Всё про наш класс. Наташины рассказы
Шрифт:
— Ага, не догадалась! А прочитай слово «шут» наоборот. Что получится? Туш!
— Великое открытие! — Я выдернула руку и пошла в коридор.
Стою у окна. А Гоша — снова рядом. Вдруг говорит:
— А я вижу медведя!
«Нет, — думаю, — каши с ним не сваришь. Во второй четверти всё звено подвёл, и в этой четверти не видать нам первого места…»
— Ну, увидела медведя?.. Эх, слепая! Вон сидит, на небе.
Я посмотрела на белое облако, и правда: на медведя похоже. Туловище, лапы, голова…
— А вон — рыба. Карась.
Я
Взглянула я сверху на Гошу (он ниже меня ростом) и подумала: «Вот считала Валю жадюгой, эгоисткой. А на самом деле что вышло?.. Сейчас Гошу «шутом» обозвала… А может быть, опять чего-то не понимаю, ошибаюсь?..»
— Гоша, спросила я, — ты в библиотеке рассказы Толстого взял. Прочитал уже?
— Сказала! Всего три дня прошло.
— Так ведь тонюсенькая книжечка. Листочков десять.
— Ну и что? У меня времени нет.
— Опять в хоккей играешь?
— Играю, — подтвердил Гоша.
— Всё время играешь?
— Почему всё? Не всё. Мало ли дел.
— Гоша, — сказала я, — ты бы хоть в гости меня когда-нибудь пригласил.
— А что, приходи! — оживился Гоша. — С Графом познакомишься!
— Тогда уж обязательно приду, — пошутила я. — Интересно же посмотреть на живого графа!
Витина победа
Игорь принёс магнитные шахматы. Очень удобные. Доску хоть кверху ногами переверни, а фигуры на месте останутся, не упадут.
Игорь и Витя сегодня на каждой переменке сражались. Сидят в коридоре, на подоконнике, и двигают фигуры.
Игорь, когда думает, нос пальцами зачем-то дёргает, будто оторвать его хочет. Витя нос свой не дёргает, зато на лице его, как на экране, всё понять можно. Брови поднялись — значит, ход придумал хороший. Нахмурился, губы закусил — плохие дела. Глаз прищурил — какую-то ловушку готовит. И ещё привычка у него — приговаривать:
— Про этого конька своего ты, Игорёк, забудь. Похорони его и в могилку закопай.
Или так. Походил Игорь слоном, а Витя спешит объявить всем болельщикам:
— Эх, мастер! Думать надо! Вот и попался на вилочку!
Ну, поймал, перехитрил. Но зачем же насмехаться?
Я всё время за Игоря болела. Когда на большой переменке он выиграл у Вити ладью и пешку, я обрадовалась. «Что, — думаю, — закусил свои губы, командир?! То-то! Не всё ты будешь мат ставить!»
Над следующим ходом Витя минуты две думал, ничего не приговаривал и всё губы покусывал. А Игорь тем временем на ребят поглядывает, улыбается, подмигивает. Он уже был уверен в своей победе.
Но Витя всё-таки придумал очень хитрый ход. Не успел
Смотрит Игорь на доску, за нос пальцами схватился и глазами — хлоп, хлоп.
Мне так жалко его стало. А тут еще Витя засмеялся. Радостно засмеялся, громко, наверное, в конце коридора было слышно:
— Эх, мастер! Учись, как надо играть!
Умный Витя, способный, настойчивый. И спорить нечего. И всё-таки противный он. Только за себя радуется.
А должен ли командир про одного себя думать?.. Может быть, мы неправильно сделали, что выбрали его командиром «звёздочки», то есть всего класса?..
Весёлый человек
Со слов Гоши я себе представляла Графа огромным, важным псом. Он и в самом деле оказался таким. Шерсть на его спине чёрная, а сам серый, желтоватый. А голова больше, чем у человека. Я потом видела, как он зевнул. Ну и пасть! Футбольный мяч, наверно, мог бы поместиться в ней. А зубы — белые, длинные, ну, точно как у волка на картинке в моей старой детской книжке про Бабушку, Красную шапочку и Серого волка.
Когда я пришла, Граф меня обнюхал, оглядел внимательно, и хотя он не сердился, не лаял, всё равно мне было страшно.
— Не бойся, — смеялся Гоша. — Можешь за лапу с ним поздороваться.
Здороваться я всё же не решилась.
— Чудачка! Да он не тронет тебя. Он — мирный.
Хорош мирный! — вспомнила я. — Сам рассказывал, как кошек ненавидит, готов на части разорвать.
— Ты же не кошка, — сказал Гоша. — Да и не всех кошек он не любит.
Гоша завёл Графа в другую комнату, закрыл дверь, а сам куда-то убежал. Через минуту он вернулся с рыжей кошкой на руках.
— Ты что?! — испугалась я.
— Это Рыжка — кошка наших соседей.
— Какая разница! — возмутилась я. — Тебе их кошки не жалко?
— Рыжку-то? — усмехнулся Гоша. — А что Граф ей сделает?
— Разорвёт.
— Посмотрим, кто кого разорвёт.
Гоша опустил Рыжку на пол и распахнул дверь в другую комнату.
Я подумала: сейчас произойдёт что-то страшное! От ужаса я закрыла глаза рукой… Жду, что будет… Нет, никто не лает, не рычит, не мяукает…
Открыла глаза и вижу: стоит пёс — громадина, а Рыжка хвост выгнула и о переднюю лапу его трётся.
— А ты боялась, — сказал Гоша. — Граф и Рыжка — лучшие друзья.
Я обрадовалась, что ничего страшного не случилось, что все живы да ещё, оказывается, друзья.
— Почему же они дружат? — спросила я.
— Рыжка так захотела. Не веришь? — Гоша прыгнул на диван, уселся с ногами и начал рассказывать: — Я сам не видел — в деревне был, а папа видел. У нас балкон с соседями общий, только железными прутьями перегорожен. Летом Граф на балконе любит лежать. Солнце, жара, а он всё равно терпит. Язык высунет и лежит. Интересно ему: люди ходят, машины, собака пробежит.