Все совпаденья не случайны

Бош Диана Борисовна

– Никита Сергеевич! – Голос Марины зазвенел от напряжения. – Вы почему трубку не поднимаете? Я не могу вам дозвониться…

– Марина, все потом. Посмотрите для меня адрес.

– Никита Сергеевич…

– Я скоро приеду и все расскажу, а вы пока как-нибудь без меня справляйтесь.

– Никита Сергеевич, все разваливается! Одинков…

– Марина, я вас умоляю, потом…

– Здесь рядом офис, на Большом Каретном, – подал голос шофер такси, – я буквально вчера туда клиента подвозил.

– Тогда, брат, гони! – Никита, не слушая продолжающую трещать Марину,

выключил телефон и сунул его в карман.

К счастью, в офисе народу почти не было, и получение новой SIM-карты много времени не отняло. Никита быстро расписался во всех бумажках и тут же, усевшись за столик, вставил симку в телефон. На душе стало легче, и непонятно откуда появилась уверенность, что вот теперь-то все будет хорошо. Быстрыми шагами он пересек зал и вышел на улицу. Внезапно рядом раздался голос:

– Все напрасно, теперь только остается ждать конца.

Сначала Никита остолбенел, потом медленно повернулся и переспросил:

– Простите, вы что-то сказали?

Женщина невидяще посмотрела сквозь него.

– Лизавета Саввична? – изумился Лавров, узнав ее. – Что вы делаете здесь, так далеко от дома?

Та, ничего не отвечая, вдруг быстро пошла вперед, что-то еле слышно бормоча себе под нос.

– Подождите! – кинулся за ней следом Никита. – Лизавета Саввична, постойте! Вы помните меня? Я недавно помогал вам подняться в квартиру и врача по телефону вызывал, доктора Краснова.

Он тут же поймал себя на мысли, что все события того дня кажутся очень давними, как будто прошла целая вечность. Старушка шла, не оглядываясь, довольно прытко для своего пожилого возраста. А подойдя к газону, вдруг упала на колени и начала ползать, подслеповато шаря руками и бубня:

– Она где-то здесь, я не могла ее потерять… Я должна ее найти, иначе все будет кончено… Ничто не сможет помочь…

Старушка размазала по лицу слезы грязной рукой и громко по-щенячьи всхлипнула.

– Вам плохо? Что я могу сделать для вас?

Лизавета Саввична по-прежнему не слышала его, погруженная в свои мысли, лицо ее было искажено гримасой отчаяния.

– Что вы потеряли? Скажите мне, и я попытаюсь найти.

– Уже никто и ничего не сможет, – опять глухо забормотала старушка. – Жизнь прожита зря, мне осталось только молиться… Молиться о спасении души…

– Чьей?

Никите ровным счетом ничего не было понятно, и ему не терпелось поскорее отправиться домой, но оставить человека в беспомощном состоянии он не мог.

– Хотите, я подвезу вас? Я на машине, мне не трудно.

Женщина повернулась, и в глазах ее мелькнула осмысленность. Было видно, что она узнала Никиту, но, тем не менее, отвечать не торопилась. Помедлив несколько секунд, Лизавета Саввична вдруг суетливо сунула руку в карман и достала что-то, зажатое в кулак.

– Вот… – Пальцы разжались, на ладони оказался ключ с обрывком веревки в том месте, где была когда-то привязана лягушачья лапка. – Помнишь, как она не понравилась тебе? Ты еще брезговал в руки брать. Так вот, я ее потеряла.

Лизавета Саввична всхлипнула, и одинокая слеза покатилась по ее бледной

щеке.

– И из-за этого вы плачете? – не поверил Никита.

– Думаете, я сумасшедшая, молодой человек? – вздохнула старушка. – Вам придется немного потерпеть мой монолог, чтобы понять. Я актриса. Театр для меня всегда был частью меня, моей жизнью, моей любовью. Быть может, единственной любовью. Так случилось, что замуж я вышла за военного, то есть за человека, далекого от моих интересов. Этот мужчина вскружил мне голову, очень красиво ухаживал – завалил цветами, подарками. И мне показалось, что именно он – мой идеал. Брак не удался, вскоре мы перестали понимать друг друга, но все равно жили вместе. Не думаю, что муж искренне любил меня. Скорее всего, из больного самолюбия он старался заставить меня вновь полюбить его.

– Разве такое возможно – заставить полюбить? – не выдержал Никита.

– Конечно, нет, – вздохнула Лизавета Саввична. – Но Антип, так звали моего мужа, привык всегда добиваться того, чего хотел. И очень часто ему удавалось. Иногда у нас наступали счастливые дни, жизнь казалась безоблачной, и меня охватывало чувство вины. Мне казалось, что я не разглядела в нем самые лучшие черты. И тут же, едва почувствовав это, муж менялся: снова становился высокомерен и груб. Несколько раз я порывалась уйти, но каждый раз что-то останавливало. Потом родился сын, и мысли о разводе я себе запретила. Тем более что мальчик рос болезненным и замкнутым. Я по-прежнему много работала, играла в театре и ездила на гастроли. Антип этому противился, и у нас часто случались ссоры. Однажды, после самой сильной из них, я хотела забрать с собой сына, но Антип не отдал. Уехала одна. А когда вернулась, не застала никого. В квартире жили чужие люди – Антип перевелся в другой гарнизон и не оставил мне адреса.

– Неужели так можно?

– Можно. Наговорил на меня напраслины, и от меня все отвернулись, обращались, как с последней потаскухой. Я ходила, как помешанная, только работа и спасала. В конце концов коллегам надоело видеть мою кислую физиономию, и подруга отвела меня к потомственной алтайской колдунье. Та и заговорила для меня лягушачью лапку – ту самую. Сказала, что скоро я сына разыщу, а пока оберег находится со мной, можно ничего не бояться: все будет хорошо. Слова колдуньи оказались пророческими. Вскоре мне удалось узнать адрес гарнизона, куда перевелся Антип… – Лизавета Саввична вдруг запнулась и сжала в тонкую полоску губы. – Ну, все, хватит. Я и так много тебе наболтала. Оберег я потеряла, и, значит, удача отвернулась от меня.

– Может быть, все не так страшно?

– Страшно. Я уже теряла как-то раз лягушачью лапку, но, к счастью, в доме, и страшных последствий не было. А сейчас, чувствую, все иначе. Я потеряла ее навсегда.

– Пойдемте, я все-таки отвезу вас домой и помогу подняться по лестнице в квартиру.

– Нет, ты иди, – сухо ответила старушка, – я еще поищу.

– Но…

– Иди! – вдруг властно и зло прошипела Лизавета Саввична, и Никита отступил.

Глава 11