Все в его поцелуе

Гудмэн Джо

– Чертовски плохо, – спокойно повторил он.

– Я хорошо вас слышала и в первый раз. – Рия подняла фланелевый халат, лежащий на кровати, и накинула его на плечи.

Уэст вошел в комнату, но дверь за собой прикрывать не стал.

– Вы непременно должны одеться. Здесь не очень-то тепло. Полагаю, вам нравится спать под тремя одеялами. – Не дожидаясь приглашения, он подошел к камину и подбросил в топку полено. Сняв перчатки, он оглянулся: – Пусть согреется до вашего возвращения.

– Моего возвращения? – Рия удивилась, как вообще смогла говорить. У нее

создалось ощущение, что ей приходится бежать, чтобы не отстать от него, и ее взволнованный тон и учащенное сердцебиение подтверждали сложившуюся версию. – Куда я должна идти?

– В гостиную, я надеюсь. – Уэст снял шляпу и пальто и взял их под мышку. – Если, конечно, вы не имеете привычки проводить собеседования в спальне. Признаться, передо мной встает некая дилемма, и вы должны меня понять. Хотя я всегда выступал против всяких условностей, как ваш опекун я не могу поддерживать вас в стремлении принимать лиц мужского пола в такой интимной обстановке. Более того, я даже не могу себя рекомендовать как джентльмена. Смысл сказанного таков: если вы не пойдете в гостиную, да побыстрее, мне придется самому убраться отсюда.

Рия никак не могла взять в толк, что все происходящее не сон, а явь. Она даже ответить адекватно ему не могла. Она лишь послушно встала, натянула халат, затянула пояс и лишь потом задала вопрос:

– Вы ведь понимаете, что я вас не приглашала войти?

– Вы могли бы сказать что-то в таком роде, когда я стоял в дверях.

Рия промолчала.

– Сюда, пожалуйста, – пригласила Рия, показывая дорогу. Взяв в руки подсвечник, она провела его в гостиную. Уэст зажег свечи на каминной полке и разжег камин. Он, похоже, решил, что в его обязанности входит зажигать огонь везде, где, по его мнению, не хватает тепла. Стоя у камина, он любовался своей работой, пока Рия занималась размещением его одежды. Она решила, что он забыл о ней, но не успела присесть на диван, как он, приблизившись, оказался рядом. Несмотря на то, что он находился в нескольких футах от нее, ей приходилось задирать голову, чтобы смотреть ему в лицо.

– В ваши намерения входит только самому воспользоваться результатами ваших трудов? – спросила она.

Уэст нахмурился, осмысливая ее слова, затем пришел к выводу, что, стоя напротив камина, забирает все тепло себе.

Когда он отошел в сторону, Рия почувствовала облегчение. Для нее было важно не столько то, что он заслонял собой тепло, сколько то, что свет, падавший со спины, затемнял его черты, делая их неразличимыми. Когда он сообщил ей, что она ужасно выглядит, он мог бы получить равноценный комплимент, если бы она захотела ему ответить.

– Спасибо, – поблагодарила она. – Вы не присядете? Лучше, чем ходить туда-сюда.

– Лучше для кого? – уточнил он. – Признаться, для меня лучше.

Уэст огляделся и выбрал стул, обтянутый парчой цвета изумруда, далеко не самый удобный, но Уэст, несмотря на долгое путешествие и поздний час, не стремился к комфорту. Скоро он вернется в гостиницу в Гиллхоллоу, задерживаться здесь надолго он не хотел.

– Хотите перекусить? – спросила Рия. – Я могу

предложить вам чаю или вина. Из спиртных напитков у меня, кроме вина, ничего нет.

– Спасибо, ничего. – Он слегка прищурился, окинув ее взглядом. – Надо сказать, апломба у вас с избытком. Ни тебе истерик, ни требований. Вы вообще очень сдержанны, как я вижу.

Рия взглянула на каминные часы. Начало двенадцатого. Позднее, чем она думала. Малышку Эмми отнесли спать часом раньше. Не может быть, чтобы она целый час занималась писаниной.

– Я готова закатить вам истерику, если таким образом смогу ускорить ваши объяснения.

Он едва заметно улыбнулся:

– Прошу прощения за то, что явился к вам в столь поздний час. Я бы не зашел, если бы вы уже легли, но я видел, как вы проходили мимо окна, и знал, что вы не спите.

– Так вы за мной следили?

– На самом деле я осматривал школу и обнаружил с дюжину возможностей для предприимчивой девушки покинуть школу, не будучи замеченной. Решетки легко могут использоваться как лестницы, если они достаточно прочны, а с ними у вас все в порядке. Водосточные трубы можно употребить как для подъема, так и для спуска, если они прочно прикреплены к стене. Ваши укреплены прочно. Из чердачных окон тоже нетрудно выбраться по коробке водостока к восточной стене, где прислонена стремянка.

Рия удивленно открыла рот.

– Ремонт крыши, – пояснила она. – Лед повредил черепицу.

– Да, я тоже так подумал. Я рекомендовал вам попросить рабочих убирать стремянку, когда они заканчивают работу. – Он продолжал, загибая пальцы: – Изнутри двери посажены на хорошо смазанные петли, что, конечно, похвально, если речь идет о перемещении внутри школы. Полы у вас скрипят не слишком сильно, а лестница, хоть и скрипит местами, снабжена широкими, отлично отполированными перилами, предлагающими бесшумную и быструю альтернативу. Полагаю, на всех окнах есть задвижки, хотя они представляют скромную меру против незваных пришельцев. Но задвижками девочек внутри не удержишь.

Рия давно успела закрыть рот, и глаза ее гневно сверкали.

– Здесь школа, ваша светлость, а не тюрьма. И живущие в ней девушки – ученицы, а не заключенные.

– Тогда вы не должны возражать против их побегов отсюда.

– Нет. Да. Конечно, я против того, чтобы они отлучались без присмотра и разрешения. – Она нетерпеливо взмахнула рукой. – Мы не о том говорим. Может быть, вы все же расскажете мне, как попали в школу?

Если она надеялась, что заставит его оправдываться, то глубоко ошибалась.

– Я воспользовался входной дверью, – как ни в чем не бывало ответил Уэст.

– Она же заперта.

– Но не на засов.

– Я сама установила засов перед вечерней молитвой.

Он пожал плечами:

– Я же вам говорил: засов – мера против незваных гостей, но для тех, кто внутри, он препятствий не представляет.

– Вы понимаете, что здесь школа, – повторила она. – Школа, а не сумасшедший дом. Вы… – Тут она замолчала, наконец осознав сказанное им. – Вы хотите сказать, что дверь кто-то отпер изнутри?