Все танки СССР. Том II
Шрифт:
Советские войска вступают в освобожденный город Клин. Декабрь 1941 года.
Танки Т-34 в любопытном зимнем камуфляже. Западный фронт, январь 1942 года.
Таким образом, в течение первых 8—10 дней Великой Отечественной войны были потеряны все 266 «тридцатьчетверок» Западного Особого военного округа. Часть из них была подбита в бою, большая же часть взорвана или сожжена собственными экипажами.
В отличие от Западного тридцатьчетверкам другого фронта — Юго-Западного — пришлось столкнуться и с немецкими танками. Именно на Юго-Западном фронте развернулись наиболее драматические события первых дней войны, известные как танковое сражение в треугольнике Ровно — Луцк — Броды.
Еще днем 22 июня 15-й механизированный корпус генерал-майора И. И. Карпезо получил от командующего фронтом задачу сосредоточиться в районе г. Радехов и во взаимодействии с 4-м механизированным корпусом «встречным ударом разбить мотомехчасти противника и восстановить положение» по государственной границе. После ночного марша по лесным дорогам и заболоченной местности 10-я танковая дивизия генерал-майора С.Я. Огурцова (63 КВ, 38 Т-34, 51 Т-28, 181 БТ, 27 Т-26, 8 химических танков) своим передовым отрядом заняла Радехов. Одновременно к городу подошла боевая группа 11-й немецкой танковой дивизии.
Ворвавшись в город, немецкие танки столкнулись на его улицах с передовым отрядом 10-й танковой дивизии и после непродолжительного боя заставили его отступить.
Т-34 выпуска 1942 года, завод № 183.
Танк Т-34 из части Героя Советского Союза капитана Филатова загружается боеприпасами. Западный фронт, 1942 год.
Ремонт танка Т-34 в полевых условиях. Западный фронт, ноябрь 1941 года.
По советским данным, немцы потеряли в этом бою 20 танков и 16 противотанковых орудий. Потери передового отряда 10-й танковой дивизии составили 20 танков БТ и 6 Т-34. Последние, вероятнее всего, были подбиты на окраинах города огнем 88-мм зениток. Немецкие танки, проскочив город, к юго-западу от него столкнулись с отрядом из двух танковых и одного мотострелкового батальона под командованием подполковника Лысенко из состава 32-й танковой дивизии 4-го механизированного корпуса.
«Внезапно мы услышали шум мотора, — вспоминал впоследствии бывший унтер-офицер 11-й дивизии Густав Шродек. — Внимание! Справа, следуя вдоль дороги, на взгорке появился танк, в 50 м позади — второй, затем третий и четвертый. Мы не можем опознать их, потому что нас ослепляет солнце. Мы все-таки думали, что это наши. Мы и на мгновение не допускали мысли, что это могут быть вражеские танки.
Наши сердца сжимались от страха, испуга, а может быть, и от радости, потому что думали, что сможем, наконец, себя показать. Неужели они нас не видели? Или приняли нас за своих? Наши силы были равны… И когда они оказались примерно в ста метрах от наших стволов, „танец“ начался.
Мы посылаем в них первый снаряд. Бум! Первое попадание в башню. Второй выстрел, и снова попадание. Но головной танк, который я подбил, продолжал двигаться как ни в чем не бывало. То же самое у моих товарищей по взводу. Где же наше хваленое превосходство над русскими танками? Нам всегда говорили, что достаточно „плюнуть“ на них из наших пушек! Между тем как единственное, чего мы добились своей пальбой, это быстрое
Послав еще несколько снарядов в спину убегающим русским, мы, наконец заметили, что нас настойчиво вызывают по рации. Мы ответили: „Вели бой с четырьмя танками противника. Их тип неизвестен, так как не приведен в наших таблицах. Несмотря на несколько установленных попаданий, наша стрельба оказалась безрезультатной. Нам кажется, что наши снаряды от них только отскакивали. Вражеские танки отошли не обороняясь“».
Судя по всему, первое столкновение с советскими танками Т-34 произвело на немецких танкистов сильное впечатление. Но почему наши танкисты не стреляли? Не обнаружили противника или не было снарядов? Возможно и то и другое. Во всяком случае, командир 10-й танковой дивизии в докладе о боевой деятельности своего соединения писал: «Первые три дня боев дивизия не имела ни одного бронебойного снаряда для 76-мм пушек. За весь период операций дивизия не могла ниоткуда получить ни одного снаряда для 37-мм зенитных пушек. В итоге в первых же атаках танковые полки вели борьбу с танками противника осколочными снарядами, а зенитная артиллерия не могла вести огонь по нахально снижавшимся самолетам противника из-за отсутствия снарядов. Беспрерывные поиски баз снабжения (в том числе и продовольственных) так и не привели ни к каким результатам в части получения снарядов для зенитной артиллерии».
Танк Т-34 с установленными на надгусеничных полках фугасными огнеметами ФОГ-1. 1942 год.
Танки 1-й гвардейской танковой бригады на марше. Март 1942 года.
В 15 ч 20-й танковый и 10-й мотострелковый полки дивизии С.Я. Огурцова без артиллерийской и авиационной поддержки вновь атаковали Радехов. 19-й танковый полк, как сказано в докладе, «из-за трудности маршрута в район сосредоточения не вышел и в атаке участия не принял». Полк этот, из-за незнания местности и отсутствия топографических карт, попросту загнали в болото, из которого он выбирался до конца дня.
Закономерен вопрос — а где была в это время другая дивизия 15-го мехкорпуса — 37-я танковая? Поднятая 22 июня по тревоге, дивизия к вечеру выдвинулась в исходный район сосредоточения. На следующий день она получила задачу сосредоточиться в районе примерно в 30 км к юго-востоку от Радехова, куда головные части начали выходить к 14 ч. Из доклада командира дивизии полковника Ф.Г. Аникушкина следует, что «прибывший командир 15-го механизированного корпуса генерал-майор Карпезо сообщил командиру дивизии о том, что в районе Адамы сосредоточено до 100 танков противника, и поставил задачу: 37-й танковой дивизии уничтожить танки противника в районе Адамы. На Адамы была выслана разведка, а танковые полки со своих маршрутов были повернуты под углом 90° и выведены на исходный рубеж для атаки. Впоследствии оказалось, что танков противника в районе Адамы не было. Танковые полки дивизии после задержки на 5–6 часов в районе Адамы продолжали выполнять ранее поставленную задачу. Это положение привело к тому, что 37-я танковая дивизия не смогла своевременно выйти в указанный район сосредоточения».
Впрочем, и после этого злоключения 37-й танковой дивизии не кончились. Ей пришлось совершить еще немало маршей, выполняя порой противоречившие друг другу приказы. Последнее обстоятельство также нашло свое отражение в докладе комдива по итогам боевых действий:
«В силу сложившейся обстановки, выполняя приказы 6-й армии и Военного совета Юго-Западного фронта, дивизия в составе 15-го механизированного корпуса за период боевых действий прошла около 1500 км без остановки, по времени обеспечивающих производство технического осмотра и восстановление материальной части боевых и транспортных машин. В условиях большой подвижности имеющиеся неукомплектованные ремонтно-восстановительные роты полков и ремонтно-восстановительный батальон дивизии с ремонтом и эвакуацией машин не справились.