Всегда говори «Всегда» – 4
Шрифт:
– Пойдемте, пойдемте, – взяв под руку, Нина Алексеевна провела ее в огромный кабинет со стеклянными перегородками, где по телефонам оживленно разговаривали уже знакомые Наде девушки.
– У нас заказчица одна есть – Роза, – доверительно сообщила ей Нина Алексеевна. – Капризная – жуть! Хочет именины свои так отметить, чтобы шоу-звезды обзавидовались! Вон тот стол – твой, и телефончик – тоже. – Она исчезла, оставив Надю в круговерти офисной суеты.
«Ну, ты даешь!» – то ли похвалила, то ли обругала себя Надя,
– Алло, «Орхидея»? Агентство праздников «Улыбка». Мне нужны розовые розы. Пятьсот штук!
– А бегонии не подойдут? – поинтересовался прокуренный бас. – Они очень похожи!
– Я понимаю, что они похожи, но нам не подойдут! Потому что именинницу зовут Роза и вся вечеринка строится на теме розы! Если бы ее звали Бегония, я бы с вами не спорила!
В комнате воцарилось молчание, все девчонки смотрели на нее с уважением. Надя подмигнула Вике – знай наших, прорвемся! – и включила телефон на громкую связь.
– А если будут не только розовые? – жалобно переспросил бас. – Можно белых половину, очень даже…
– В общем, так, – перебила Надя. – Либо вы нам подтверждаете пять сотен розовых роз, либо… – Она обратилась к девушкам: – Кто нам сегодня со скидкой предлагал цветы?
– Да кто только не предлагал! – включились в игру девчонки. – Такой заказ выгодный, все телефоны оборвали!
– Так чего я тут «Орхидею» какую-то уламываю?! – громко «возмутилась» Надя.
– Постойте! – взмолился бас. – Будут вам самые розовые розы с самыми большими скидками! Дайте полчаса!
– Вот так бы давно! – фыркнула Надя. – Тридцать минут у вас есть. Та-ак… – нажав отбой, она оглядела свой стол. – С розами разобрались, теперь займемся…
– «Продо»! – подсказала ей Вика, пододвигая папку. – Вот тут все материалы.
– Устроим праздник по высшему разряду. Итак, начнем совещание, девочки. Нужно решить, где будем закупать продукты!
Девицы послушно расселись за столы и подобострастно уставились на Надю.
«Ну, ты даешь! – опять подивилась себе Надя. – Димочка, что со мной?»
Грозовский промолчал.
Надя знала – он молчит, когда обдумывает что-то важное.
Барышев прилетел из Петербурга в приподнятом настроении, поцеловал ее и безмятежно сказал:
– Правильно, что не поехала. Сам в два счета управился. Как тебе мой подарок?
Неужели ничего не понял, ничего не заметил? Неужели Погодин ни словом о ней не обмолвился?
– Спасибо, Сережа. Красивая брошка. Только… мне и надеть-то ее сейчас некуда.
– Ничего, вот будем обмывать избрание Юрки мэром, тогда и наденешь!
Он как ни в чем не бывало разобрал чемодан и сообщил, что чуть с голоду в Питере не умер.
И ни слова о Погодине.
А раз ни слова, значит, понял все, догадался…
А если догадался, то почему нет той
Может – перегорел? Привык? Не чувствует соперника в молодом черноволосом и синеглазом красавце, хотя вчера еще боялся отпустить ее хоть на шаг от себя?! Что происходит?..
В ночь перед выборами Ольга плохо спала – все думала и перебирала варианты ответов на вопрос, почему Сергей так спокоен, так немногословен и невозмутим.
Будильник прозвенел в шесть утра.
– Сегодня выборы, – сообщил диктор региональных новостей.
– Сегодня выборы! – передразнила его невыспавшаяся Машка.
– Понятно, почему мы так рано встали, – проворчал Костик в кровати.
– А вас никто и не поднимал. Спите! – сказала Ольга.
– Ага, спите! – Маша натянула шорты, майку, недовольно тряхнула непричесанной головой. – Да вы топаете как слоны!
В комнату зашел Барышев – голый по пояс, свежий, сияющий, с полотенцем через плечо, – и скомандовал:
– Так, Маша, Костик, не спать! Держать кулаки за дядю Юру! – Он обнял Ольгу, потерся свежевыбритой щекой об ее щеку. – К тебе это тоже относится!
– Это уж само собой! – усмехнулась Ольга. – Потому что, если твой Юрка не выиграет, мы тут до следующих выборов зависнем.
– Не зависнем! – Он довольно расхохотался. – У Юрки нет выбора, он должен победить! Оль, мои новые носки с биркой, я помню, они здесь лежали…
Сергей начал перерывать шкаф.
– Сережа! Ты в Питер их брал! Если только бирку не оторвал…
– Точно. – Он замер, весело глядя на Ольгу. – Я носил там носки с биркой! И договор в них подписывал!
Почему он ее не ревнует?.. Не срывает в бешенстве со стены картину? Не говорит, что «Питер Ренессанаса» с его директором в их жизни больше не будет?!
Неужели ему плевать, что серебристый «Мерседес» с «крыльями чайки» догоняет ее на трассе только для того, чтобы еще раз – последний, – Егор на нее взглянул?
– Паспорт, пропуск, деньги… – прыгая на одной ноге и надевая носки, бормотал Сергей. – Только бы ничего не забыть!
Перед тем как выйти, он поцеловал ее как ни в чем не бывало, и в этом поцелуе было столько привычки, что Ольга невольно вспомнила страстно подхватившие ее руки Погодина.
«Мерседес» летел по шоссе со скоростью сто сорок километров в час.
«Все равно я тебя увижу», – твердил про себя Егор, ощущая феерическую, окрыляющую радость от того, что каждый пройденный метр дороги приближает его к Ольге.
«Все равно увижу, увижу! И пусть твой муж считает меня смазливой пустышкой и балаболом, я люблю тебя, люблю, люблю… И это даже лучше, что он не ревнует. Не будет мешать. А я докажу, что люблю тебя так, как никто полюбить не сможет…»