Вселенная Наследия
Шрифт:
В феромонном обмене возникла пауза – слишком долгая, по мнению Луиса.
– Про меня и Дари Лэнг, – уточнил он.
– Возможно, я сочла чрезмерным твой интерес к профессору Лэнг. А почему ты спрашиваешь?
– Гленна кое о чем проболталась.
– Тебе?
– Скорее себе самой. Она все смеялась и твердила: "Хотела бы я посмотреть, как занимается этим Дари Лэнг".
– А что она делала в это время?
– О, ничего особенного. Ничего, что бы тебя заинтересовало. – Луис проклинал себя за то, что затронул эту тему. – Держись крепче, Ат. Мы уже почти на месте, но
Пасть заполнила собой весь небосвод. Открытый канал стремительно сжимался. Теперь перед кораблем находился как бы глаз с фиолетовой радужкой и крохотным черным зрачком. "Гравитону" необходимо успеть войти в этот узкий центральный туннель, прежде чем пространство полностью сомкнется.
Ненда попытался прикинуть его размеры. Вполне достаточно. Но насколько он тянется? Если туннель сожмется и стиснет вас, пока вы внутри…
Луису было не до символов – в это утро он жил только эмоциями.
Стремительно несясь по узкому цилиндру с сияющими фиолетовыми стенками, он изо всех сил всматривался в экран переднего обзора, где все еще виднелась малюсенькая черная точка – конец туннеля. Приближался он быстро – но сжатие шло еще быстрее.
Небо впереди почернело, они почти вырвались. Раздался пронзительный визг, глухой скрежет, и весь корабль затрясло. Одновременно на мостике взревела почти половина аварийных сигналов. Потемнело, как будто они вошли в какой-то новый провал. Несколько мгновений спустя включилась аварийная система питания, и Ненда снова уставился на пульт управления.
Он выругался.
– Мы прошли? – Атвар Ххсиал слышала его проклятия, поскольку ее эхолокаторы воспринимали, но не распознавали звуки.
– Прошли – потеряв полкорабля. – Ненда еще внимательнее вгляделся в мониторы. – Нет, меньше половины. Можно считать – нам повезло. Но Пасть отгрызла у нас приличный кусок задницы. – Он принялся считать потери. – Остались без заднего обзора и антенны связи. Потеряли маневровые двигатели. Запасные кислородные и водяные баки. И самое плохое: оторвало Бозе-генераторы. Бозе-переходы нам больше не грозят. С этого момента "Гравитону" придется летать на досветовых скоростях.
– Понятно. – Кекропийка оставалась спокойной, но прекрасно понимала, что крылось за этими словами. – Полагая, что из Свертки мы успешно выберемся, как далеко мы окажемся от ближайшей населенной планеты?
– В нескольких световых годах. На досветовой лететь лет десять.
– Неприемлемо.
– Вообще не вариант, если только ты чего-нибудь не придумаешь.
– Все, что касается собственно корабля, – это не мои трудности, а твои. Однако мне кажется, сейчас не лучшее время обсуждать поимку зардалу. – Атвар Ххсиал поднялась и чинно покинула мостик.
Ненда не возражал. Любой, кто выбрал в качестве делового партнера кекропийку, должен спокойно воспринимать свойственное этой расе пренебрежительное отношение к остальным разумным существам. Луиса всегда восхищала откровенная наглость, от кого бы она ни исходила – от человека или чужака. В любом случае сейчас на него навалилась тысяча неотложных дел. Главное – составить перечень того, что еще осталось на "Гравитоне", а потом всех потерь.
Вспомогательные двигатели позволят им перемещаться. "Гравитон" способен совершить посадку на любую планету с гравитацией чуть меньше стандартной и даже неуклюже взлететь. Куда больше Ненду беспокоили званые и незваные гости, которые могут к ним пожаловать. Когда корабль потерял свой хвост, кормовые переборки должны были автоматически опуститься. Не осмотрев всего собственными глазами, Ненда не мог определить, что же в действительности скрывается за ними, но размеры люков-заглушек достаточно велики, чтобы через них пролез взрослый зардалу.
Итак, что же на самом деле утрачено? Ненда изучал схему "Гравитона".
Для начала – большая часть скафандров. Если только по счастливой случайности некоторое их количество временно не хранилось в носовой части, невозможно будет выйти в открытый космос. Сорвана аппаратура сверхсветовой связи – поэтому никаких шансов послать экстренный сигнал бедствия. Утерянная секция имела два или три выходных шлюза. Один шлюз остался, не считая импровизированных точек доступа в корабль – хвостовых люков-заглушек. Что еще? Большая часть компьютерного оборудования корабля. И все, до последнего места, грузовые трюмы.
Что бы они ни нашли в Свертке или на Дженизии, вряд ли им удастся увезти что-нибудь на Врата Стражника. Если им посчастливится отловить одного зардалу, его придется держать в пассажирском отсеке вместе со всеми.
Ненда ухмыльнулся, представив реакцию Квинтуса Блума. Блум и Гленна Омар находились в относительной безопасности, занимая каюты ближе к носовой части корабля. Но при первом же взгляде на зардалу усмешка Блума, сползет с лица.
Луис жутко переживал еще десять минут назад, но теперь вдруг ощутил себя на верху блаженства. Они остались живы! Они вырвались из Пасти, находясь настолько близко от гибели, как никто другой. Корабль был на ходу. Проблема выхода из Свертки и возвращения домой стала для него своеобразным вызовом судьбы – здесь Атвар Ххсиал права: все теперь зависит только от Луиса. А прямо по курсу, в нескольких часах полета даже на досветовых скоростях, на экране переднего обзора появилась светлая точка цвета календулы.
Они приближались к солнцу Дженизии. К зардалу. И – что тоже вполне вероятно – к Дари Лэнг.
Мыслительные процессы кекропийки невозможно точно спроецировать на сознание человека. Атвар Ххсиал, если на нее поднажать, могла бы объяснить, что образ мышления зависит от речи; и в этом смысле язык людей чрезвычайно груб, примитивен, одномерен и не способен передавать тончайшие обертоны, доступные феромонной речи. Бедный землянин не только не способен выразить, но и просто понять нюансы отношений, совершенно обычные даже для незрелых кекропийцев.