Всегда есть надежда
Шрифт:
– Сволочь, может мне выстрелить в них через щель..., - предлагаю я.
– Нельзя, ты что? Неприятностей будет целый вагон. У нас проклятая инструкция, нельзя даже выскочить из машины и позвонить по телефону, нельзя останавливаться, чтобы спросить у прохожих или милиционеров куда проехать и название улицы.
– Тогда, так и едем с хвостом...
– Если они не идиоты и знают весь наш маршрут, то сейчас должны отстать, - замечает Мирон, - через квартал "Алмаз".
Джип, как бы подслушал замечание шофера,
– Что за чертовщина. Не нравится все мне это.
– Кому нравиться. Надо опять сообщать диспетчеру..., - Вадим начинает кричать в микрофон, - Але... Марина... Опять я... Джип ушел... Ушел говорю. Хорошо. Связи конец.
Действительно, у ворот предприятия нас поджидал милицейский газик, выползший из него, раскормленный сержант, с короткоствольным автоматом за спиной, подошел к окошку Вадима.
– Чего там у вас?
– слышу его приглушенный голос.
– Нас преследует какая то машина.
– Где она?
– Свернула, здесь за квартал...
– Наверно, показалось... Ну ладно, мы вас немного посопровождаем.
Толстый сержант возвращается к газику и с трудом залезает в кабину.
До самого обеда мы гоняли по городу в сопровождении милиции, потом они, не предупредив нас, отвалил и больше мы их не видели.
После обеда начался сбор денег. Вадим напряжен, я тоже, мы обходим магазины, универмаги, офисы и пока... ничего...
Татьяна, после разговора с Григорий Павловичем, чуть взбодрилась и даже сходила в институт. Мы вечером встретились дома.
– Ну как?
– встретил я ее.
– Вроде ничего.
– За собой ничего не заметила?
– Нет.
– Затишье перед бурей.
– Чего?
– Говорю, похоже на затишье перед бурей.
– Как ты думаешь, твои друзья нам помогут?
– Должны помочь.
– Я звонила маме, она спрашивает, когда мы приедем к ним.
– Как ты меня ей представила в этот раз?
Таня замялась.
– Я сказала..., что пока буду жить с тобой...
– Неплохо сказала...
– Ты недоволен? Я сказала что то не так?
– Наоборот, я очень доволен. Лучше сказать нельзя.
Таня потянулась ко мне и я ее обнял. Мы целуемся.
Прошло четыре дня. Я хожу на работу и там в этот раз затишье, никаких Джипов, ни каких происшествий. Таня ходит в институт и тоже вроде успокоилась. Меня больше всего тревожит, что нет сообщений от Григорий Павловича, вдруг эти... завтра начнут свои грязные дела.
Приехал на работу. В гараже у броневичка стоит Вадим, Мирон и здоровенный амбал. Вадим возмущенно болтает руками.
– Посмотри, Николай, что творится. Меня снимают с нашего рейса. В управлении свихнулись, там прислали новичка, а меня на канцелярскую работу...
– На повышение же, чудо.
– К черту повышение. Это все толстозадая и Петро. Ну чем я им насолил?
–
– Конечно, но я эту бухгалтерию давно забыл. После техникума, сразу же сюда.
– Вспомнишь. Это Колька ничего не теряет, он не имеет специальности, а тебя там подтаскают и все будет в порядке.
Вадим удручен. Здоровенный парень протягивает мне ладонь.
– Максим.
– Николай.
– Прислан к вам инкассатором.
– Уже понял.
Вадим в сердцах выругался.
– Мать твою... Я пойду позвоню в контору, чего они еще придумали.
Он убегает в конторку гаража.
– Вы меня ребята подправляйте, если что не так, - обращается новичок к нам.
– Оно конечно, тяжеловато в первый день, но клянусь, магарыч с меня.
– Ладно, - миролюбиво тянет Мирон, - пошли парень, я тебе буду подсказывать адреса.
Наш броневичок попал в аварию. Вот так..., шпарил по улице и на повороте на крайнем ряду подрезал "Волгу". Две тяжелых машины стукнулись бортами и отброшены в разные стороны. Как еще не врезались в нас другие машины сзади, непонятно. У "Волги" выбиты фары и мигалки с правой стороны, у нас, по-моему, содрана краска и больше ничего. Из поврежденной машины выскакивают два молодчика и идут к нам. Они с бешенством колотят по дверце шофера. Мирон им не открывает, только неистово матерится через дверцу. Но тут наш новый инкассатор, в нарушении всех инструкций, выпрыгнул из машины с другой стороны и обогнул броневичок.
– Вы, сопляки, чего надо?
– рявкнул он на молодчиков.
– Это кто, сопляк?
– возмутился один из парней.
– Конечно ты, смотри у тебя под носом еще не высохло...
– Ах, ты, падло.
Парень выдергивает из кармана нож и идет на Максима, тот небрежно как на картинке, легко отклоняется и лезвие пролетает мимо бока. Инкассатор приемом поддевает хулигана и тот кувыркнувшись в воздухе, грохнулся на асфальт. Второй - отскакивает в сторону и неуверенно кричит.
– Это ты зря, мужик.
Он выдергивает из бокового кармана телефон и быстро набирает номер, потом так тихо бормочет, что я уже плохо слышу за броневой обшивкой, но тут мне показалось, что где-то, что-то звякнуло снаружи машины. Быстро перемещаюсь от окошка к окошку. Вроде никого. Вдруг в заднее стекло увидел, как от нашего броневичка убегал парень. Черт, уж не мину ли он заложил?
– Мирон, попроси Максима, обойти нашу машины..., - пытаюсь сообщить в микрофон.
– Да погоди ты. Не до тебя...
Наш инкассатор обнаглел, он подходит к парню с телефоном, отрывает от его уха аппарат и бросает себе под ногу, потом с дьявольской улыбкой лихо его давит 46 размером.