Все оттенки ночи. Страшные и мистические истории из переулков
Шрифт:
– Девчонки, – Вик не мог не вставить свои «пять копеек». – Надо кому? Мы-то в лес сгоняем, а у вас-то комфорт превыше всего, – в голосе сквозила беззлобная подколка.
– Ну главное, чтоб не из окон прямо на ходу, мальчики, – не осталась в долгу Светик.
Ника улыбнулась, заметила, что Толик чуть смутился. Он не так давно влился в их компанию, ещё не ко всем шуточкам привык.
– Короче, я пас. Спасибо, Мар, – добавила Света. Голос у неё был высокий, звонкий и всегда как-то теплел, когда она обращалась к Марату.
– Мне тоже не надо, спасибо.
– Ну я, если что, предупреждал, – машина, сбросившая было ход, плавно начала ускоряться.
Марат в негодовании сильнее сжал руль. Нике показалось, ещё немного, и один из них треснет – причём, кто крепче, руль или кулаки Марата, ещё вопрос. Мар имел разряд по дзюдо и какой-то ещё борьбе – Ника никак не могла запомнить и тем более понять разницу. Да и подраться он был не дурак, если кто-то «нарывался» и надо было за своих вписаться, но чаще выходил победителем. В обычное время парень работал бариста, причём там свой горячий нрав не проявлял – посуда оставалась целой.
Ника улыбнулась. С друзьями было так хорошо, комфортно. Она их обожала, таких непохожих друг на друга. Она сама, тихий интроверт. Светик, их яркая звёздочка. Вик – весельчак, душа любой компании. Вспыльчивый, но отходчивый преданный Мар. И неожиданно примкнувший к ним Толик, эдакий гик, главный специалист по компьютерным играм и сказкам. О фольклоре он знал, наверное, не меньше Проппа [8] . И кстати, о Проппе это именно он Нике рассказал – про архетипы, встречавшиеся в бабушкиных и маминых сказках. На курсе он был новенький и поначалу держался особняком, за что его дразнили снобушкой, а на деле при ближайшем рассмотрении оказался отличным парнем. Он тоже внезапно очень поддержал Нику, когда всё случилось… сам когда-то отца потерял.
8
Пропп В.Я. – советский филолог, фольклорист, автор книги «Исторические корни волшебной сказки» и других.
В данный момент Толик с Виком спорили о каком-то монстре из игры.
– Да нет же, говорю тебе. Эти ребята взяли за основу не только славянскую мифологию. Несколько культур сплели! Взять хоть того крылатого коня, которого призывает ГГ. Ну чистый Пегас. Греция!
– Ну нет, – Вик умел говорить серьёзно, когда надо было поспорить. – Во многих мифологиях есть летающие крылатые кони.
– Ав славянике? – Толик настаивал на своём. – Водяные и ледяные есть, а летающих не припомню.
– Нет, точно были, – не уступал Вик. – Сивка-Бурка и Конёк-Горбунок, – довольный собой, он откинулся на спинку сиденья.
– Ну ты чего? – не унимался Толик. – Во-первых, это сказочные персонажи. Во-вторых, хоть и кони, но не крылатые.
– Тулпар, – неожиданно для Ники сказал Марат и чуть смутился, когда все удивлённо на него уставились. – Ну, конь такой. Он ещё на гербе Казахстана и Монголии. Да и у нас встречается.
– Вот! – гордо подхватил Вик. – Учи матчасть. Талпар. Я его и пытался вспомнить.
– Тулпар, – с улыбкой поправил его Марат. – Погугли, там и картинки есть.
Все засмеялись, а Толик полез в телефон и, судя по картинкам лошадей на экране, действительно всерьёз пошёл гуглить. Около минуты в машине была тишина, но скоро он продолжил:
– Ну не славянская мифология,
– Ага, – согласился Мар. – Татаро-монголы разнесли… Да блин! Ну опять, что ли?
Все резко посмотрели вперёд, забыв о конях. Ярко-красная река из габаритных огней автомобилей тянулась вдоль шоссе, насколько хватало глаз.
– Пробка? Серьёзно? Сейчас же ночь, – удивлённо проговорила Светик.
– «Всё, что выходит за рамки обычного, мы привыкли называть чудом», – задумчиво Вик процитировал какую-то древнюю рекламу. – Мы тут надолго встрянем.
– Не, есть вариантик, – голос Марата, хоть и расстроенный, внушал уверенность. – Тут примерно через километр дорога вправо пойдёт, в объезд города. По тому шоссе грузовики пускают. И мы туда же рванём. Правда, это удлинит наш путь километров на двадцать, но зато тут не встрянем. Наверняка опять ремонт или авария.
– Ты водитель, тебе и решать, – промурлыкала Светик.
– Ага, – согласился Вик. – Веди, капитан.
У Ники и Толика тоже возражений не было, и спустя минут пятнадцать Дастер уже бодро мчал по объездной дороге.
Пейзаж за окном чуть сменился. Стена леса отдалилась, уступила место полям. То тут, то там вспыхивали огоньки окрестных деревень. Изредка попадались закрытые на ночь магазинчики.
Ника вполуха слушала разговоры друзей. Вик и Толик вернулись к обсуждению мифологических созданий и плавно перешли на монстров. В какой-то миг девушку буквально выдернуло из дремоты – разум зацепился за несколько фраз.
– … Да, волкодлаки вообще пофиг! Вот те тварюки, помнишь, как скрученные из корней. Музычка такая ещё на заднем фоне… То ли зомби, то ли куклы плетёные. Двигаются так изломанно, ну типа зомбаков. И ты такой сидишь – с тобой вроде ещё ничего не сделали, а ты уже обосрался.
Марат и Толик засмеялись.
– Так это ещё Мори [9] вывел, и японцы теперь во всех своих играх эту тему юзают. Сестрички из Silent Hill и прочее. Про эффект «зловещей долины» слыхал же? – начал Толик. – Ну это типа почему мы инстинктивно боимся кукол, роботов и прочую хрень, которая похожа на людей, а на самом деле не люди.
– О, это тогда и с зомби работает.
– Ага. Неживое, которое становится живым. Похожее на человека, но неуловимо отличающееся.
9
Масахиро Мори – японский учёный, выведший эффект «зловещей долины».
– Да блин, мне и манекены в витрине порой стрёмными кажутся. О, или помнишь игруху по «Чужому»? Про дочку Рипли. Там андроиды эти, манекеноподобные, ещё криповее самих Чужих были.
– Бояться надо только того, что может дать тебе в бубен, – авторитетно заявил Марат. – Манекен разве что на башку свалится с витрины.
Ника почувствовала, как по спине пробежал холодок. Она с детства боялась кукол, особенно тех, бабушкиных. Глупость, конечно, но сколько она себя ни убеждала, этот глубинный ужас не проходил. Страх был совершенно иррациональным, но почему-то именно сейчас отчётливо вспомнилось: она всегда будто чуяла, что внутри них что-то есть. Кто-то ведь смотрел на неё из глубин серванта… множество тех, скрытых за стеной хрусталя. И другие тоже смотрели, со стен и полочек.