Вселенная Риддика
Шрифт:
Гера открыла кассу, достала оттуда несколько кредитов и протянула их Риддику. Тот отрицательно покачал головой:
– Я сам могу о себе позаботиться.
– Ты – теперь человек, который прилетел с паромом. И малое количество денег вызовет меньше подозрений, чем полное их отсутствие.
Риддик взял кредиты.
– Ждать не буду, – сказала Гера, захлопывая за ним дверь.
Глава 3
Риддик спустился с крыльца и сел спиной к собачьему загону, достал ножи и ногтем провел по лезвиям. Потом, проверяя гибкость рук и пальцев, он
Сзади раздался шорох, и горячий и шершавый нос собаки уткнулся в плечо.
– Ну что, красавец, скучаешь, – Риддик потрепал собаку по холке, по серой жесткой чешуе и почесал глаза. Зверь лизнул ему руку и отошел в дальний угол загона.
Риддик прислушался.
Еще вчера, лежа на земле в пустыне, он почувствовал ЭТО. Оно было везде: в воздухе и ветре, в запахах и разговорах, во взглядах Геры и собаки. Оно было под ногами, в песке и камнях. Оно дышало и пульсировало. И когда Риддик закрывал глаза и отстранялся от всех звуков мира, он слышал его низкое дыхание гдето на самом краю звукового предела.
Риддик лег на землю.
– Свой, – вырвалось у него.
Дыхание прошло сквозь него и растворилось в небе. Мелкий песок прилип к губам и ладоням.
Со стороны поселка повеял теплый влажный ветер, принося с собою запахи.
«Ветер по расписанию. Ровно через двадцать пять часов. Точен, как галактические сутки», – заметил он.
Второй раз наслаждаться вонью поселка Риддик не собирался. Добежав до первого сарая, он оттолкнулся ногой от выступа на его стене, запрыгнул на плоскую крышу и присел на корточки.
Крыши тянулись до горизонта, в левую и правую стороны, были разного размера и с разным покрытием, но объединяло их одно – крыши были плоские и широкие. Они накрывали дома и улицы плотным накатом, чтобы ни один опасный ультрафиолетовый луч не мог достать жителей поселка. Солнце системы – красный карлик – со своими вспышками ультрафиолетовой радиации однозначно определял архитектуру поселений и городов на своих планетах.
Крыши были засыпаны слоем бурого песка. От солнца он превратился в плотную корку, а ветер распределил песок неравномерными волнами. В песчаной корке коегде виднелись отпечатки человеческих ног.
«Отличная маскировка. Сверху и не определишь, что внизу есть поселок», – подумал Риддик.
Выбирать направление не пришлось – освещенный космопорт тянул к себе, как магнит.
Астероидный пояс, прочно занявший центральную часть небосвода, сделал планетарную ночь подобием пасмурного дня, и переливался красными и лиловыми красками.
Следя за тем, чтобы никуда не провалиться и не упасть, перебираясь с крыши на крышу, Риддик добрался до посадочного периметра и почувствовал большое разочарование. Кроме огромного неповоротливого парома, здесь больше не было ни одного корабля, даже самого плохенького. А что толку от парома, который курсирует строго по маршруту. У него даже навигатора нет.
«Лететь на пароме? – Риддик прикрыл глаза и представил яркие освещенные коридоры и залы парома с жующими и орущими людьми. Да уже через мгновение ему захочется превратить паром в тихое темное местечко. – Нет, это удовольствие не для меня».
Слушая звуки вокруг, он удобно устроился на крыше ангара и начал смотреть, как в
Паром был просто колоссального размера. Огромные самопогрузчики без устали возили из его недр в складские ангары многочисленные контейнеры. Ангары явно выглядели меньше, чем объем груза, отвезенного в них. Ну, это понятно – подвальные помещения. Риддик запрыгнул на один из контейнеров и залез внутрь. В контейнере было много ящиков, от которых пахло оружием, и на которых стояло клеймо Альянса. Точно такие же ящики он видел в сарае у Геры. Риддик ухмыльнулся: люди всегда любили оружие и собирали его, чем больше его было, тем увереннее они себя чувствовали. Потом он проверил другой контейнер. В нем, в мягких мешках, каждый по одному, лежали сотни кристаллов, генерирующих энергию. От удивления Риддик присвистнул. Зачем нескольким поселениям на планете столько энергетических кристаллов? Их количества хватило бы, чтобы зажечь новую звезду!
Риддик прыгнул обратно на крышу ангара.
Партии грузов таких размеров либо принадлежали военным, либо были нелегальными. Первый вариант означал, что отсюда надо было сматываться и как можно быстрее. Второй – что можно было и не торопиться, а поискать себе развлечения.
Ветер сменил направление, и, подставляя лицо его холодным свежим рывкам, Риддик долго всматривался в занесенные песком крыши поселка, освещенные коегде куцым светом фонарей.
А потом он вернулся в поселок.
В привычном понимании улиц здесь не было. Это был лабиринт узких проходов и лазов, разветвляющихся и сплетающихся вместе, часто заканчивающихся тупиком в какомнибудь смердящем месте или неожиданно выскакивающих на широкую открытую площадь.
Возле длинного крашеного барака толпились люди, приехавшие на пароме. Определив по разговорам, что это торговцы, Риддик подошел к ним.
– Я уже два раза ходил с караванами, – услышал он. – Мне нравится. Едешь себе на самоходке в одну сторону, выгружаешь груз, а потом едешь в обратную сторону. Ни зверей, ни людей, ни каких опасностей. Не планета, а рай.
– Ага. Если привыкнуть к тому, что местные сутки длятся здесь шестнадцать стандартных дней.
– Это всё ерунда. Главное – платят хорошо.
– А ты на какой срок ходил с караваном?
– Три галактических месяца.
– Я слышал, есть караваны на год.
– Здорово! Это ж сколько заработать можно!
Риддик хмыкнул от удивления.
На всех планетах, где он был, колонисты всегда селились возле космопортов. Для удобства транспортировки грузов и связи с большой землей. Но здесь… Зачем устраивать удаленные поселки, до которых надо было добираться целый год? Никто не стал бы этим заниматься, если бы это было не выгодно.
Он обошел барак, заглядывая в окна. В одном из окон он увидел двух мужчин. Один из них показывал пальцем на огромный красный глобус, расчерченный сотами, а второй согласно кивал головой.
«Координаты какието странные – сотами», – отметил Риддик, и двинулся уже было дальше, но чтото заставило его обернуться.
Планета была разделена на восемь больших сот, которые в свою очередь делились на еще меньшие соты. Ровно посередине каждой соты, в узловых точках, находились поселки, причем самые большие на полюсах и шесть на экваторе.