выслушав его и, одновременно, его обуяло любопытство по поводу предсказанного ему: "На берегу печального Ахерона…Что он имел в виду? То, что на берегу-то понятно, а на каком берегу: на правом или на левом? Да и вообще, в каком именно месте – всё же Ахерон более пятнадцати километров! Печальный…что за метафора такая? По мне так он всюду печальный…мдаа…Да чёрт с ним, с этим Ахероном! Развел меня шарлатан – я и повелся, осёл!"
За очередным скалистым поворотом показался город во всей красе, "наросший" за века на пологом склоне, словно пеньковые грибы, дома и здания, как будто стремились скрыть друг друга от Палевного Глаза в надежде обрести уютное укрытие. Мегаград переливался всевозможными оттенками электрических светил и, как бы, манил к себе, притягивал, наверно, как звёздное небо манит по ночам людей.
Путь продолжался и Данель, отложив пока свои мысли приказал:
– Метти, – так он назвал свой автопилот: во-первых, он имеет непосредственный доступ с сети Хэллнет и всегда находит нужные сведения на портале "Метипедия" (кстати, информационно-энциклопедический портал был создан при финансовой поддержке богини Метиды – в её честь то он и был назван), во-вторых, у него был очень приятный женский голос (впрочем, он меняется в настройках). По причине своего врожденного незаурядного любопытства, Данель всегда хотел всё знать, поэтому он довольно часто запрашивал у автопилота интересующую его информацию по разным интересующим его темам,
– Включи-ка мне *Heaven shall burn – Awoken, затем Endzeit.
Во времена, когда Дан проживал в Раю, он любил слушать в основном церковные песнопения и классическую музыку, но по прибытию в Ад вкусы практически кардинально изменились – метал стал его страстью, не весь конечно – былые предпочтения переплелись с новым для него жанром и получилось любимое направления в музыке – мелодичный метал. Надо сказать, что музыка и пение, да и вообще искусство во многих его проявлениях является прерогативой рода человеческого – ни ангелы, ни демоны этим не занимаются, просто пользуются плодами творчества с Земли.
С развитием беспроводной передачи данных, черти свободно могут отслеживать всё, что происходит на Земле, могут найти любого живого человека через социальные сети, поинтересоваться их жизнью и даже повлиять на их дальнейшую судьбу.
Музыка заиграла. Данель откинулся в своём удобном кресле назад, закрыл глаза и, под звуки мелодии, мысленно вернулся обратно в потерянный для него Рай. Он скучал по своим родителям, братьям и сестрам и, конечно, по своим друзьям, с которыми всё реже и реже созванивался и переписывался. Скучал по своей работе Наблюдателя за созревающими душами на Земле – ему очень не хватало этого.