Вселенная файа. Трилогия
Шрифт:
– Люблю тебя, - прошептал он, когда она закинула ему руку на шею, ища губами его губы, - но, в то же время, зная, что всё это, - не более, чем благодарность за доставленное ему наслаждение. Душа Вэру оставалась нетронутой, с усмешкой наблюдая за блаженно жмурившимся телом, - но и ей тоже было в нем очень хорошо...
Наконец, он мягко поднял ладонью её голову, неотрывно глядя в длинные глаза Аютии.
– Хочешь ещё, девчонка?
– насмешливо спросил он.
– Не-а, - Аютия широко зевнула. Больше всего ей сейчас хотелось спать, - в конце концов, она наверняка провела этот день на ногах, пока спал он.
– Тогда вылезай.
Выбравшись-таки на берег, Анмай с наслаждением растянулся на траве. Густой теплый воздух мягко обтекал всё его влажное тело. Аютия растянулась рядом с ним, сонно и насмешливо посматривая на него. Она знала его родной язык, знала, что больше всего нравится ему в любви, знала его тело лучше, чем он сам. Ради неё он
– Зачем это было нужно?
– наконец, спросил он. Теперь он понимал, что она соблазнила его, - и сделала это очень старательно.
Аютия задумалась.
– Мне сложно это объяснить, но я постараюсь, если хочешь, - она вдруг вскочила и потянула Вэру за собой.
...........................................................................................
Они оделись и вернулись в её хижину. Аютия вытащила откуда-то толстую книгу в кожаном, отделанном красной медью переплете. Анмай с интересом открыл её, и тут же смутился, - внутри было множество искусных рисунков нагих юношей и девушек, очень разных, но всегда красивых, и любовных пар, изображенных очень точно. Сначала их позы были самими простыми, потом, - всё более сложными.
– Зачем так много?
– удивился он.
– Разве для удовольствия не хватит всего нескольких? А тут их...
– Более четырехсот, - Аютия слабо улыбнулась.
– Конечно, насчет удовольствия ты прав. Вот тут... и тут... и тут нужно огромное внимание к деталям, умение в любой ситуации владеть собой, ловкость и выносливость... то, что раньше называли жизненной силой. Но ведь в этом-то вся суть! Наши дикие предки знали, что красивая душа лучше растет в красивом теле, а в каких занятиях красота тела сильнее всего проявляется и привлекает? Естественно, в тех, в каких зачинают детей. Чем сложнее они, чем больше выносливости, гибкости, изобретательности и терпения проявит пара, тем красивее и отважнее будут её дети, и это правда! А кому не хочется, чтобы его дети были красивы и умны? Я вижу, ты улыбаешься, но именно так мы определяем суть начинающих айа, - каждая из поз отмечает свою ступень восхождения. Если юная пара может даже на вершине, приносящей детей, думать, красиво ли они это делают, то её дети сами смогут вести остальных, и приумножать красоту в мире.
– Понимаю. Чтобы быть красивым и гибким, надо развивать свое тело. Все хотят этого, и редко кто занимается всерьез, - слишком долго и скучно. Но вот если речь идет о любви... если ты можешь доказать, что ты лучше всех, получая удовольствие... тогда я знаю, почему вы красивее нас!
Аютия пожала плечами.
– Вообще-то, нас создали красивыми генные инженеры Файау, но она возродила не только наши тела, но и нашу культуру, наш дух. Мы считаем, что любовь, - движущая сила жизни. С ней надо не бороться, а возвышать её из животной темноты, призывать на службу красоте. Но для этого юным айа нужно очень тщательно выбирать занятия, ведущие к совершенству души... и не забывать при этом об уме... о нежности... и о фантазии тоже. Естественно, что с самых ранних лет они соревнуются между собой в этом, - сначала в чисто физических качествах, а потом и в духовных. Но подготовка к этим... родительским экзаменам далека от чувственных удовольствий. Она требует большого труда и ангельского терпения. В них-то, собственно, и суть. Ведь на самом деле судьбу рас решает не численность народов, и даже не сила их машин, а сила и отвага их сыновей... и дочерей тоже, конечно. Теперь, когда каждому из нас будут дарованы силы, способные изменить историю целого мира, воспитание будущего поколения стало вопросом жизни и смерти всего народа, - как и развитие генераторов Йалис в нашем Йэннимуре. Но беда в том, что нас слишком много. Лучше бы нас... и всех, было мало. Все знают, какая скверная штука инфляция, и как она опасна для экономики... но никто, почему-то, не думает, что инфляция личности гораздо страшнее инфляции денег! Когда айа... файа, вообще любых разумных существ становится слишком много, ценность каждой жизни стремится к нулю. Ну, не совсем так, но тогда воспитывать так тщательно будущее поколение уже просто нет смысла, - и так будут вырастать и герои, и гении... в достаточном числе.
– И подлецы. Если я правильно понял, отбор не может заменить воспитания, - потому что разрушить то, что создавали все, могут и немногие... тут опасная асимметрия. Так?
