Все зло от дорам
Шрифт:
– Ну, Лика, - захныкала подруга: как ты не понимаешь. Мы же враги, настоящие. Как в дорамах, помнишь, я ему даже письмо признание во вражде послала!?
На слове о дорамах захотелось плеваться, думается они и лишили подругу последних капель здравого смысла, на словах о письме, хотелось пнуть стол... До сих пор помню, как ночью притворялась на пару с этой ненормальной почтальоном, лазила через забор, убегала от собак, неудачно упала и потом неделю пудрой заретушовывала синяки, а папа решил, что Миша меня ударил и чуть не прибил моего бывшего парня... Да эту
– Знаешь, мне кажется или он его просто не получил или принял за шутку (как и любой нормальный человек на его месте, вот, в обще, ЛЮБОЙ!).
Вот зря я честно сказала, что думаю, Хмелькова она очень упертая:
– Значит, думаешь, пора новое написать!?
И это не вопрос, это ужас... Я ведь все помню.
Молчу, перед моим мысленном оком пролетают клубника, кондиционер, задорно виляющий своей перемотанной синей изолентой головой, Хью Лори, показушно разводящий руки и намекающий, что разбираться с проблемами, мне нужно самой... Нет, так не пойдет! Я должна ее переубедить. Я смогу. Я психолог. У меня все получится! И для начала придется все разобрать по полочкам:
– Марусь, а ты уверена, что тебе есть, за что его ненавидеть, не перебивай, дослушай, - подруга явно хотела высказаться, но все же смолчала, мысленный актер показал мне большой палец, мол, продолжай, пока все неплохо: давай вспомним, как все началось из-за чего вы стали "вечными врагами". Вот ты помнишь!? Не надо кричать, - поморщилась и замахала руками на вскрикнувшую подругу.
– Верю, помнишь. Еще раз, в чем он виноват!?
– Он передо мной не извинился, - буркнула Маруся.
– А за что не извинился!? Не хочешь добавить!? Он наступил тебе на ногу в толпе, скорее всего, случайно. Вот скажи, зачем ты начала его после этого преследовать с целью добыть извинения, разжалобив парня жалким видом!?
– Вранье! Разжалобить я его точно не пыталась, - возмутилась Хмелькова. И я с ней согласна, разжалобить пытался бы нормальный человек, Маруся продолжила усугублять:
– Ок, ты права, не разжалобить. Давай перейдем к следующей обиде. Ты ее помнишь!?
– Конечно, он вел себя, как неотесанный мужлан.
– А почему!?
– Отказался уступить даме место.
– Верно, но в каких обстоятельствах!?
– В смысле, обстоятельствах, ты на чьей стороне!?
– на меня посмотрели подозрительно, я тяжко вздохнула и призналась:
– В данном случае, на стороне адекватности. И ты вела себя, ну... скажем, не совсем логично. У тебя было свое место.
– Неудобное и слишком далеко.
– Угу, значит, что было, не отрицаешь!? Так вот, милая, то, что Король тебе просто отказался уступать СВОЕ место, вовсе не повод для обиды! И нет, дорогая, попросить тебя отойти и не мешать ему смотреть, тоже не оскорбление! И да, ты ж на этом не остановилась, помнишь следующую обиду!?
– Не обиду, а повод для сожаления.
– Окей, повод для сожаления!?
– Разумеется, Король повел себя, как грубиян и жлоб.
– Напомнишь из-за чего пришла к подобным сакральным выводам!?
– Из-за того,
– Верно, а за что!?
– За разбитую посуду.
– Но кто ее разбил!?
– Вот зачем спрашиваешь!?
– по глазам Маруси было видно, что она начинает злиться, а я не могла этому не радоваться, надеясь, что сейчас до той, хоть что-то, наконец-то, дойдет!
– Потому что тебе уже давно пора включить голову и здравый смысл.
– Это я произнесла устало, а вот уже потом добавила в голос силы: Хмелькова, кто разбил посуду!?
– Я! Но из-за него!
– Верно, ты. Но нет, он не виноват, что ты случайно в него врезалась и уронила поднос с посудой, засмотревшись на мультик на экране, и да он повел себя еще вежливо, не потребовав с тебя денег на химчистку, ведь ты испортила ему не только рубашку, но и брюки.
– Я извинилась, а он нет.
– Марусь, вот как ты представляешь себе клиента, извиняющегося перед официантом, который пролил на него рассольник, и горячий чай (про хлеб с пирожным и во все молчу)!?
– Там еще фри было и пирожное с кремом, красивое!
– Я помню, я там была, Маш, тебя же только из-за него тогда не уволили.
– Это не плюс. Я ненавидела ту работу. Там начальство было просто ужас.
– А ему это откуда было знать!? Он шел просто пообедать. Он не планировал купаться в рассольнике и покупать новый наряд.
– Зачем ты его защищаешь!?
– Я его не защищаю. Я просто хочу, чтобы ты перестала страдать фигней, выставляя себя посмешищем и тратя свое лучшее время на ерунду. Я твоя единственная подруга и я хочу для тебя скучно счастливой жизни, а не бурно, несчастной! Многого хочу!?
– Но это же не все, чем он меня обидел, - не успокоилась подруга, потом заглянула в мои глаза, где выражение безнадежности стало глобальным, и неожиданно ответила: Нет, хочешь немного. Но что мне тогда делать!?
Ура! Захотелось ее обнять, услышала, она, наконец-то, меня услышала! Все это безумие закончилось!
– Может тебе его просто забыть...
– говорю тихо спокойно, даже почти задумчиво, а в глазах счастье, но Хмелькова - это же Хмелькова:
– А месть!?
– Какая месть!?
– Обычная. Врагам же принято мстить...
Я взвыла, подруга замолчала. Потом посмотрела на меня своими большими слегка кукольными глазами и сказала:
– Я постараюсь.
В моем сознание Хью Лори стал аплодировать, я мысленно раскланиваться, получая из его рук шутливый приз за усмирение Хмельковой, благодаря любимого актера и мироздание за то, что меня, наконец-то, услышали.
Занавес.
***
Прошло около недели. Все было спокойно. Пока однажды в моей квартире не раздался звонок Маруси. Настенные часы показывали полвторого ночи. Я спала, и если бы выключила перед сном телефон, имела бы все шансы выспаться, а так сонно приняла вызов, думая, что из-за ерунды никто не стал бы звонить в подобное время. Но!