Все в имени твоем
Шрифт:
– Если утону - это будет на твоей совести, - проворчала Илламэль, стараясь удержать равновесие.
– Если утонешь - моей совести будет уже все равно, потому что Янн убьет меня прежде, чем я скажу "ква".
– Ну, тогда я за себя спокойна, - усмехнулась Илламэль.
Через несколько минут Илла забыла о своих опасениях: черепаха то медленно погружалась в воду, то всплывала к поверхности. Зоэлль показала ей необходимые движения, поддерживала наплаву и она, поняв принцип, в скором времени уже довольно прилично барахталась в воде.
–
– Теперь на берег. Есть хочу, как лев бороться. К тому же у нас, кажется, гости.
Илламэль резко обернулась к берегу: на шезлонге лежал какой-то полуобнаженный мужчина. С такого расстояния было трудно разглядеть кто именно, но у Иллы сердце зашлось: может это Рьянн нашел время побыть немного с ними?
И тут ее накрыло осознание: она же почти голая! Те малюсенькие лоскутки, которые Зоэлль назвала купальником, прикрывали только кое-где и кое-как. Выйти из воды в таком виде?! Лучше утонуть!
Илламэль побледнела и действительно начала погружаться в воду. Но черепаха, как назло решила глотнуть воздуха, поднялась почти полностью над водой и вдруг радостно помчалась к берегу, даже буруны по бокам запенились. Видимо, тут не обошлось без помощи заклинаний демонессы.
– Стой!
– заорала не своим голосом Илла, распластавшись на панцире, как лягушка на солнцепеке.
– Ты чего?
– удивилась Зоэлль, развернувшись в воде на спину - она плыла рядом с черепахой.
– Я не одета, - прошептала в ужасе Илламэль.
Зоэлль на мгновение замерла в недоумении, а потом расхохоталась так, что черепаха с испугу помчалась к берегу еще быстрей.
***
Гуррэн вышел из портала на залитый солнцем песок. Снял рубашку и сапоги, подкатал брюки и улегся на шезлонг. Он наблюдал за тем, как демонесса учит плавать хрупкую девочку. Как она осторожно прикасается к ней, соизмеряя свою силу. Ведь Зоэлль ничего не стоило выхватить огромную черепаху из воды и запустить ее миль на десять в океан.
Слабая и ранимая Илламэль и демонессу покорила своей непосредственной невинностью. Обычно чересчур резкая и надменная, гордая и властная Зоэлль становилась рядом с ней мягкой, осторожной и на удивление уравновешенной.
Янн и Зоэ были единственными детьми в традиционно многодетных семьях демонов. И влияние старшего брата, как впрочем, и его самого, сильно сказалось на воспитании Зоэлль. Всегда рядом с ними, она участвовала в их юношеских играх почти на равных, не смотря на то, что была гораздо моложе.
Сейчас Зоэлль, наверное, чувствовала себя старшей сестрой Илламэль, ведь после свадьбы так и будет. Она взяла на себя обязанность подготовить девушку к жизни в высших дворцовых эшелонах знати. А там царят жестокие
Гуррэн наблюдал за смеющимися беззаботно играющими в воде девушками. Расстояние не имело для него значения, и он видел светло-карие с золотыми крапинками на радужке глаза Илламэль, то восторженные, то испуганные, то радостные и довольные. Им было хорошо вдвоем - как родным людям.
Гуррэн улыбнулся такому сравнению - темные не люди. Взрывной и хищный нрав их вторых сущностей далеко не безопасен для других народов. До сих пор с этим как-то удавалось справляться, но после обнаружения "Сердца Хаоса" это будет почти невыполнимой задачей.
Илламэль стояла на спине, поднявшейся к поверхности черепахи, и вдруг грациозно вскинула руки, приподняла одну ногу и склонила точёную головку на изящно выгнутой шее - великолепно исполненное движение танцовщицы, которое она продемонстрировала, даже не осознавая, что делает.
Шанг видел, как вздрогнула Зоэлль. Она все й душой возненавидела Мэльлиту Ливит, после ее побега. А Рьянн был раздавлен, просто уничтожен этим поступком.
Но Гуррэн ведь его предупреждал: нельзя запереть свободолюбивую птицу в клетку, пусть она даже и золотая. Птица или погибнет или найдет способ вырваться на свободу. Так и случилось.
Гуррэн смотрел на Илламэль и сравнивал ее с другой женщиной. Та была властной до жестокости, сильной характером до сухости, красивой до невероятности. Многие были покорены ее неприступностью - ведь для демонов и похожих на них существ любовные игры доставляют такое же наслаждение, как и кровавые битвы. Покорить не покорного - все равно, что завоевать государство. И Мэльлита успешно этим пользовалась, вовлекая в свою игру сильных мира сего.
Был ли покорен ею Гуррэн?
Да.
Но не ее саму любил до безумия Шанг - он не мог жить без ее таланта. Танец - вот что делало Ливит в его глазах богиней. Эта женщина могла одним взмахом руки заставить забыть обо всем на свете.
Его поражали ее идеальные пропорции и красота линий, экзотичность, некая скрытая тайна. Она была для него неземным существом, заколдованным и околдовывающим. Ее танец завораживал красотой, трепетной одухотворенностью. Он уносил в дальние дали, в мир мечты, идеала, гармонии.
Поэтому он восстал против решения Рьянна запретить ей танцевать: он понимал, что для нее это будет подобно смерти.
Только из-за этого он и хотел отнять ее у ревнивого и потерявшего разум от любви Рьянна.
А Илламэль Ивитт была другой - с этим не поспоришь. Но разве она хуже Мэльлиты Ливит?
Нет, конечно. Возможно, она даже намного лучше. Ее внешность и талант изменились, но это не лишало ее таинственной притягательности.
И на этот раз Гурэнн не позволит Рьянну погубить ее. Ради самого Рьянна не позволит. Он знал, что рано или поздно его друг разглядит в ней все то, что видел в Мэльлите. Нужно только немного подождать.