Всегда в бою
Шрифт:
С начальником штаба полковником В. Л. Бейлиным мы еще раз проверили, все ли сделано, обговорили детально вопросы, возникшие за последние часы, и я выехал на свой наблюдательный пункт.
– Будет успех!
– говорил, прощаясь, Бейлин.
– Чувствую, сломим фашиста...
Чувствовал это и я. Время нам дали, мы хорошо подготовились, тщательная и действенная подготовка должна обеспечить быстрый прорыв обороны противника. Разница между августовским и нынешним наступлением состояла еще и в том, что фашистское командование, судя по последним данным, было дезинформировано нашей маскировкой (ложное сосредоточение войск на второстепенных
14 сентября, в 9.00, ударила артиллерия. Полуторачасовую артподготовку заключил мощный залп гвардейских минометных частей. Огневая система противника была подавлена и на переднем его крае, и в глубине обороны. Лишь отдельные вражеские батареи пытались остановить огнем наступающую пехоту, но тяжелые орудия армейской артгруппы вынудили их замолчать. К полудню стрелки 184-й и 91-й гвардейской дивизий овладели первой и второй траншеями фашистов и, оставив речку Веленя далеко у себя в тылу, продолжали успешно наступать.
Доклады командиров дивизий радовали. Стрелки продвигались в хорошем темпе, саперы 4-й инженерной штурмовой бригады уже навели мосты через Веленю, подвижная группа полковника И. Ф. Дремова (46-я и 47-я механизированные бригады) своевременно вошла в прорыв, артиллерия тоже сменила позиции и выдвинулась далеко за реку.
Еще засветло командир 184-й дивизии полковник Цукарев доложил:
– Выхожу к деревне Пономари, седлаю большак.
Следом за ним радирует командир 91-й гвардейской дивизии генерал Озимин:
– Занял Жигулино, иду к большаку. Мотострелки Дремова уже в Акулино.
Большак, о котором докладывают комдивы, - это дорога из Духовщины на север, важная вражеская коммуникация. Наш корпус к исходу дня, расширив прорыв до 8 км по фронту и пройдя с боями до 10 км в глубину, вышел к этой дороге и практически рассек духовщинскую группировку фашистов на две части. К северу от нас поспешно отходила 197-я немецкая пехотная дивизия, прямо перед центром остатки 163-го и. 205-го полков 52-й пехотной дивизии. Наиболее ожесточенное сопротивление оказывал противник перед левым флангом корпуса - дивизией генерала Озимина. Здесь, на ближних подступах к Духовщине, держали оборону эсэсовцы 1-й пехотной бригады и боевая группа 18-й немецкой танковой дивизии.
На следующий день, взаимодействуя с правым соседом - 84-м стрелковым корпусом, мы взяли в клещи и разгромили 197-ю немецкую пехотную дивизию и остатки 52-й пехотной дивизии и, продолжая обходное движение, вышли к западным окраинам Духовщины. Начались бои непосредственно за город. И хотя противник, опиравшийся на многополосную траншейную оборону с мощными опорными пунктами, оказывал яростное сопротивление, дни его были сочтены.
Наш корпус обошел Духовщину с северо-запада, соседние слева корпуса - 5-й гвардейский и 83-й стрелковый- с юго-востока. Кольцо окружения должно было замкнуться с часу на час. Вместе с тем приданная нам артиллерия не оставила фашистам никаких надежд отсидеться в укрытиях. Бетонобойные снаряды гаубиц большой мощности в каменную крошку стирали вражеские опорные пункты, дальнобойные орудия 94-й артбригады, с успехом ведя контрбатарейную борьбу, лишили эсэсовских пехотинцев поддержки их артиллерии.
Только одна дорога оставалась еще у противника для отступления - на юго-запад. Поздно вечером 18 сентября эсэсовцы и различные сборные подразделения стали поспешно уходить из Духовщины. Ночью
– Поздравляю!
– сказал он.
– Преследуйте противника, не давайте ему передышки. Помните: впереди Смоленск!...
На другой день мы слушали московское радио. Был передан приказ Верховного Главнокомандующего, адресованный командующим войсками Западного и Калининского фронтов, освободивших Ярцево и Духовщину. Москва салютовала двенадцатью артиллерийскими залпами. Среди соединений, удостоенных почетного наименования Духовщинских, были две дивизии 2-го гвардейского корпуса - 91-я гвардейская генерал-майора М. И. Озимина и 184-я стрелковая полковника С. И. Цукарева, а также приданная корпусу 4-я штурмовая инженерно-саперная бригада подполковника Г. И. Матаузаса.
Цель - Витебск!
Войска Западного фронта уже выходили на ближние подступы к Смоленску с востока, соединения левого крыла Калининского фронта - с севера. Однако участвовать в освобождении древнего русского города нам не довелось. После овладения Духовщиной наша 39-я армия развернулась в западном направлении - на Витебск. Впоследствии стало известно, что эта перемена направления была вызвана указаниями Ставки. Освобождение Смоленска Ставка возложила на войска Западного фронта. А командующему Калининским фронтом было приказано "главные усилия направлять на захват г. Витебск"{65}. Соответственно была изменена и разграничительная линия между фронтами.
Главные усилия Калининского фронта теперь переносились с левого его крыла на правое, в связи с чем туда было передислоцировано управление 2-го гвардейского стрелкового корпуса. Приказ я получил 25 сентября - в день, когда войска Западного фронта овладели Смоленском. Дивизии, входившие во 2-й гвардейский корпус, были подчинены непосредственно командующему 39-й армией, а штаб и управлений корпуса вместе с корпусными частями комбинированным маршем по шоссейным и железным дорогам - двинулись на север, в состав 4-й ударной армии, которая держала оборону к юго-востоку от города Невель.
С командующим этой армией генерал-майором В. И. Швецовым война впервые свела меня еще год назад, перед Великолукской операцией. Тогда Василий Иванович был заместителем командующего 3-й ударной армией. Деловые, товарищеские отношения, установившиеся между нами, окрепли в ходе совместной боевой работы под Великими Луками. Эти события были очень свежи в памяти, и мы встретились так, словно и не расставались.
– - Генерал Швецов ознакомил меня с планом предстоящей Невельской операции. Она являлась частью общего плана наступательных действий Калининского фронта на витебском направлении. Овладение Невелем - важнейшим узлом железных и шоссейных дорог - позволило бы войскам фронта охватить левый фланг витебской группировки фашистов.
Главный удар на Невель наносила 3-я ударная армия генерала К. Н. Галицкого. С юга ее прорыв обеспечивала наша 4-я ударная. Ей предстояло наступать в общем направлении к озеру Езерище и далее к Городку, перерезая железную дорогу Невель -Витебск.
На особенностях этого плана останавливаться не буду, поскольку они подробно изложены в военно-мемуарной литературе{66}. Отмечу только, что хороший план тем в первую очередь и хорош, что наряду с четко поставленной задачей предоставляет широкий простор для командирской инициативы. Именно так была спланирована и Невельская операция.