Все в его поцелуе
Шрифт:
Уэст долго хранил молчание.
– Сожалею, – откликнулся он наконец, – что я вас встревожил. Мой опыт общения с епископами таков, что я не могу не испытывать озабоченности, когда обнаруживаю их вместе, особенно в том случае, если они не принимают в свой круг никого со стороны. Наверное, я сделал слишком далеко идущие выводы из того факта, что они имеют отношение к вашей школе. Как вы сказали, они заняты благотворительностью и их забота о ваших студентках достойна всяческих похвал.
– Возможно, всего лишь совпадение, что они все епископы, – медленно проговорила Рия.
– Уверен, что вы правы.
Рия
– Может, люди, кого вы знали в Хэмбрике, совсем не те, что являются попечителями академии, не так ли? Разве вы не говорили, что у «Ордена епископов» долгая история?
– История долгая и традиции давние. Как и у академии мисс Уивер. – Он дал ей обдумать сказанное, затем продолжал: – Но вы совершенно правы – никого из них в Хэмбрике я не знал.
– Значит, вы предполагаете, что отпетыми негодяями являются лишь те епископы, что учились с вами?
– Если для вас важно, чтобы я так думал, я соглашусь с вами.
Рия нахмурилась:
– Вы мне потакаете.
– Я Уэстфал, значит, я должен вас опекать.
Уэст смотрел на нее отчужденно-холодно, и она отвернулась и стала смотреть в окно, собираясь с мыслями. Фонарь в салоне превратил оконное стекло в подобие зеркала, и она видела в окне лишь свое бледное размытое отражение. Карета двигалась тише – начался сильный снегопад. Наверное, и на копыта коней, и на колеса налипал снег.
– Кажется, я вас совсем не понимаю, – заключила она наконец.
– Вам и ни к чему меня понимать.
Она искоса взглянула на него:
– Нет, нужно. Я не могу отказаться от ощущения, что вы на меня злитесь.
– Нисколько.
– Тогда разочарованы во мне. Сбиты с толку. – Рия сделала паузу. – Раздражены.
– А если все не так? Разве это имеет значение? Только не надо отрекаться от собственных суждений в угоду моим. Если вы готовы идти на такие уступки, я выдам вас замуж за толстого фермера с весьма скромным достатком, не дожидаясь нового года. Именно то, чего вы заслуживаете.
Рия мрачно усмехнулась:
– Какое извращенное чувство юмора.
Он пожал плечами, взял свою шляпу и нахлобучил на голову. Надвинув шляпу на лоб, он откинулся на спинку и, вытянув ноги Рии на сиденье, сложил руки на груди.
– Нам еще долго ехать, мисс Эшби, и мне бы хотелось оставшееся время провести в тишине.
Когда Уильям Фэйрчайлд, лорд Тенли, узнал, что его сводного брата уже проводили в библиотеку и что комнаты в северном крыле готовятся для него, он лишь кивнул и велел дворецкому продолжать делать свою работу. Но когда Уильям узнал, что Уэстфала сопровождает мисс Эшби, он заметно побледнел. Отослав дворецкого прочь, лорд Тенли взял в руки египетскую статуэтку, стоявшую на каминной полке, – бронзовую маленькую кошку и швырнул ее на пол. Он дал выход гневу, но лишь отчасти. Кошка отскочила от ковра и ударила Уильяма по колену. Он поморщился и поискал глазами нечто более подходящее. Он так долго выбирал следующий объект, что желание бить и крушить прошло само собой. Куда приятнее свернуть Марии шею, тем более что она подобное вполне заслуживала. Увы, приходилось действовать
Уильям нагнулся, поднял бронзовую кошку и перевернул ее.
Изумрудная пластина, служившая ей глазом, куда-то закатилась. Фигурку кошки очень любила Маргарет, и она непременно заметит отсутствие у кошки глаза. Причем очень скоро. Ничего не остается, как возложить вину за пропажу на кого-то из слуг.
Уэст изучал книги на полках, когда дверь у него за спиной открылась. Он поклонился брату, но первым здороваться не стал.
– Проводишь инвентаризацию? – ехидно поинтересовался Уильям.
Уэст пропустил слова брата мимо ушей.
– Добрый вечер, Уильям.
Что-то тихо проворчав, лорд Тенли закрыл за собой дверь.
– Выпьешь?
– Нет. Но ты себе налей, если хочешь.
– Налью.
Уэст смотрел, как брат налил изрядную порцию виски в хрустальный фужер и схватил его, словно утопающий соломинку. Уэст подумал, что плохо знает его. Выпивает ли он регулярно или время от времени? Впрочем, сегодня Уильяму, наверное, и впрямь не мешало выпить. Уж в очень щекотливом положении он оказался.
Лорд Тенли жадно сделал глоток.
– Итак, ты явился. Прикажешь велеть жене и детям собирать вещи и в срочном порядке съезжать отсюда?
– Если ты съедешь, то только по своему собственному желанию. Я здесь не для того, чтобы выгонять тебя из поместья. – Уэст буквально физически ощущал на себе пристальный взгляд брата. Ему, как и всем окружающим, бросалось в глаза то значительное сходство, что они имели не только в чертах лица или фигуре, но и в манере держаться и в жестах. И привычки у них очень похожие, например привычка разглядывать другого молча, сознательно вызывая в нем чувство дискомфорта.
Уэст подумал, почему ему никогда не приходило в голову, что такую черту оба унаследовали от герцога. От подобной мысли ему стало нехорошо. Они с братом примерно одного роста и веса, у обоих точеный профиль, крепкий подбородок, прямой нос, широкий лоб. Издали, особенно если они надевали шляпы, их вполне можно принять за близнецов. Но цвет волос у них совершенно разный. Уэст унаследовал темно-рыжие, в медный отлив волосы от матери, а Уильям – светлые кудри от отца.
Лорд Тенли усмехнулся, и Уэст заметил отсутствие у него на лице ямочек. И усмешка его скорее капризная, чем злая, как у него, Уэста.
– Ты здесь не для того, чтобы выставить нас вон сегодня же, ты хочешь сказать?
– Разве? Я этого не говорил. – Уэст непринужденно пожал плечами. – Насколько я помню, ты всегда настаивал на своем, касалось ли это того, чтобы заставлять других играть в то, что тебе по нраву, или трактовать чужие слова так, как тебе вздумается.
Уильяму не пришлось прилагать усилий, чтобы сделать свой взгляд холодным. Глаза его и так казались ледышками. И цветом подходили. И улыбка его леденила не меньше.