Все твои тайны
Шрифт:
– Поверьте, это очень хорошо. Если ее лихорадит, значит, она потеряла не так уж много крови. – Миссис Хафф вытерла руки об окончательно испорченный передник. – Я велю, чтобы повариха прислала бульон и бренди. Госпожа может очнуться. Ей будет легче перенести боль, если до прихода лекаря нам удастся влить в нее хоть ложку бренди.
Доктору придется извлекать пулю. Боль будет невыносимой. Дейна замутило. На ней и без того живого места не осталось, но ничего не поделаешь – так надо.
Послышался стук в дверь. Отворив ее, Гринли увидел в коридоре
– Дейн, карета нашлась. Ее бросили на окраине Гретна-Грин.
Виконт пристально посмотрел на него:
– Ты ослушался меня и продолжил поиски? – Маркус встретил его взгляд не дрогнув.
– Ты не отдавал себе отчета в своих действиях. По тебе уже психушка плакала.
Что правда, то правда. Зато, если память ему не изменяла, другие отдавали себе отчет в его действиях.
В любом случае все кончено. Самнер и его таинственный напарник, должно быть, поставили крест на своей неудавшейся афере. Дейн раскрыл их намерения. Они хотели заставить Дейна плясать под их дудку. Теперь принцу-регенту ничего не угрожало, а Челтнемов вывели на чистую воду. Игра окончена.
Сейчас его должна занимать только безопасность принца-регента, отныне и навсегда.
Дейн повернулся и посмотрел на закрытую дверь, ведущую в спальню хозяйки. Он ни на шаг не продвинулся в решении головоломки под названием «Оливия» с тех пор, как утром Маркус постучал в дверь хижины…
Дверь отворилась, и наружу высунулась голова Петти.
– Милорд, она очнулась!
Глава 29
Оливия обнаружила, что она вне опасности, лежит в тепле и блаженной чистоте. У нее по-прежнему невыносимо дергало ногу под повязкой, которую миссис Хафф наспех соорудила со словами «Ни к чему вам на это глядеть, миледи». Голова болела так, словно кто-то безостановочно резал ее мозг ножом.
Забинтованными руками Оливия едва сжимала кружку с бульоном. Горло острой болью отзывалось на каждый глоток.
Руки ее сплошь покрывали синяки и царапины, мышцы спины ныли со страшной силой, а из носа просто текло ручьем.
– Вы малость простыли, пока были в лесу, миледи. Доктор вас живехонько поставит на ноги. – Петти утерла ей нос, словно для нее это было обычным делом.
Петти очень обрадовалась, увидев, что Оливия очнулась. По-другому и быть не должно.
– Глядите, миледи, его сиятельство пришел вас проведать!
По-видимому, Петти далеко не так обрадовало появление Дейна, но камеристка все-таки сделала веселое лицо.
– Видите, милорд, она как огурчик.
Оливия даже не подняла глаз от бульона. Лорд Горгулья может сгнить в навозной куче! Последний час Оливия то погружалась в беспамятство, то снова приходила в себя, но она прекрасно слышала обрывки разговоров, когда все считали, что она без сознания.
Хотя Оливия не вполне была уверена, что из услышанного правда, а что – бредовые видения. Но она отлично поняла, что Дейн и пальцем не пошевельнул, чтобы ее найти.
Дейн что-то тихо сказал камеристке,
Зато Дейну в молчании не было равных. Оливия краем глаза видела его сапоги, словно вросшие в ковер. От них так и веяло упрямством.
Она медленно потягивала бульон. Дейн не рассыплется, если подождет. Рвение, с которым она ловила каждое его слово, ее щенячья и совершенно незаслуженная преданность, дурацкая привычка таять, когда он появлялся рядом, – что ж, все это было вчера…
Оливия поболтала остатки бульона на дне кружки. Наверное, она проголодалась, потому что в последний раз ела почти сутки назад, да и то чуть ли не все съеденное осталось на земле. У нее ни крошки не было во рту с тех пор, как она перекусила перед Охотничьим балом…
Боже правый, неужели бал был только вчера? А кажется, что прошел целый месяц.
Дейн откашлялся. Оливия метнула в него угрюмый взгляд. Если он ждет, что она заговорит первой, то ждать придется долго. Она надорвала горло, когда звала его.
Вернулась Петти с кружкой свежего бульона и фляжкой.
– Миссис Хафф подумала, что вам понадобится бренди, когда придет доктор.
Оливия наконец повернула голову и посмотрела на Дейна с тревогой в глазах.
– У тебя в ноге пуля, Оливия, – тихо ответил он. – Доктор должен ее извлечь.
Это… это… у нее не было слов. Она схватила с подноса фляжку, зажав ее в своих обмотанных тряпицами клешнях, потом опрокинула в себя щедрый глоток бренди. Оно провалилось куда-то в горло огненным комком, но Оливия прихлопнула рот забинтованной ладонью, давясь и кашляя, и все же проглотила жгучую жидкость. Она собралась было повторить процедуру, но тут ей на руки легла ручища Дейна.
– Поосторожнее с этим, – мягко сказал он. – Не то потом тебя будет воротить от вида бренди.
Дейн нашел единственно верные слова, чтобы остановить Оливию. Она безропотно отдала ему фляжку и откинулась на подушки. Одного глотка спиртного оказалось достаточно. Боль начала утихать.
Виконт осторожно опустился подле нее на кровать, и матрас прогнулся под тяжестью огромного тела. Дейн был в заляпанной рубашке и грязных брюках. Волосы его рассыпались по плечам, на лице пролегли усталые морщинки. В общем, выглядел он совершенно бесподобно.
У Оливии на глаза навернулись глупые слезы. Почему в мире все так несправедливо? Вот он, по уши в грязи, ведет себя как последний негодяй, но при этом выглядит изумительно. А она, отмытая до блеска, преданная и искренняя, страшна как смертный грех.
– Уходи, – беззвучно прошептала она.
Гринли обхватил руками согнутую в колене ногу, сцепив пальцы в замок.
– Не могу. Мне надо узнать, что произошло.
– Ты бросил меня на произвол судьбы.
Как ей хотелось прокричать эти слова! Но она могла лишь беззвучно открывать рот.