– Да. Древность была страшным временем, - темным, кровавым... но тогда зло было четко отделено от добра. Айа выдержали сотни тысяч лет жесточайшей борьбы за выживание, в которой побеждали не самые жестокие, а самые сполченные племена. Без дружбы, уважения друг к другу, тогда нельзя было выжить. Опасности были там, снаружи, а в своем роде, селении, айа всегда мог рассчитывать на любую помощь... во всяком случае, ему никто не причинил бы зла. Исключения были так редки, и так разрушительны при таком порядке вещей, что никто просто
– А эти позы?
– Анмай был непреклонен.
– Наши предки жили очень тяжело. Они часто умирали. Едва половина их доживала до тридцати лет. Если женщина не была достаточно сильна... если бедра у неё были недостаточно широкие... не такие вот, как у меня, - она просто умирала при родах или калечила ребенка. Наши предки знали, что такой мир несправедлив, но ведь изменить его они не могли. Они могли изменить лишь самих себя... и они очень старались. Единственным выходом для них была красота, - прежде всего, их собственная. Теперь и мне кажется странным и даже чудовищным, что когда-то юные пары занимались любовью в присутствии старших, которые оценивали не только их ловкость, но и их нежность, их страсть... даже то, как они доставляют друг другу наслаждение. Но в прошлом этот обычай создал нас. Тогда красота тела была для нас центром мира...
– Аютия вдруг недобро усмехнулась.
– Знаешь, я могу убить тебя в любой миг и голыми руками... как и почти любой из нас, наверное. Чем совершеннее тело и душа, - тем более грозным оружием они становятся в минуты опасности. В этом скрыт подлинный смысл красоты, и её назначение, - отбор тех, кто сможет выжить в безжалостном мире! Нам уже трудно такое понять. Хотя... если мы, айа, узнаем, как кто-то занимается любовью, то мы поймем всю его внутреннюю суть. Кто он на самом деле.
– И ты?..
– Анмай, многое изменилось. Теперь красота тела, - не главное для нас. Скрытая красота, красота души, несравненно важнее. Терпение, нежность, инстинктивное стремление к изяществу во всем, - это основы любовного искусства, но в других областях они гораздо полезней. Как и умение сдерживать себя, - даже когда девушка дразнит тебя и сводит с ума... или когда враг хочет заставить тебя действовать безрассудно. Невозможно скрыть что-то в себе, занимаясь любовью, - по крайней мере, от опытных глаз. Если это что-то плохое, его можно исправить... массой очень интересных способов. Теперь ты понимаешь?..
– Да. Хотя и не без труда. Для меня чувственная любовь, - лишь наслаждение... а для вас, - зеркало всех ваших чувств, основа души? Вы стараетесь быть чище... ну, не знаю... ближе к природе? Более естественными? Впрочем, у вас ведь мало иных развлечений... во всяком случае, меньше, чем у нас, файа.
– Для нас смысл жизни - это продолжение рода...
– Аютия усмехнулась, - в том смысле, что наши дети должны быть лучше нас... по крайней мере, мы стараемся вырастить их такими. Этого достаточно? Уверяю тебя, наша культура не менее богата, чем у вас, просто она повернута к тому, что для нас действительно важно. У нас нет никаких уз для влюбленной пары, - лишь те, что они наложат на себя сами. Каждый старается найти для себя самую лучшую, самую красивую половину, - и у самых красивых айа, естественно, гораздо больше детей. Но наша девушка может избрать парня, отвергнутого другими, - из желания утешить его... и поставить вровень с собой. Это величайшее из доступных нам удовольствий, - помогать кому-либо, делать его лучше, - потому, что, в конечном счете, ты делаешь лучше и себя самого. Так мы приучаемся любить, - сначала тех, кого избрали, потом, - весь необъятный мир живых созданий, - любить так же, как наших любимых. Это тяжело... но здесь, в начале, мы хотя бы можем выделить тех, кто старается, и дать власть изменять мир им, а не ублюдкам, - синие глаза Аютии гневно потемнели, и Анмай вдруг понял, кем станет она, когда станет взрослой.
– А вы, файа - не такие. Для вас главное, - ваша стая, прайд, вид... пойти дальше вы не в состоянии.
Анмай смутился. Она улыбнулась.
– Извини. В общем... ты прав. Наш мир действительно искусственно ограничен, - затем, чтобы мы занимались, в основном, своими детьми. Впрочем, всё, что я тебе рассказала, - это новое. Знание прошлого утрачено, оно ушло вместе со временем, которому служило.
Аютия задумалась.
– Нам трудно понять наших предков. Ведь на самом деле мы совершенно не знаем их жизни. Легенды... что легенды? Они, по сути, наши собственные мечты. Мы все хотим чистого счастья, и мечтаем о том, другом мире, где оно обитает. Но где этот мир? В будущем? Но ведь мы уже в будущем, - в нашем настоящем, - тут нет ничего, кроме машин, квантовых бездн, и бездн Вселенной. Тут, в конечном счете, нет места хрупкому любящему телу. Наше будущее, - мир симайа, которые, в лучшем случае, будут помнить, что когда-то они были живыми. В прошлом? Но в прошлом мы жили хуже, чем сейчас. Там меньше возможностей. Там просто скучно. Но в самом начале нашей истории мы видим нечто удивительное, - чистоту отношений, ещё не замутненную ничем.