Все повести и рассказы Клиффорда Саймака в одной книге
Шрифт:
— Нам несколько трудно общаться на этом варварском языке,— сказал гуманоид,— Но что поделать! Или вы говорите по-балликски?
— Извините,— ответил Шеридан,— но я впервые слышу про этот язык.
— А я подумал... Он широко распространен.
— Обойдемся и языком этой планеты,— невозмутимо сказал Шеридан.
— О, разумеется! — согласился гуманоид.— Надеюсь, я не вторгся на вашу территорию? В таком случае я сейчас же...
— Вовсе нет. И я рад нашей встрече.
— Я бы предложил вам перекусить
Шеридан наклонил голову в знак благодарности. Еда, бесспорно, выглядела очень аппетитно. Красивая упаковка, восхитительное на вид содержимое. Ему сразу захотелось есть.
— Я часто прилетаю сюда для...— Он не сумел найти нужного слова на языке гарсониан.
Шеридан пришел ему на помощь.
— На моем языке,— сказал он,— это называется пикник.
— Еда под открытым небом,— сказал гуманоид,— Точнее на языке наших гостеприимных хозяев я выразиться не могу.
— Мы тоже это любим.
Гуманоид явно обрадовался такому доказательству взаимопонимания.
— Мне кажется, друг мой, у нас есть много общего. Не оставить ли мне вам образчик этой еды? Вы бы сделали анализ и в следующий раз могли бы разделить мою трапезу.
Шеридан покачал головой.
— Думаю, я тут долго не задержусь.
— О! — произнес гуманоид словно бы довольным тоном,— Значит, и вы непоседа! Мимолетные встречи! Слышишь шорох один миг — и вновь тишина.
— Очень поэтично,— сказал Шеридан,— И очень точно.
— Впрочем,— продолжал гуманоид,— я прилетаю сюда довольно часто. Я полюбил эту планету. Чудесное место для еды под открытым небом. Такой покой, такая простота и неспешность! Никакой суеты, и люди такие непосредственные, хотя несколько грязноватые и очень, очень глупые. Но мое сердце открылось им за их безыскусственность, близость к почве, светлый взгляд на жизнь и непритязательный образ этой жизни.
Он умолк и взглянул на Шеридана.
— Вы так не считаете, мой друг?
— Считаю, конечно считаю,— согласился Шеридан с излишней торопливостью.
— В Галактике,— сказал гуманоид печально,— так мало мест, где можно побыть одному в приятном уединении. О, одному не в буквальном, не в физическом смысле. Я имею в виду ощущение простора, когда тебя не теснит со всех сторон слепая жажда преуспеть, не душит напор других личностей. Бесспорно, есть пустынные планеты — пустынные лишь в силу их непригодности для жизни. Такие мы должны сбросить со счетов.
Он изящно, даже жеманно съел кусочек чего-то. Но из изукрашенного кувшина отпил внушительный глоток.
— Дивный напиток! — Гуманоид протянул кувшин Шеридану.— Вы уверены, что не хотели бы рискнуть?
— Пожалуй, не стоит.
— Вполне разумно,— признал гуманоид,— Жизнь — это
Он отхлебнул еще, потом поставил кувшин между ног, нежно его поглаживая.
— Хотя,— сказал он,— я не стал бы ставить благо обладания жизнью превыше всего. Несомненно, в структуре бытия должны быть другие грани, дарящие не меньше...
Они приятно провели время до вечера.
Когда Шеридан вернулся к стрекозе, его собеседник, допив кувшин, блаженно растянулся в сильном подпитии среди остатков пикника.
4
Цепляясь за соломинку, Шеридан попытался определить место инопланетного любителя пикников в происходящем, но оно не определялось. Быть может, он действительно был тем, чем казался: порхающий дилетант, одержимый страстью к еде под открытым небом вдали от шумных толп, и большой любитель выпить.
С другой стороны, он знал туземный язык, сказал, что часто прилетает сюда, что само по себе было более чем странно. Имея в своем распоряжении всю Галактику, чтобы порхать, почему он пристрастился к Гарсону-IV, планете — во всяком случае, на человеческий взгляд — мало чем привлекательной?
И еще — как он сюда попал?
— Гедеон,— спросил Шеридан,— ты случайно не видел поблизости какого-либо транспортного средства, на котором наш приятель мог бы прибыть сюда?
Гедеон покачал головой.
— Я об этом как-то не подумал. Но уверен, что ничего подобного там не было. Не то я бы обязательно заметил.
— Вам не пришло в голову, сэр,— осведомился Езекия,— что он мог овладеть искусством телепортации? Это ведь возможно. Ну, та раса на Пилико...
— Верно,— ответил Шеридан,— Но пиликояне телепортировались от силы на милю за один раз. Помнишь, как они выскакивали неизвестно откуда, будто кролики, перемахивающие одним прыжком милю, но так быстро, что не успеваешь их разглядеть? А этот тип должен перемахивать расстояния во много световых лет. Он спросил меня про язык, о котором я никогда не слышал. И заявил, что им широко пользуются по крайней мере в одном секторе Галактики.
— Вы напрасно тревожитесь, сэр,— заметил Езекия,— У нас есть заботы поважнее этого пикникующего инопланетянина.
— Ты прав,— ответил Шеридан,— Если мы не сбудем наш груз, мне каюк.
Но выкинуть из головы эту беседу под деревом он не сумел.
Перебирая в уме долгую праздную болтовню, он, к своему изумлению, убедился, что она была абсолютно пустопорожней. Гуманоид, насколько ему помнилось, совершенно ничего не сказал о себе. Разглагольствуя битых три часа, если не больше, он умудрился не сказать ровно ничего.