Все реки текут
Шрифт:
Не доходя до «Чертова трека», «Филадельфию» остановили на ремонт. Одно колесо сняли, остов выпрямили и заменили две поломанные лопасти.
Тедди Эдвардс, превратившись в плотника, сошел на берег: надо было выбрать молодое дерево, чтобы заменить разбитую опору палубы. Он был бывалым лесорубом, способным свалить дерево двумя-тремя хорошо рассчитанными ударами топора.
Попугай выпорхнул из рубки и уселся на плечо Дели, перегнувшейся через перила верхней палубы, чтобы лучше видеть плотницкие работы внизу.
– Кто, черт побери, взял мою отвертку? –
Дели остановила помощника капитана, направлявшегося в свою каюту, и сказала вполголоса:
– Я слышала, Джим, как вы советовали капитану обойти Макферлейн-риф стороной. Что, они очень опасны? И не кажется ли вам, что он ведет себя немного безрассудно, поступая вопреки советам?
– Ах, мисс Филадельфия, человек учится на ошибках. Мы, старшие, капитану не указ. Тедди станет добрым моряком, но сейчас он еще слишком молод. В этом рейсе с двумя баржами на буксире он узнает, что можно делать и чего нельзя.
На Макферлейн-риф судно порядком потрепало и поцарапало, но все же они миновали их благополучно. У «Чертова трека» Брентон сбросил скорость и приготовился обогнуть первый порог, как вдруг их настиг предательский порыв ветра, ударивший сбоку, и «Филадельфию» развернуло поперек реки, словно большой бумажный кораблик, и бросило на заросший деревьями берег со стороны Нового Южного Уэльса. Колесные кожуха смялись, будто картонные, палубные опоры затрещали длинная, корявая ветка прорвала сетку от мух натянутую в окне камбуза, едва не задев кока.
– В душу, в бога мать!.. – грязно выругался он. – Так мы и без печки останемся!
«Филадельфия» повисла на деревьях, точно птичка, напоровшаяся на шип.
Идущие сзади баржи, хотя и не в такой степени были подвержены действию ветра, все же затормозить не могли. Единственное, что сумели сделать шкиперы, – это избежать столкновения барж между собой, а также с покалеченным судном. Течение подхватило их и закружило в водовороте.
Первую баржу рывком бросило вниз, на всю длину троса, так что едва не выдернуло буксировочный кол. Другая баржа села на мель со столь резким толчком, что половина груза свалилась за борт. Тюки сенажа поплыли вниз по реке. Часть из них выловили и разложили на берегу для просушки, но другие спасти не удалось. Все, включая и попугая, вылетевшего из рубки, кричали, давали друг другу советы и распоряжения, ругались… Попугай ругался по-датски.
Вся команда, в том числе и отдыхающие после смены, высыпала на берег, чтобы столкнуть судно в воду. Все знали, что надо спешить: законы реки суровы. Если обойдут тебя другие пароходы, будешь стоять целыми днями в гавани. Кто хочет быстрее разгрузиться – должен прийти раньше.
Брентон работал больше всех; они рубили деревья и делали перемычку поперек реки, чтобы с помощью лебедки сдернуть застрявший корабль и баржу.
Перед окончанием работы механик вышел на верхнюю палубу, вытирая руки о промасленную кепочку. Сухо кивнув Дели, он поднял нос по ветру и втянул им воздух, точь-в-точь как гончая собака.
– Дымком потягивает… –
Он приставил ладонь к глазам и посмотрел на восток. В этой части Муррей делал девяностомильный изгиб – в южном направлении, в сторону Юстона, а затем поворачивал к Милдьюре. За этим мысом смутно различалось пятнышко дыма, расплывающееся у горизонта. Было похоже, что там только что прошел поезд. Однако никакого поезда там быть не могло.
– Тысяча чертей! – завопил Чарли. – Эта «Гордость Муррея» села нам на хвост!
– Вы хотите сказать, что узнаете судно по цвету дыма?
– Я различаю не только цвет, но и запах, между прочим, – презрительно бросил Чарли, не моргнув глазом.
Дели пришла в полный восторг. Она не знала, что перед выходом в плавание Чарли виделся с механиком «Гордости», и тот сказал ему, что у них все готово к отплытию и что они лягут костьми, чтобы обойти их у Уэнтворта или в устье Дарлинга.
Чарли кинулся по трапу в рулевую будку. Дели видела, как Брентон бросил короткий взгляд через плечо в сторону востока, прежде чем поставить на место вновь изготовленную стойку. Через какие-нибудь полчаса «Филадельфия» была уже снова под парами, вспенивая воды Муррея и попыхивая клубами черного дыма.
В шуме двигателя Дели теперь уловила новую ноту. Раньше, когда судно спокойно шло по течению, двигатель работал без напряжения. Теперь звуки стали иными, натужными: пафф! пафф! паффф! Лопасти колес мелькали до ряби в глазах, и все судно тряслось и вздрагивало от усилий.
Она посадила Шкипера на его жердочку и спустилась на нижнюю палубу, протиснувшись мимо груды мешков с мукой, загораживающих проход в котельную и к машине, помещающейся между двумя колесами, а также в душевую и камбуз. Она увидела, как темнолицый кочегар открыл дверцу топки и засунул туда новую порцию дров. Рядом стоял Чарли, смотревший на манометр с явным удовлетворением.
Она знала, что ее появление здесь нежелательно, но все же подошла и посмотрела на стрелку. Та показывала давление пара в восемьдесят фунтов. К предохранительному клапану были подвешены кирпич и гаечный ключ.
Чарли сурово взглянул на нее из-под нависших бровей. Глаза механика сверкали фанатическим блеском. Не зря, видно, его называли «чокнутым».
– Вам нет нужды совать нос, куда не следует, – сказал он. – Я знаю, что делаю. Мне случалось выжимать до восьмидесяти двух – и хоть бы хны! Они ничего в этом не смыслят, эти тупоголовые инженеры.
– Хоть бы хны! Вы только послушайте! Такое впечатление, что двигатель сейчас разорвет на куски.
Чарли прислушался к неистовому вою мотора, и на его иссеченном непогодой лице появилось нечто вроде улыбки.
– «Джейн Луиза» – умница! Она все понимает. Она знает, что за ней гонится «Гордость Муррея». Вот увидите, мы придем в Уэнтворт первыми.
Дели побежала в рубку и взяла в оборот Брентона.
– Это очень опасно! – горячилась она. – Твой сумасшедший механик взорвет судно, а заодно и всех нас!