Вселенная шай-ти
Шрифт:
Ашай решил не спорить, и Соня ему за это была искренне благодарна. Однако вслух уточнила:
– Значит, решили - спим как привыкли.
Соня задержалась взглядом на стене-витраже, разделяющим кухню с гостиной: сломанный калейдоскоп, а не витраж… Гении кубизма записали бы мастера, создавшего сие произведение, к себе в клуб и никогда бы оттуда не выпустили. Но на полу разноцветные блики смотрелись очень красиво.
– Кстати, раз уж мы начали обсуждать важные вопросы - где мне лучше ничего не трогать?
– Соня…
– Да нет, ты не понял!
–
– Своя территория должна существовать у любого. Ну, или зона, называй как хочешь. У меня, например, дома была своя беседка с игрушками. И все знали, что там ничего нельзя трогать, и убиралась я сама. Это, - Соня пощелкала пальцами, пытаясь подобрать определение, - что-то вроде места, чтобы подумать или поработать?
– Но зачем такие сложности, мой свет?
– А вдруг у тебя будут бумаги важные лежать на столе, а я их куда-то переложу и забуду?
В московской квартире - маленькой, это не дача с огромными пространствами - у нее места своего не было. Соня жила сразу во всех комнатах, что безумно раздражало. Все - мама, папа, бабушка - вечно прибирались и в процессе перекладывали, прятали, а иногда и выкидывали важные для нее вещи. И ее порядок никогда не считался порядком ни для одного из взрослых.
– Мне будет спокойнее, если в доме будет место, где есть вещи, которые лучше не трогать, - сдалась Соня.
– Но ты не в гостях.
Тут ей стало смешно - скажет тоже, как будто она не знает!
– Считай я, что нахожусь в гостях, сидела бы на диване, пила чай и никуда не ходила, не лезла и не спрашивала, - Ашая почти передернуло от представленной картинки, а Соня, оценив реакцию, продолжила, - Смотри… Вот тебе же не понравится, если Фенх, например, придет и все переставит, как ему хочется и удобно?
– Нет, конечно, я же потом ничего не найду!
– А теперь замени имя ‘Фенх’ на мое и дай мне ответ. Ашай вскинулся было, чтобы заспорить, но потом застыл и задумался над словами Сони. В конце концов он нашел ‘свою’ зону:
– У меня есть кабинет. Если тебе так хочется, то вещи, находящиеся там, лучше не трогать и не передвигать. Но смысла я все равно не вижу.
– Через неделю - максимум, две - поймешь, - улыбнулась Соня: теперь он жил не один и к этому тоже необходимо привыкнуть. И ему, и ей.
– Если ты так говоришь, мой свет.
– Угу, говорю. Именно.
Во время разговора они незаметно переместились в кухню. С местной плитой, духовкой и холодильником Соня успела познакомиться еще час назад, а теперь изучала посуду. Сейчас она крутила в руках большую круглую чашу, сделанную из толстого прозрачного стекла, и в ее душе росла уверенность: не ваза это, совсем не ваза, хотя и похожа.
– Она для готовки, - поймав заинтересованный взгляд, объяснил Ашай.
– Суп варить или мясо тушить, да?
– Да.
– А если я обожгусь?
– Что ты, мой свет, у нас в доме нет ничего, что способно ее расплавить!
– рассмеялся шай-ти.
– Стенки всегда будут холодными, даже если внутри кипяток.
– Оно,
– Но ты мне лучше объясни, что это такое было в доме твоей махары?
Ашай мгновенно напрягся, помрачнел. Но Соня не жалела о заданном вопросе.
– Что именно ты имеешь в виду?
– Ашай аккуратно поставил стеклянный горшок на место, после чего сложил руки на груди: закрылся.
– Почему там было настолько плохо? Словно давило что-то, и сил становилось все меньше с каждым шагом?
– упрямо вскинула подбородок Соня.
– Атли-э слишком давно мечтает о том, чтобы я занял место тьмы Тай-до-ко. А ты… одним своим появлением обратила все ее мечты в пыль. Вот она и пыталась заставить тебя отказаться от меня принудительно. Всеми доступными для нее способами.
– Если бы из-за простого недомогания люди лежали и ничего не делали, то давно бы вымерли!
– почти зашипела Соня, окинув Ашая подозрительным взглядом.
– Надеюсь, ты не думал, что я от тебя откажусь?
– Я… опасался, - признался шай-ти, отводя глаза.
– В конце концов, ты имеешь право не хотеть, чтобы я был твоей тьмой.
– Дурак! Да лучше бы ты тогда оставил меня в клетке, если так считаешь!
– в голосе у Сони зазвучали слезы.
– Зачем забирал тогда, возился…
Соня почувствовала, что еще немного - и она сорвется, наговорит обидного, попытается ударить побольнее. И от этой мысли стало настолько плохо, что она замолчала, повторяя про себя отчаянно: нет, она не заплачет, это просто усталость, слишком много впечатлений, нового и непонятного. Но когда вокруг нее сомкнулись в объятии руки, Соня поняла, что дрожит и все-таки плачет.
– Прости, - тихо попросил Ашай.
– Я не думал, что настолько важен тебе…
Сил произнести сейчас хоть слово у Сони не было, и она молчала.
– У нас связь света и тьмы нужна тьме больше, чем свету. Я не понял, что для тебя она звучит иначе: так же, как и для меня. Соня?
– Дурак.
– Ты повторяешься, - мягко указал Ашай.
– Все равно, - уткнулась лбом в живот шай-ти Соня.
– Ты же эмпат, слышать должен, что… я без тебя уже не могу. Совсем не могу.
– У тебя очень яркие эмоции. И их непривычно много, - крепче обнял девочку шай-ти.
– У меня не всегда получается разобраться в их причинах.
– Путаю я тебя, да?
– Временами, - согласился Ашай.
– Почему было настолько важно представить меня твоей махаре именно там, а не у нас?
– продолжила прерванный разговор Соня.
– Считай это традицией. Да и границу пришлось в итоге чинить не нам.
– Границу?
– не поняла Соня.
– Ну да.
– Что такое граница?
Ашай удивленно на нее посмотрел, а потом фыркнул.
– Ты так хорошо держишься, мой свет, что я уже начал забывать, что тебе все в новинку. И что наши прописные истины тебе знать неоткуда.