Все, в чем он нуждается

Торн Оливия

Чем больше я ему рассказывала, тем злее и угрюмее становился взгляд Коннора, пока я не дошла до той части, где сказала: Вы дерьмовый начальник, Клаус — но как человек, вы еще дерьмовее.

Теперь была его очередь в шоке посмотреть на меня.

— Ты этого не сделала.

— Сделала.

Он широко улыбнулся, вернув свое внимание на дорогу.

— Молодец. Я тобой горжусь, Лили.

— Думаю, все твои советы в конечном итоге дошли до меня.

— Тебе потребовалось какое-то время

на это, — поддразнил он.

Я в шутку шлепнула его поруке.

— Это было первое утро, когда я увидела его, с тех пор как встретила тебя, дурачок!

— Эй, я тут за рулем! — шутливо воскликнул он. Затем добавил обычным тоном. — Расскажи, что было потом.

Я рассказала все остальное, включая, Ты не можешь меня уволить, мудак, потому что я сама увольняюсь.

Коннор захохотал.

— Да, ну, потом он приказал эвакуировать мою машину, так что, полагаю, он смеялся последним, — хмуро сказала я.

— Я скажу своим людям позаботиться о твоей машине. К тому же, сейчас ты сидишь в Ламборгини, направляясь в Вегас со мной, а Клаус — если он не потеряет свою работу — будет понижен в должности и/или все в Экзертоне будут на протяжении нескольких лет постоянно гнобить его. Теперь он ходячее посмешище. Даже если он перейдет в другую компанию, могу гарантировать тебе, эта история существенно подпортила его репутацию. Итак, скажи мне еще раз, кто будет смеяться последним?

— Хм… ладно, — неохотно согласилась я. Затем добавила, — к тому же, я получила бонус в пятьдесят тысяч долларов.

Я произнесла это спокойно — не радостно или волнительно. Больше было похоже на дебютный ход, которым я приглашала его ответить.

— Так и есть, — согласился он нейтральным тоном.

Я положила голову на подголовник и какое-то время молча смотрела на него.

— Знаешь, мне ведь не нужны твои деньги, — наконец, сказала я.

— Знаю, — тихо ответил он.

— Я хочу, чтобы ты забрал их обратно.

— Я уже говорил тебе, что это подарок. Если они тебе не нужны, пожертвуй их куда-нибудь.

— Как ты вообще узнал номер моего счета?

— Я видел чеки на твоем столе в твоей квартире. Запомнил номер отделения банка и номер твоего счета.

У меня челюсть отвисла.

— У тебя что фотографическая память?

— Не совсем, просто способность к запоминанию чисел. Ты уже это видела раньше.

Это была правда — в тот вечер, когда мы впервые встретились, он с одного взгляда запомнил номер телефона в моем мобильном.

— А мой банк просто принял деньги, вот так запросто? Не задавая вопросов?

Уголок его рта немного приподнялся в усмешке.

— Я знаю одного парня.

Я раздраженно вздохнула.

— Уверена, что знаешь. Но…

— Пожалуйста, можем мы не говорить о деньгах? — спросил он, в его голосе сквозило раздражение.

Я предположила, что Коннор никогда ничего не просил, и это его беспокоило сейчас. Я слегка

обиделась.

— Почему нет?

— Потому что, я облажался, в первую очередь, заговорив о деньгах, — сказал он мрачно. — И я не хочу повторить это снова. Поэтому, пожалуйста, давай не будем об этом, хорошо? Просто сделай пожертвование или что захочешь… но отныне, давай просто не будем говорить о них. — Он помолчал. — Пожалуйста.

Я сидела, наблюдая за ним.

Я облажался, в первую очередь, заговорив о деньгах, и я не хочу повторить это снова.

Мое сердце переполнилось радостью. Я чувствовала, что вот-вот расплачусь.

— …хорошо.

— Спасибо.

Он произнес это не сердито, а словно действительно был благодарен.

Затем он потянулся за моей рукой, поднес ее к своим губам и нежно поцеловал, снова и снова.

Может, причина была в том, сколько эмоций он показал мне за последние пятнадцать минут — пусть даже сдержанно. Может, причина была в том, как он открылся мне. Может, потому что вся моя печаль наконец исчезла, и ее заменила радость.

Или, может, из-за того, что самый сексуальный мужчина, которого я когда-либо встречала, целовал мою руку.

Какой бы ни была причина, и несмотря на то, насколько вымотанной я была, я начала понемногу возбуждаться.

— Продолжишь так делать, — прошептала я, — и нам придется развернуться и отправиться к Спейс Маунтин.

Он засмеялся.

— Я не знал, что у тебя хватит сил сделать это в твоем нынешнем состоянии.

— Не думаю, что хватит. У меня глаза закрываются.

Он положил мою руку обратно мне на колени.

— Ты должна поспать. Опусти спинку сидения назад. Вздремни.

Я издала небольшой разочарованный звук, типа Ай-й-й-й…

— Я расскажу тебе, чем мы займемся, когда доберемся до Вегаса, — сказал он низким, соблазнительным голосом.

— Да? — зевнула я.

— Мы зарегистрируемся в самом шикарном отеле и поселимся в самом красивом пентхаусе, который будет свободен.

— Ему не обязательно быть шикарным, — прошептала я. — Или пентхаусом.

— Помолчи, просто послушай, — сказал он властным тоном. — Это такая же моя фантазия, как и твоя.

Я улыбнулась.

— Хорошо.

— И там будет самая большая, самая красивая кровать, которую ты когда-либо видела.

— …угу…

— И мы поднимемся туда, и я буду медленно раздевать тебя.

Ох.

— …угу? — прошептала я, теперь уже менее сонно.

— Я сниму с тебя твое платье, затем лифчик, затем твои трусики, очень медленно, пока ты не останешься стоять обнаженной передо мной.

Я затрепетала от возбуждения.

— Угу…?

— А затем я сниму свой пиджак и рубашку, затем свои ботинки и брюки, затем нижнее белье, пока не останусь стоять обнаженным перед тобой.