Всем сердцем
Шрифт:
– Не понимаю, к чему такая бессмысленная жестокость, – прерывисто сказала она.
Он мрачно кивнул:
– Да, преступление без мотива – обычная вещь в наших краях. Я сообщу шерифу, и он выяснит все, что сможет. Однако вряд ли он найдет преступников.
Он пробормотал себе что-то под нос, полностью уйдя в свои мысли.
Серена кашлянула, чтобы привлечь его внимание.
– Мистер Хард, в письме вы назвали этот город Вирджиния-Сити. Однако хозяин конюшни, показавший мне дорогу, назвал город «Вирджиния»...
– А, это... – Он повернулся к девушке, довольный тем, что она
Девушка поняла, что он пытается уйти от разговора о ее родителях, и постаралась вновь переключиться на интересующую ее тему:
– Мистер Хард, а что с наследством...
– Ах да, наследство. Это «Рай».– Он вздохнул, и по лицу его пробежала тень. Он вновь устроился за письменным столом. – С этим, конечно, не все просто. Вы знаете, что такое бордель, Серена?
Серена нахмурила лоб:
– Бордель?
– Да, да, именно он.– Хард вновь тяжело вздохнул. – Я предвижу, что вас ожидают некоторые проблемы. Хотя, должен сказать, Хетти предупреждала меня... Бордель, мисс Серена Фостер, – это публичный дом. Наследство вашей тети Хетти, откровенно говоря, состоит попросту из публичного дома. – Он поспешно добавил: – Конечно, она оставила и деньги. Хетти была вполне обеспеченной дамой.
Серена попыталась припомнить, что написано в Библии о публичных домах, и судорожно вздохнула, сообразив, о чем говорит адвокат.
– Вы хотите сказать, что тетя Хетти содержала дом для... для блудниц?
– Блудниц? – Спенсер Хард с недоумением посмотрел на нее. Потом улыбнулся: – Ну, полагаю, можно сказать и так. Да, Серена, Хетти Фостер владела домом для блудниц. Но несмотря на это, ваша тетя все равно оставалась настоящей леди. Если хотите, я расскажу вам немного о Хетти Фостер.
Еще не вполне придя в себя, Серена кивнула. Она никак не могла поверить, что ее представления о тете так отличаются от реальности.
– Да, пожалуйста, буду вам очень благодарна. Адвокат откинулся на спинку кресла и мечтательно прикрыл глаза.
– Ее называли Дурнушкой Хетти, и не зря. И все-таки она была исключительно обаятельной. Это признавали даже те, кто не одобрял ее рода деятельности...
Хетти Фостер была одной из немногих, кто удостоился привилегии называть Спенсера Харда просто Спенсером. Будучи в течение долгого времени единственным юристом в городе, он пользовался здесь уважением и фактически выполнял роль судьи. И даже когда Вашо-Диггинс сильно разросся, переживая новый расцвет, долгое время место судьи оставалось вакантным, так что Харду нередко случалось исполнять его обязанности, разрешая местные тяжбы.
– Соломон пограничных селений, – как он однажды заметил Хетти. – Праведный суд
– Не смейся, Спенс, здешние обитатели без тебя бы совсем одичали.
– Они все равно остаются дикарями. Тут даже библейский Соломон не сумел бы ничего изменить.
– Ладно, все равно ты делаешь все, что в твоих силах, и даже больше... И это, учитывая, что обычно тебе почти ничего не платят за работу.
Он был ее адвокатом, но частенько случалось, что Хетти и сама защищала его от жгучей самоиронии. А затем Хетти влюбилась в него, и ничего хорошего из этого не вышло. Хард, конечно, тоже любил ее, но в Виргинии у него осталась жена – ревностная католичка, и никакой надежды на развод не было. А после внезапной смерти Хетти Хард ясно осознал: теперь всю жизнь он будет мучиться, что они так и не сделали последнего решительного шага, чтобы открыто признать свои отношения.
Пару раз, когда он неуверенно заводил разговор о разводе и женитьбе, Хетти только фыркала:
– Жениться на мне, Спенс? Ты уважаемый человек среди горняков. Что, как ты думаешь, случится с твоей репутацией, если ты женишься на мадам?
– Хетти, но ведь ты-то сама приличная женщина. Ты же говорила, что никогда не...
– Не ложусь на спину за плату? Совершенно верно. Никогда так не делаю. Однако у меня целый курятник девушек под крылышком, которые это делают, что в глазах окружающих уравнивает меня с ними.
– Но ведь многие знают про нас с тобой. И насколько мне известно, ничего плохого об этом не думают.
– Те, кто приходит в «Рай» и платит за то, чтобы провести время с одной из девушек, конечно же, ничего плохого о них не думают. Так обычно думают только их жены, но не они сами. К тому же у многих жены остались где-нибудь в Сан-Франциско. Однако что будет, если кому-нибудь взбредет в голову жениться на проститутке?
– Я знаю нескольких парней, женившихся на проститутках. И они счастливы. Такие девушки становятся хорошими женами.
– Ну не надо сладких слов, – фыркнула Хетти. – Большинство из этих девчонок – ленивые бездельницы с куриными мозгами. За исключением разве что Мадлен Дюбуа. Они и воды-то вскипятить не сумеют, не то что содержать дом и семью. Потому-то они и подались в публичные девки.
И все же, по мнению Харда, у Хетти Фостер было золотое сердце. Она делала все, что было в ее силах, для него, Спенсера. Заботилась о девушках – ухаживала за ними, когда они болели, и вставала на их защиту, когда их обижали пьяные клиенты. И принимала их обратно, после того как они иногда убегали с мужчинами, а потом возвращались, несчастные, избитые и в лохмотьях.
Хетти было уже больше сорока, когда она умерла, – маленькая женщина со вспыльчивым характером и острым языком. Всегда готовая к бою, всегда полная энергии, она двигалась резко и быстро, словно маленький вихрь. Умерла она тоже быстро, без всякой суеты и паники, можно сказать, даже красиво. Она аккуратно подсчитала дневную выручку после закрытия заведения и упала прямо на пороге. Пьяница Док Джонс, частый клиент «Рая», сказал, что она умерла от удара.
Возможно, она предчувствовала свою смерть, а может, нет, кто знает? Но за неделю до этого она пришла к Спенсеру в контору.