Всё равно сбегу
Шрифт:
— Страна красивая, но на любителя, — а на самом деле «Не знаю».
— Приезжим действительно иногда трудно освоиться, — «Тебя привезли против воли?».
Я лишь молча кивнула, отвечая сразу на два вопроса. Глава мимолетно посмотрел на отца, а потом полностью уделил внимание десерту. Умен, очень умен.
Дальше беседа была не такой напряженной. Мужчины вспоминали места, которые рекомендовали посетить. В каких-то моментах даже шутили. Что похвально, разговаривали все на русском, хоть и не всегда понятно. Отче больше не пинался, а
Но по всем правилам бутерброда, вечер не мог закончиться хорошо.
— Лейла, скажи, твое сердце занято? — и игривый взгляд от Ашира.
— В плане? — притворилась дурочкой.
— В плане романтики, — слова его лились словно патока, аж противно.
— Нет. Работа занимает бОльшую часть моей жизни. На такие глупости просто нет времени, — ровно ответила, в надежде, что он отстанет.
— То есть ты карьеристка?
— Думаю, что не кому не чуждо желать самого выгодного социального положения. Только кто-то добивается, а кто-то просто ждет хороший случай, — и скосила взгляд сторону брательника.
Он зверствовал. Моя фраза была общей, но все поняли кому она действительно адресована. Послышались смешки.
Пинок под столом оказался неожиданным и сильным, еле сдержала вскрик. Посмотрела на отца. Тот старался держать ровное выражение лица, но глаза говорили об обратном.
Нет, все такие интересные. Спрашивают, но не хотят слушать честные ответы. Скромницей я была в детстве, и говорила все, что хотели услышать другие. Но сейчас я выросла и меня уже поздно воспитывать.
Далее отец повел себя более чем странно. Он встал, объявил, что мероприятие закончилось и не прощаясь утянул меня из столовой. Сопротивляться я не стала, сама хотела уйти. Взлетев на второй этаж, отче открыл мощные двери и буквально втолкнул меня в помещение. А потом его нервы сдали:
— У тебя совесть есть? — чуть ли не кричал мне в лицо.
— Правильно воспитанная совесть никогда не грызет своего хозяина, — сказала народную мудрость.
— Значит нет, — сделал свои выводы отец, — Я просил тебя вести себя нормально!
— А что я сделала не так? — спокойный вопрос.
— Ты еще спрашиваешь? Это что за разговоры были?
— Да, я спрашиваю. Я не материлась, не плевалась, вела себя более чем достойно, хотя противно было до одури. И после этого ты говоришь, что я думаю только о себе? — мне стало обидно, — Я хоть и привыкла к стрессам, но мне не сорок лет, чтобы не принимать все близко к сердцу. Пойми, что мне тяжело тут! И я выкручиваюсь как могу.
Я сама не поняла, как начала делиться своими чувствами. Похоже дело близится к истерике.
— Плохо стараешься! — не оценил мои слова мужчина.
В очередной раз убедилась, что ему плевать. Зачем я пытаюсь ухватиться за нормальное отношение отца?
— Нда, тяжело вам будет… — послышался скрипучий голос сзади.
Папндр весь подобрался и склонил немного голову. Это движение я повторила.
— Гурам, сынок, не хорошо отпускать гостей не попрощавшись. Плохой пример дочери подаешь.
Папик намек понял и удалился из помещения.
Мы с главой остались одни в небольшом кабинете. Здесь был добротный письменный стол, диван, два кресла и столик. Стены подпирали высокие стеллажи с книгами и документами.
С минуту Вазо просто разглядывал меня с ног до головы, а потом приглашающим жестом указал на кресло напротив него. Я, как самая послушанная девочка в мире, естественно, села.
— Что хорошего скажешь? — поинтересовался старик.
Я задумалась. Ну правда, что из всей этой ситуации может быть хорошего? Но одну новость все же отметила.
— Впервые выехала за границу.
— М-м… Как говоришь твою маму зовут?
— Мария.
Глава нахмурил брови, явно что-то вспоминая.
— Да-а, помню такую. Гурам постоянно о ней рассказывал, когда был мальчишкой, — старик улыбнулся, — Я её в живую не видел, только на фотографиях. Гурамчик любил её безумно, а когда узнал, что беременна, пылинки сдувал.
— Пф…
О том, что любовь у них была внеземная, я знаю, но все равно противно.
— Но где была его любовь, когда родилась я? — стала ябедничать как маленький ребенок.
Глава лишь тихо рассмеялся.
— Ты еще слепой котенок в этом ворохе событий Поверь, чтобы уйти от вас, была веская причина.
Как сказал бы Станиславский: «Не верю!». А мужчина продолжил:
— Я не буду озвучивать эту причину. Гурам сам должен рассказать, когда сочтет нужным.
Его слова не возымели никакого эффекта. Я безэмоционально спросила:
— Вы со мной об этом хотели поговорить?
— Нет, — теперь он смотрел намного серьезнее, — Что тебе нужно, чтобы уехать домой?
Честно сказать вопрос обескуражил. Но и появилась надежда, что сейчас мне дадут то, что так необходимо. Я решила довериться старикану и ответила честно:
— Мои документы на гражданство.
— Твои документы находятся в хранилище банковской компании «Велбакс» Кодовое слово, увы, не знаю. Но, вроде, это чье-то прозвище, точно не помню.
— Почему вы мне помогаете? — задала очевидный вопрос.
— Характер у тебя сложный. Не побоишься пойти по головам. Таких как ты боятся, Лейла, — хмыкнул глава.
— Что? — не поняла я.
— Тебя будут ломать. Ты хоть и сильная, но еще маленькая. Мне тебя жалко.
Пожалел. Просто пожалел, но пусть так, у меня теперь хоть зацепка есть.
К моменту, когда я выразила свою благодарность, пришел отец и Назик с водой.
— О, вы все пропустили, Лейла рассказывала интересные ситуации из своей практики, — не моргнув соврал старикан.