Всем сердцем
Шрифт:
Они довольно долго шли по коридору, несколько раз сворачивая. Наконец Тан Пин остановилась перед одной из дверей. Ее украшало изображение красного огнедышащего дракона.
Тан Пин постучала и объяснила Серене:
– Здесь живет семья Линь. Они друзья Тан Пин и Шу Тао.
На пороге появилась китаянка, такая же крошечная, как Тан Пин, и с такими же изящными чертами лица, но несколько старше.
Никаких радостных приветствий, объятий и рукопожатий, к удивлению Серены, не было. Вместо этого китаянка и Тан Пин обменялись церемонными поклонами. Затем последовало несколько быстрых фраз по-китайски.
– Линь By
Серена расстроенно кивнула. Как долго ей придется пробыть здесь? Пока что все вокруг кажется новым и необычным, но потом... Она не любила, когда что-то ограничивало ее свободу.
Заметив выражение ее лица, Тан Пин строго сказала:
– Многие из тех, кто живет здесь, почти никогда не поднимаются на поверхность. Линь By в Сан-Франциско пять лет. Наверху почти не была.
Муж Линь By владел прачечной в городе. У них было двое детей. Все они были спокойными, вежливыми людьми, и, несмотря на языковой барьер, Серена объяснялась с ними без особых проблем. Квартира у них была небольшой, но уютной. Она состояла из двух комнат – большой, в которую Серена попала из коридора (это была гостиная), и маленькой столовой. Семья китайцев и Шу Тао спали в гостиной. Серена и Тан Пин поселились в маленькой комнате. Раньше, как поняла девушка, это была спальня Линь By и ее мужа.
День заднем, неделю за неделей Серена исследовала подземный город. Тан Пин снабдила ее запиской с именем и адресом Линей, чтобы она всегда могла попросить о помощи, если заблудится. Хотя китайский – очень сложный язык, китаянка научила Серену нескольким самым простым фразам. Раз или два ей показалось, что за ней следят. Но наверняка сказать было сложно: слишком много китайцев сновало по подземным коридорам.
Больше всего ее раздражало вынужденное безделье. Тан Пин ходила на работу в прачечную Линей. Шу Тао устроился развозить почту. Несколько раз Серена предлагала Линь By помочь с уборкой квартиры, но та только вежливо улыбалась и отрицательно качала головой.
Через две недели Тан Пин нашла им отдельное жилье. Это были две небольшие комнатки, уже с мебелью.
Девушка старалась не думать о том времени, когда у нее закончатся деньги. Она уже твердо решила, что не останется здесь надолго. Ей надоело прятаться, словно мышь в норе. Месяц или два, не больше, и ей уже можно будет выйти наверх и снова стать собой. И устроиться на какую-нибудь работу под вымышленным именем.
Атмосфера подземной жизни все больше тяготила ее. В конце концов она спросила у Тан Пин, нельзя ли ей выйти на поверхность погулять, хотя бы на несколько часов.
Но Тан Пин покачала головой:
– Под землей ты в безопасности, Серена. Китайцам до тебя нет никакого дела. Но наверху идет война тонгов. Там очень опасно.
– Война тонгов?
– Тонги – большие китайские кланы. Очень богатые, очень могущественные. Плохие люди. Торгуют опиумом, торгуют девушками, продают белых в рабство. Делают деньги. Часто случается, что кланы начинают враждовать. Вот и сейчас идет война тонгов. Много людей уже убито.
Серена
– Но это ужасно! Куда смотрит полиция?
– Полиция редко заходит в китайский квартал, – просто ответила Тан Пин. – Тонги сражаются между собой, иногда убивают других китайцев. Так что полицию это не заботит.
– Как и в Вирджиния-Сити, – пробормотала Серена. Но она послушалась Тан Пин и продолжала свои прогулки по бесконечным коридорам, не выходя .на поверхность.
От Тан Пин она узнала, что многие из закрытых дверей ведут в комнаты, где китайцы курят опиум.
Однажды вечером, довольно поздно, она возвращалась к себе и, завернув за угол, встретила четверых белых– двух мужчин и двух женщин. Судя по внешнему виду, они, несомненно, принадлежали к высшему свету. С ними китаец-проводник. Скоро китаец-проводник остановился около одной из дверей, и они вошли внутрь. Серена успела заметить, что комната полна дыма. Когда дверь захлопнулась, Серена инстинктивно толкнула ее, и, к ее удивлению, та послушно распахнулась. В комнате было много китайцев. Некоторые курили необычные длинные трубки с маленькой дырочкой в центре, откуда поднимались тонкие струйки дыма. Сначала никто не обратил на нее ни малейшего внимания. Но в этот момент проводник-китаец заметил Серену и, резко сказав что-то по-китайски, сделал несколько непонятных жестов. Серена испуганно попятилась назад. Уже в коридоре она услышала, что китаец что-то сердито кричит ей вслед.
Когда она вернулась домой, Тан Пин заваривала чай. Серена взяла чашку, села рядом с китаянкой и поведала женщине о своем путешествии в курильню.
– Глупая, глупая девушка, Серена! – Тан Пин посмотрела на нее так сердито, как раньше никогда не делала. – Ты была в очень большой опасности!
– Да, понимаю, но я любопытна, как кошка. Возможно, когда-нибудь мое любопытство сослужит мне плохую службу, – улыбнулась девушка.
– Китаец-проводник узнал в тебе белую женщину?
– Не уверена. Он обращался ко мне по-китайски. А я слышала, что с белыми он говорил по-английски. Думаю, если бы он понял, что я белая, то обратился бы и ко мне на английском. Но скажи. Таи Пин... многие белые ходят сюда курить опиум?
– Многие, да, – с отвращением сказала Тан Пин. – Некоторые просто посмотреть. Другие приходят курить. Глупые, глупые люди. Наши тоже глупые. Берут деньги с белых и показывают им места, где курят опиум.
– Но это были люди из высшего света. Важные и богатые, по ним видно. Я слышала, одну из них звали Лилли.
– Лилли Хичкок Койт, – поморщилась Тан Пин. – Скандальная женщина. У нее много денег, живет в Ноб-Хилле. О ней много говорят в Сан-Франциско. Носит мужскую одежду, ведет себя как мужчина, курит сигары. Делает то, что люди называют «знакомиться с жизнью большого города».
– Что это значит?
– Ходит в салуны и игорные дома. Остается там всю ночь, домой приходит утром, пьяная.
– Но я не понимаю, Тан Пин... ты говорила, мне опасно выходить наружу. Почему же эти люди пришли сюда средь бела дня как к себе домой? Разве для них это не опасно?
– Тонги не охотятся за белыми. Если попробуют, вмешается полиция и арестует их. А ты, Серена, живешь жизнью китаянки. Ты можешь случайно попасть в перестрелку тонгов. А китайцев они убивают без разбора, будь то мужчина, женщина – все равно.