все сердца разбиваются
Шрифт:
Кивнув, он обошел Андерсона и поспешил на другую сторону улицы. Он дойдет до метро и купит газету. Впереди выходные, и надо их как-то пережить. В понедельник можно будет снова прийти — Лестрейд сказал, появляться не слишком часто… три раза в неделю — это ведь не слишком часто?
Шерлоку не суждено было перейти дорогу. Большой синий автомобиль (хэчбек, семейное авто, наверняка для семьи с собакой) выскочил из ниоткуда. Нет, к чему врать? Он ехал по всем правилам, это Шерлок нарушил их. Всю жизнь нарушал,
Его подбросило в воздух и ударило о капот, а потом машина дернулась, затормозив, и Шерлока швырнуло на дорогу. Столкновение с асфальтом вышибло из него весь дух. Шерлок лежал на спине, чувствуя, как в ухо затекает кровь, и смотрел на небо. Он надеялся, что у него есть еще пара секунд, чтобы запомнить эту бесстрастную далекую синь, прежде чем обзор загородят перепуганные людские лица. Зеваки всегда сбиваются вокруг пострадавшего, едва ли не наступая на него. Кто-нибудь в толпе крикнет: «Врача!». Шерлок бы засмеялся.
Но он не мог. Он ведь умирал. И потом, это было бы слишком больно.
Боль разрывала его пополам, и он уже не чувствовал нижней половины тела, будто боль съела ее. Он размышлял о том, успеет ли доехать до хирурга, и кто будет его реанимировать. Припомнил расписание смен, а после понадеялся, что скончается, не добравшись до операционного стола. Он почти хотел увидеть Андерсона — видеть хоть кого-то знакомого в последние секунды жизни. Чтобы не было так одиноко.
Он был жалок. И ему было слишком больно.
Когда он подумал, что уже никто к нему не подойдет, рядом очутился незнакомец. Шум снова ворвался в уши Шерлока, вместе с потоками липкой крови. Он понял, что все это время находился словно под водой. Все это время; но вряд ли прошло больше секунды.
Незнакомец склонился над Шерлоком. У него было сердитое лицо.
Водитель? Прохожий? Разве он не должен изображать испуг, жалость и жадное любопытство?
— С вами все в порядке? — спросил этот мужчина, наклонившись над Шерлоком. На шею его был намотан синий шарф, и его конец свисал, гладя по лицу Шерлока. Это очень отвлекало.
— Нет, со мной не все в порядке. Я умираю, — объяснил Шерлок очень спокойно. Он привык иметь дело с идиотами. Мужчина определенно был из этой породы, потому как заявил – вполне уверенно:
— Вы не умираете. С вами все в порядке.
— Меня сбила машина.
— Пустяки, — рявкнул мужчина, схватив Шерлока за руку. Шерлок не успел ничего сказать, не успел крикнуть, как мужчина рывком поднял его. Боль почти невозможно стало выносить, онемевшие ноги подломились, сдвинулись в груди сломанные ребра, очевидно, задевая легкие.
Шерлок открыл глаза, и он был в порядке. У него ничего не болело, а рядом никого не было. Синий автомобиль осторожно объехал его, за рулем сидел седой старик в спортивном
Шерлок оглянулся.
— Твою мать!
Это Андерсон. Он вытаращил глаза, схватив Шерлока за руку. И это тоже не было больно, хотя должно бы.
— Ты жив?
— Удивительно глупый вопрос, — заметил Шерлок, продолжая вертеть головой. Потом он коснулся виска и уха, но на пальцах ничего не оказалось. Даже его пальто не было испачкано кровью, хотя он точно видел…
Или нет?
Шерлок запрокинул голову, но тут без изменений. Небо все такое же синее и бессмысленное.
— Повезло еще, что успел отскочить, — сказал Андерсон.
— Что?
— Машина неслась как торпеда! Но и ты тоже по сторонам не смотрел.
— Как ты сказал?
— Точно все в порядке? Ты какой-то пришибленный. То есть, ты всегда был пришибленным, но теперь даже…
Шерлок ушел, не дослушав. Его немного пошатывало. Спустившись в метро, он коснулся пальцами щеки. Там, где щекотал краем синий шарф.
Это будет интересно.
*
— Лейкоз! — торжествующе воскликнул Шерлок, входя в кабинет Лестрейда. Он пробежался по кабинету, взволнованно взъерошил себе волосы, а потом поправил рукава халата, сбившиеся складками. — Точнее, хронический миелобластный лейкоз, если тебе, конечно, интересно.
— Шерлок! Я же, кажется, просил — прекрати врываться ко мне без стука! И вообще, — Лестрейд сердито сложил руки в замок, сидя за своим уродливым квадратным столом. — Я тут немного занят. — Он махнул рукой, и Шерлок проследил взглядом.
О. Посетитель; он его не заметил (плохо, плохо, плохо). Сидит на стуле, таращится на него.
— Да-да, конечно, — пробормотал Шерлок в сторону Лестрейда. — Прошу прощения, — он подошел к окну и уставился в него, сложив руки за спиной. Окно выходило на внутренний двор больницы, удручающее зрелище, но Лестрейд отчего-то не опускал жалюзи. В оконном стекле Шерлок увидел, как Лестрейд смотрит на него долгим, усталым взглядом. Потом поворачивается к посетителю и неловко улыбается.
— Что ж… кхм… на этом все. Если будут какие-то проблемы, обращайтесь ко мне или к мисс Донаван.
Когда за посетителем закрылась дверь, Грег с кряхтением потянулся, потер виски и развернулся на своем кресле в сторону Шерлока, приготовившись слушать.
— Итак, у кого там ХМЛ?
— Та женщина, из пятьсот восьмой.
— Пятьсот восьмая? — Лестрейд наморщил лоб, пытаясь сообразить. — Стой, это же не мое отделение!
— Какая разница! — раздраженно дернул плечом Шерлок. — Не могу же я идти к Диммоку! Женщина из пятьсот восьмой, с подагрой, — он постарался выразить голосом все свое презрение, называя этот дилетантский диагноз. — Шестьдесят два года, ее внучка принесла ей еды из кафетерия.