Все приливы судьбы
Шрифт:
Услышав это, Феррик заметно расслабляется.
– А вот это Амора, которую я знаю. На мгновение я испугался, что тобой овладел злой морской дух.
Засмеявшись, я хочу толкнуть его в плечо, но он перехватывает мою руку, даже не моргнув глазом.
– Ты же знаешь, что в поисках амулета мы прочесали весь Зудо? Мы сделали все возможное, но так и ни нашли тот предмет, который Кавен использовал для создания твоего проклятия. Почему ты думаешь, что он найдется на Керосте?
– Я так не думаю, – говорю я. – Какой бы предмет не использовал Кавен, он утерян навсегда, я в этом уверена. Речь идет
– Это Бларт тебя надоумил? – Феррик слишком умен, и это не идет ему на пользу. Он тяжело выдыхает, принимая мое молчание за ответ. – И что случится с Блартом, когда ты найдешь то, что ищешь?
– Все будет так, как мы планировали, – говорю я без тени сомнения. – Он совершенно бессилен. Я просто буду держать его в тюрьме, пока не проверю, есть ли в его словах хоть капля правды.
И пока он не поможет мне с магией времени. Конечно, Феррику не обязательно знать такие подробности.
– Бларт не так прост, как ты думаешь, Амора. Он наверняка что-то задумал.
Эта мысль мучает меня со вчерашней ночи, но, когда Феррик озвучивает ее вслух, я сразу же начинаю защищаться.
– Если он попытается что-нибудь выкинуть, мы будем готовы. Сейчас Бларт сидит в тюремной камере, связанный и с кляпом во рту. У нас есть время.
Мой недоверчивый друг кивает и откидывается назад, опершись на руки. Я вижу, что мои слова его не убедили, но он не читает мне нотаций и не пытается спорить. Феррик вступил в роль моего главного советника, и, вне зависимости от его собственного мнения, он готов поддержать мое решение.
Меня охватывает такая горячая благодарность, что она могла бы прожечь дыру в моем сердце. На мгновение мне хочется рассказать ему обо всем. Не только о том, как я провела бессонную ночь, зачитываясь древними легендами, но и о том, что происходит каждый раз, стоит мне только закрыть глаза. Все, что ждет меня в кромешной темноте, – это смерть.
Я хочу рассказать ему о том, что я вижу сотни павших жителей Визидии и отца, возвышающегося над морем мертвых тел. О крови, которая рекой льется из его живота, и о дыме, который окутывает его лицо и тело. Единственное, что я вижу совершенно отчетливо, – это его рука. Она тянется ко мне в молчаливой мольбе. Я хочу рассказать ему о том, что каждый вдох причиняет мне боль, а иногда мне кажется, что я вообще перестаю дышать.
Я хочу рассказать ему о том, что я прекрасно осознаю, как глупо все это звучит. Ведь я должна защищать Визидию. Я должна ее восстановить. Но иногда я боюсь, что эти кошмары будут преследовать меня вечно. Багряные тела, утопающие в море крови.
Я хочу рассказать ему о том, что я готова рискнуть чем-угодно – всем, что у меня есть, – лишь бы искупить грехи своих предков и отправить эти страшные воспоминания на морское дно, где им и место.
Но вместо этого я выбираю более легкий путь. Безопасный путь. Потому что последнее, что мне сейчас нужно, – это осуждение. Особенно осуждение Феррика.
Похлопав его по колену, я поднимаюсь на ноги и направляюсь к двери.
– Передай Бастиану, чтобы он собирал вещи, хорошо? – тихо прошу я. – Просто скажи ему, чтобы ждал нас на причале. Я сама расскажу ему все подробности.
Ты не
Я содрогаюсь, вспомнив слова Бастиана. Он был прав: начиная с завтрашнего дня я больше не смогу его игнорировать. Завтра мы окажемся на одном корабле, и только богам известно, сколько будет длиться это путешествие.
Феррик приглаживает свои влажные рыжие волосы бледными тонкими пальцами.
– Конечно. Правда, я хочу прояснить одну вещь: мне совершенно не нравится эта затея, и я не согласен с каждым отдельным пунктом твоего плана. Но, само собой, я ничего не скажу Бастиану. Вот только что насчет Ватеи? – в его голосе звучит надежда, а глаза начинают блестеть. – Мы с ней… Да, мы не торопим события, но я хотел бы посмотреть, к чему это может привести, а ты просишь утаить от нее правду о Бларте. Это слишком большой секрет, Амора.
– Мне очень жаль. Но ты прекрасно знаешь, что произойдет, если Ватея обо всем узнает. Пока мы не нашли артефакт, Бларт должен оставаться в живых.
– Но…
– Феррик. – Я разворачиваюсь к нему. – Это приказ.
В его взгляде мелькает удивление, но он быстро приходит в себя и склоняет голову.
– Как скажете, Ваше Величество. Я не произнесу ни слова.
После того, как я предупредила Феррика и Касема, а также сделала запрос на еще одного члена команды, пришло время увидеться с Ватеей.
Русалка отдыхает на своем балконе, обнажив длинные ноги и плоский живот в попытке хоть немного загореть. Она вытягивает руку, и я замечаю, что ее ногти увенчаны амабонами – маленькими сладкими шариками из теста. Положив один из них себе в рот, Ватея одаривает меня зубастой улыбкой и забрасывает ноги на шезлонг.
Судя по всему, мой кузен Юриэль решил извлечь максимум из ее пребывания во дворце. Эти двое практически неразлучны. Вот и сейчас он лежит на соседнем лежаке, потягивая сангрию из глубокого кубка, как будто сейчас середина лета. Несколько недель назад Ватея собиралась покинуть Ариду, чтобы отправиться исследовать королевство, но, похоже, русалка слишком привыкла к роскошной жизни королевской гостьи. Я рада, что она отложила свои грандиозные планы. После всего, что ей пришлось пережить в плену у Бларта, она заслужила хотя бы немного спокойствия, комфорта и безопасности.
– Ты же понимаешь, что сейчас слишком холодно? – Я закутываюсь в плащ и обнимаю себя руками. Атласные портьеры сапфирового цвета покачиваются от сильного ветра, но Ватею, раздетую практически догола, это совершенно не волнует. В отличие от нее, Юриэль одет в блестящую накидку: благодаря магии зачарования, она выглядит так, будто сделана из сиреневого лисьего меха.
– Меня греет сангрия, – лениво говорит мой кузен, даже не поднимая взгляда. Он переворачивает страницу пергаментной газеты и смеется над одной из подвижных картинок. Я уже готова разразиться гневной тирадой, но это не тот выпуск, который лорд Гаррисон приносил на вчерашнее собрание. На картинке изображен пьяный человек в пузырчатых штанах. Судя по заголовку статьи, его наряд начал лопаться прямо посреди людной вечеринки. Наклонившись к Юриэлю, Ватея выхватывает газету у него их рук и злорадно смеется над незадачливым пьяницей.