Все рассказы и повести Роберта Шекли в одной книге
Шрифт:
— Вот уж не ожидал, что ты титулованная особа.
— Ах, это! — отмахнулся Гарри. — Тут и говорить-то особенно не о чем.
Библиотека оказалась просторной и очень уютной комнатой с большими полукруглыми окнами и толстым красным ковром на полу. В глубоких креслах сидели роботы и читали газеты, укрепленные на специальных подставках. На всех официального вида костюмы с клубными галстуками и высокие, ярко начищенные ботинки.
— О, вот так встреча! Виконт Бейзелин! — воскликнул Гарри, обращаясь к тучному роботу в твидовом охотничьем костюме, который тоже читал газету. — Знакомься, Бейзил! Это мой друг, мистер
— Очень приятно, — сказал Бейзил Бейзелин и начал было подниматься из кресла, но Хеллман вовремя его остановил. — Так это тот самый парень, который человек, да? Мне говорили, вы вроде бы с Земли, верно, мистер Хеллман?
— Да. С родной старушки Земли, — сказал Хеллман.
— И нет на свете второго такого места, верно? — сказал лорд Бейзелин. — Что ж, присаживайтесь, мистер Хеллман. Как с вами здесь обращаются, надеюсь, нормально? Может, мы здесь, в Роботсвиле, немного и отсталые, но уж чего-чего, а хороших манер нам не занимать. Верно, Гарри?
— Делается абсолютно все, чтоб обеспечить мистеру Хеллману комфорт и покой, — сказал Гарри.
Тут появился лакей и, кланяясь, доложил:
— У нас в буфете имеются легкие закуски, мистер Хеллман. Правда, ничего особенного, так, пустяки. Семга, холодный ростбиф, трюфели…
И Хеллман не смог побороть искушения. Сперва просто попробовал, осторожно откусил маленький кусочек, затем стал с аппетитом поедать все подряд. Семга оказалась просто великолепной, а розовый картофель был вообще ни с чем не сравним.
Гарри и Бейзил с удовольствием наблюдали за тем, как он ест.
— Удивлены? — спросил Бейзил. — Готов побиться об заклад, вы думали, что вас будут угощать машинным маслом и стальными лезвиями для бритья, верно? Это наша повседневная пища. Правда, по особым праздникам любим побаловать себя отварными сальниками в собственном соку. Пальчики оближешь, верно, Гарри?
— Да, страшно вкусно, — подтвердил Гарри. — Но для людей не годится.
— Разумеется. Мы это понимаем! Попробуйте трюфели, мистер Хеллман.
Хеллман попробовал и счел их просто волшебными. Потом подумал: стоит ли спрашивать, как и из чего они все это готовили, и решил, что не стоит. Хорошая вкусная еда, она ему очень нравится, а остальное — не его ума дело.
Спрашивать после такого угощения о корабле казалось почти бестактным. Но Хеллман все же спросил. И получил довольно уклончивый ответ. Его бортовой компьютер, выдав Гарри код доступа, решил, что поступил слишком поспешно и необдуманно. И вот теперь прервал всякую связь с роботами из Роботсвиля. Хеллман спросил, можно ли ему переговорить с компьютером, на что Гарри ответил, что лучше на время оставить эту машину в покое.
— Это ведь настоящий шок для компьютера — оказаться в совершенно непривычной для него обстановке. Надо дать ему время освоиться, как-то адаптироваться, что ли… Но не бойтесь, скоро он придет в себя.
Концерт оказался довольно любопытным, но Хеллман мало что понял в этой музыке Ему понравилась только первая часть, где оркестр из роботов исполнял старые любимые им мелодии из произведений Хиндемита и Бартока, хотя, на его вкус, несколько заумно. Вторая половина состояла из исполнения новых сочинений композиторов Роботсвиля, и воспринимать все это было трудно. По всей видимости, органы слуха были развиты у роботов лучше, чем у человека. Ну, во всяком случае, лучше,
После концерта состоялся обед. Хеллмана потчевали ростбифом и жареной ветчиной, картофелем по-лионски и крыжовенным киселем со взбитыми девонширскими сливками. А потом уложили спать.
Для него приготовили очень уютный номер на втором этаже клуба «Атенеум». Хеллман страшно устал. День был такой долгий и так насыщен впечатлениями. Ничего, думал он, займусь кораблем завтра. Если понадобится, проявлю настойчивость. А сейчас ему страшно хотелось спать, и он отяжелел от сытной и вкусной еды. Особенно сильное впечатление произвел крыжовенный кисель. И он заснул на шелковых простынях, изготовленных, если верить ярлычку, специальными роботами-шелкопрядами, проживавшими в восточной части Роботсвиля.
Среди ночи Хеллман вдруг проснулся. Разбудил его звук. Кто-то скребся под дверью. Он сел в постели и навострил уши. Да, точно, вот опять. В окнах ничего видно не было, из чего он сделал вывод, что на дворе еще ночь. Или же он проспал до наступления следующей ночи. Что, впрочем, маловероятно.
Звук раздался снова. Хеллман решил, что это кошка. Против такой компании он не возражал. Хотя как могла оказаться на Ньюстарте кошка, тоже не очень-то ясно. И он встал и открыл дверь.
Сперва ему показалось, что стоящие в дверях существа роботы, поскольку одеты они были в серебристые комбинезоны, а на головах у обоих красовались черные шлемы из пуленепробиваемого пластика со стеклянными забралами, лиц через которые видно не было. Однако сами они, очевидно, прекрасно видели его, Хеллмана.
— Роботы тут с вами есть? — спросил один хрипловатым и грубым, типично человеческим голосом.
— Нет, но что…
Оттолкнув его, они вошли в номер и затворили за собой дверь. Затем приподняли забрала, и взору Хеллмана открылись загорелые и обветренные вполне человеческие лица. Мужчина повыше носил маленькие черные усики. Второй, тот, что пониже и потолще, носил длинные и пышные усы, в которых серебрилась седина. Хеллман вспомнил, что где-то читал, будто бы роботы так и не научились отращивать нормальные усы. И это куда больше убеждало его в том, что перед ним самые настоящие люди, чем пластиковые удостоверения личности, которые мужчины предъявили ему.
— Кто вы? — спросил Хеллман, не удосужившись прочесть имена на карточках.
— Я капитан Бенито Траскерс, а это старший лейтенант Лазарилло Гарсиа, a sus ordenes, senor. [100]
— Вы с Земли?
— Да, разумеется. Мы представляем эквадорский спецназ, группу, приписанную к вооруженным мобильным силам сектора «Перпл».
— Вы из Эквадора?
— Да, но говорим по-английски.
— Понимаю. Но для чего вы здесь?
— Вывезти вас отсюда, сеньор.
100
К вашим услугам, сеньор (исп.).