Всегда возвращаясь домой

Ле Гуин Урсула Кребер

Восхождение

Подарено Обществу Черного Кирпича в Ваквахе автором, Агатом

Порой душа, как пузырек легчайший, взлетает и летит на крыльях ветра, что разумом рожден, вверх по Реке, вдоль всей Долины, к Горе, чтоб там родиться и погибнуть сразу. С юго-востока дует нынче ветер. В мужской и смертной плоти та душа то съежится, то встанет дыбом, борется и плачет, и дом, что из костей, ей стал тюрьмою – пленница она, из тела своего спасенья ищет, уйти на волю хочет. А ветер продолжает дуть с юго-востока. О, матери, дом стерегущие, отцы, растящие лозу, вы отпустите сына вашего с душою легкой, точно пена, пусть станет он воителем, скитальцем иль изгоем, иначе

он сожжет ваш дом и виноградник! Восточный ветер пахнет дымом и пожаром. Он – разрушение само, ведь он, рожденный трижды, — зола в воде бегущей. И поле черное простерлось за спиной его. Пусть он уходит! Пусть он стремится в горы своей мечте навстречу. При ветре южном на землю искры опадают.

Не так уж он и отличался от нашего

Подарено хейимас Красного Кирпича в Ваквахе автором по имени Девять Целых из Чумо

Не так уж он и отличался от нашего, тот мир. Возможно, чуть-чуть порядка требовалось или его начало лежало в той поре, когда вещей нам нужно было больше. Давно когда-то, у Ворот Начала — кто знает? – может, женщина одна согнала надоевшую ей муху, что из личинки вылупилась в селезенке мыши, не съеденной лисой, на берегу ручья, у зарослей? Как можешь ты сказать: такого не случилось? Как можешь ты сказать: такого не случится? Взглянув на волны моря, усомнишься, что их природа стала вдруг иною. Когда тихонько выбиваешь дробь на барабане, то кажется, что звук тот родился задолго до начала всех начал и всех различий, и все слилось когда-то, чтоб родиться в этом звуке, а уж потом возникли все различья.

Солнце клонится к югу

Подарено хейимас Красного Кирпича в Чукулмасе автором по имени Успокоенный

Под поздними закатными лучами брожу я со встревоженной душою. Не ведая покоя, я скитаюсь под бледным солнцем месяцев осенних. Перемен слишком много, расставаний, смертей в моей жизни. И закрылись те двери, что прежде для меня были вечно открыты. Деревья, державшие небо, все срубили зачем-то под корень. Слишком много всего, что один лишь я в этом мире и помню! И ручей этот боле не бежит каменистой своею дорожкой. Души мертвых! Придите испить той водицы иссохшей! Может быть, мы отправимся вместе в соседнюю с этой долину, старая женщина, что так же в волненье ступает здесь по травам сухим, по руслу ручья неживого?

Перед восходом луны

Подарено хейимас Обсидиана в Чумо автором по имени Сомик

Под землею, под луною ветер дует. Тени пляшут над землею, пляшут тени эвкалиптов. Листья ветер раздувает под ветвями эвкалиптов, ветер тени заставляет поплясать перед восходом в небесах луны огромной.

Мотыльки и бабочки

«Одна старая-престарая песня», исполненная Бараном из Мадидину в Обществе Земляничного Дерева

Бабочка, чудом явившись на свет, вновь превращается в чудо. Ах, танцовщица! Душа, любуясь тобой, порхает. Во всех Домах сразу ты обитаешь, лишь на мгновенье там задержавшись. Мотылек, чудом явившись на свет, вновь превращается в чудо. Ах, фокусник, меняющий обличья! У вас обоих поучиться бы Медведю.

«Старые стихотворения»

Стихи, которые прочитал Кемел (что значит Марс) из Унмалина в Обществе Земляничного Дерева

Наши души стали стары, ими пользовались часто. Этот нож переживет руку,

что его держала. В долины горы превратятся, родник же будет бить, как прежде. Я старею, зато моя душа молодеет. Я к морю иду; она же вверх по реке стремится. Послушай, река: я – не душа моя, нет!

Заклинание

«Я создала эту песню, чтобы петь ее, если сухой сезон слишком затягивается или же если душа жаждет дождя».

Олениха из Дома Синей Глины, Вакваха

Ветры дуют пустые, северный ветер, восточный, небеса опустели. То, что мы ищем, о чем мы мечтаем, скрыто на дне, в глубине, под волнами морскими. О, светящиеся чужеземцы, что глаз никогда не смыкают! О, дивные жители океанской далекой пучины! Нельзя ль выпустить их, дать им свободу? Пусть в Долину они с южным ветром вернутся, пусть с западным ветром скорее сюда принесутся — в родную Долину и в свой Дом Небесный облака дождевые, грозою налитые тучи. Пошли их, о Море! Подари, подари им свободу, как камни в горах родники выпускают на волю, как вольно течет к Тебе наша Река по Долине, как дарим Тебе мы танцы свои, посылая их с песней, как возвращаем мы снова Тебе Твои воды с Рекой и дождями, чтоб Ты, Море, вновь смогло само с собою слиться.

Старая женщина поет

Подарок Цветущей из Синшана ее хейимас

Цвела, как слива, да стала черносливом. Ах, черносливом стала на косточке сухой. Съешь меня, съешь меня! Косточку выплюнешь — она вскоре станет деревом, деревом, сливой цветущей станет она.

У излучины реки

Написано Яростью под рисунком, украшающим стену хейимас Синей Глины в Синшане

Как медленно течет вода по илистому руслу меж низких и неясных берегов в тумане. Вдруг – хлопанье широких сильных крыльев. Но цаплю не могу я рассмотреть.

Экверкве: перепелка, взлетающая в кустах

Подарено хейимас Синей Глины автором по имени Кулкунна из Чукулмаса

Хлопаешь, хлопаешь крыльями ты, с земли поднимая мирную стаю, опасность заметив. О, чуткая! Громом звучат твои мягкие крылья в зарослях чапараля. Но тайные знаки глазам чужим незаметны. Они лишь для тонкого слуха и острого зрения чуткого стража. О, чудо пернатое в платье землистого цвета!

Этот камень

Из хейимас Змеевика в Телине; автор – Словоплет

Ушел он путь искать, что к смерти не приводит. Ушел он путь искать, да и нашел его. Каменистым тот путь оказался. Пошел он по пути, что к смерти не приводит. Пошел он по нему, да вдруг остановился. И тут же превратился в камень. Стоит он на пути, что к смерти не приводит. Стоит он недвижим, он танцевать не может и камешками плачет вместо слез. Вот мимо люди Радуги прошли, легко ступая, длинноногие такие, они на танцы шли из Четырех Домов в Дома Земные, в гости, и подобрали слезы-камешки его. Вот этот камешек – слеза его. Мне подарили его те, кто умер задолго до рожденья моего. Мне на Горе был камень тот подарен. Ах, этот камешек-слеза!