Все оттенки тьмы
Шрифт:
— Пока мы еще точно не знаем, что произошло, — ответила Уинсом. — Когда обстоятельства смерти наводят хоть на малейшие подозрения, полиция обязана следовать определенному протоколу.
— Значит, он не от инфаркта помер, нет?
— А у него было больное сердце?
— Да я просто так сказал. Образно.
— Нет, он умер не от инфаркта. Мистер Хардкасл чем-нибудь болел?
— Насколько нам известно, нет, — ответил Росс. — Он всегда казался вполне бодрым, веселым и полным энергии. Марк очень
— А наркотики он любил? — спросила Энни.
— Я о таком никогда не слышал.
— А вы? — Энни повернулась к остальным работникам.
Те покачали головами. Энни их пересчитала — на сцене шестеро, значит, вместе с Россом их всего семь.
— В скором времени мы побеседуем с каждым отдельно, — сказала она. — Но, может, кто-нибудь из вас знает, в каком настроении в последнее время находился мистер Хардкасл?
— Он что, совершил самоубийство? — спросила та, самая любопытная, девушка. Хорошенькая, с личиком сердечком, без косметики, светло-каштановые волосы небрежно стянуты в хвост. Тоже в джинсах и футболке, как все.
— Простите, как вас зовут? — вопросительно взглянула на нее Энни.
— Мария. Мария Уолси.
— Почему вы об этом спросили, Мария?
— Не знаю. Просто так. Раз уж это не инфаркт и не убийство…
— Мы не отметаем версию самоубийства, — ответила Энни. — Марка, случайно, не мучила депрессия? Может, его что-то беспокоило?
— Да вроде нет. Правда, в последнее время он стал какой-то нервный, — пожала плечами Мария.
— Нервный? А из-за чего он нервничал?
— Не знаю. Но мне казалось, его что-то тревожит.
— Если я правильно поняла, мистер Хардкасл был геем? — поменяла тему Энни.
— Марк этого и не скрывал, — ответил Вернон Росс. — Но отнюдь не бравировал своей гомосексуальностью, ну, вы понимаете, о чем я.
— Эта поездка в Лондон с Дереком Вайменом была чисто деловой? Или не только?
— Господи, конечно, исключительно деловой, — покачал головой Росс. — У Дерека прекрасная жена и чудесные дети. Он уже много лет женат. С Марком их объединял лишь интерес к театру и кино, вот и все.
— Ну а вообще партнер у Марка был?
— Кажется, да, — немало смутившись, ответил Росс.
— Мария, может, вы знаете точно?
— Да, у него был возлюбленный. Лоуренс.
— А фамилии его вы, случайно, не помните?
— Нет, он ни разу не упоминал его полного имени.
— Вы были дружны с Марком? — поинтересовалась у девушки Энни.
— Да. Во всяком случае, мне так казалось. Он был не из тех людей, что раскрывают первому встречному душу. Он с трудом шел на контакт. Вообще-то у него была очень непростая судьба, но Марк — он замечательный, такие люди встречаются редко. Неужели он умер? Никак не могу в это поверить, — покачала головой Мария.
— Долго у них
— Не очень. Около полугода. Кажется, они познакомились перед Рождеством. Марк тогда прямо весь лучился от радости.
— А до сближения с Лоуренсом?
— Ну, не то чтобы он был прямо таким уж несчастным, — помолчав, ответила Мария. — Скорее каким-то беспокойным, дерганым. Жил только своей работой. Конечно, иногда встречался с кем-то, но у меня сложилось впечатление, что это ради секса. Не поймите меня превратно. На первый взгляд Марк казался веселым и жизнерадостным, у него для каждого находилось доброе слово, но в глубине души он страдал от одиночества. Его жизнь не была полной, пока он не познакомился с Лоуренсом.
— О боже, — закатил глаза Росс и повернулся к Энни: — Вы простите Марию, она у нас неисправимый романтик.
Мария вспыхнула — и от злости, и от смущения, заметила Энни.
— Ничего страшного, — улыбнулась она и взглянула на девушку: — Он обсуждал с вами свои отношения с Лоуренсом?
— Нет. Просто Марк стал более спокойным… расслабленным. Я никогда его таким раньше не видела.
— Но недавно все вновь изменилось?
— Да.
— А с Лоуренсом вы знакомы?
— Он пару раз приходил к нам в театр.
— Опишите его, пожалуйста.
— Рост примерно метр восемьдесят, симпатичный, в нем чувствовалась порода. Темные волосы, на висках легкая седина. Худощавый, довольно мускулистый. Обаятельный, но не душа нараспашку. Чуть-чуть сноб. Типичный выпускник закрытой частной школы для мальчиков.
— А где он работает? Чем занимается? — сыпала вопросами Энни.
— Не знаю. Марк никогда об этом не говорил. Но мне кажется, Лоуренс отставник. А занимается… коллекционер антиквариата. В общем, что-то в таком духе.
— А возраст?
— Немного за пятьдесят, впрочем, точно не скажу.
— Вы знаете, где он живет? Мы бы очень хотели с ним побеседовать.
— Извините, — пожала плечами Мария. — Могу только предположить, что дом у него шикарный, он весьма состоятельный мужчина. Во всяком случае, мать у него точно богатая. С какого-то момента Марк с ним почти не расставался, практически переехал к нему, — добавила девушка.
Уинсом сделала пометку в своем блокноте.
— Вы сказали, что в последнее время мистер Хардкасл переменился, — продолжила Энни. — А в чем именно это проявлялось?
— Да ни в чем особенно. Просто в последние две недели у него было паршивое настроение. Однажды даже наорал на меня за то, что я не туда поставила стол. А это на него совсем не похоже.
— Когда это случилось?
— Не могу вам точно сказать. Дней десять назад.
Вернон Росс так посмотрел на Марию, словно она разгласила государственную тайну.