Всем сестрам по мужьям
Шрифт:
– То есть у вас вчера пропал знакомый, которому вы не знаете сколько лет, и вы думаете, мы станем его искать? – изумился дежурный. – Женщина, вы чего?
– Ничего! – крикнула Морковкина. – Он взял у девушки сорок тысяч евро и с ними пропал. Ладно, людей вы не ищете, а деньги будете искать?
Парень присвистнул и сочувственно взглянул на Таню:
– Что же вы так неаккуратно. Ладно, подождите.
– Вот дела, – помотал лысой башкой Гена. – Человека искать не станут, а деньги – пожалуйста.
– Поднимайтесь на
– Как его звать-то, я забыла? – спросила Морковкина, вваливаясь в коридор второго этажа.
– Ужасно как-то зовут. Но я тоже забыла. – Таня озиралась по сторонам.
– Вон девятая! – радостно воскликнул Генка. – Пошли.
Они дружно ворвались в помещение, в котором сидели пять человек. И кто из них являлся искомым приемщиком заявлений, было неясно. Все сотрудники сгрудились у одного стола и бурно обсуждали что-то.
– Вам кого? – нелюбезно осведомился ближайший усач.
– Эрнеста Альфредовича! – выпалила Морковкина.
– Пихайло, – с сомнением добавил Генка.
Мужики дружно засмеялись.
– У меня деньги украли, – скорбно оборвала их веселье Татьяна. – И от расстройства мы не запомнили, к кому нас послали.
– Уж послали так послали, – огорченно сморщился невысокий крепыш юного вида. Ему с трудом можно было дать лет двадцать. – Невтюхайло Роберт Альбертович – это я.
– Нам сорок тысяч евро надо вернуть, – предостерегающе уточнила Катерина, словно эта цифра могла напугать юношу и сподвигнуть на передачу дела более опытному товарищу.
– Вернуть – это запросто, – кивнул Роберт Альбертович. – Сейчас поищу по карманам.
– Шутите? – с угрозой надвинулась на него Морковкина. – А у нас горе.
– Горе, это когда умер кто-то, – просветил визитеров Невтюхайло. – Да и то не всегда. Иногда народ радуется. Вот живет человек неправильно, как гад какой-нибудь, и пожалеть его некому.
– У нас, может, тоже умер, – прервал его философские сентенции Гена. – Но умер с нашими деньгами. Вернее, вот с ее деньгами. Поэтому отыскать надо хоть живого, хоть какого.
– А вы, граждане, кто будете? Это – хозяйка денег, как я понял. А вы свидетели передачи суммы? – вздохнул Роберт Альбертович, поняв, что отделаться не удастся.
– Нет. Мы группа моральной поддержки, – приосанилась Морковкина.
– Группа поддержки должна быть либо с флагами и транспарантами, либо в купальниках, – абсолютно серьезным тоном заявил юноша. – Поэтому попрошу на выход. У нас тут и так дышать нечем, а окна заклеены. Ждите там, на диванчике.
– Тань, но пасаран! – Морковкина, подгоняемая супругом, потрясла кулаками и скрылась за дверью.
– Присаживайтесь. – Невтюхайло кивнул Тане на стул. – Давайте все по порядку…
Через час, когда Катерина сладко дремала на Генкином плече, а сам Генка благодушно похрапывал, сидя в позе
– Что? – встрепенулась Катя. – Нашли?
– Да ну. – Татьяна поморщилась. – Ты его видела? Что такой найти может? Душу вынул, все выспросил. Обещал, что сообщит и вызовет, если что.
– Вызовет-то в любом случае, – приободрил ее Гена, – а вот с деньгами, боюсь, может и не получиться!
– А зачем ты тогда первый орал про милицию? – накинулась на него Катерина.
– Так хоть парази… Максима этого найдут, – объяснил супруг. – Найдут, разберутся, накажут, обяжут выплатить. А Таня будет знать, что и как. Умер – не умер. Украл – не украл.
– Ты только родителям не рассказывай ничего, – посоветовала Катя. – А то папашка тебя со свету сживет и печень выклюет.
– Да уж, плакали мои мечты о разъезде, – усмехнулась Татьяна.
– Зато ты успокоилась, – то ли констатировала, то ли спросила Морковкина, внимательно глядя Тане в лицо.
– Больно очень. Только глубоко-глубоко. И как-то… Не знаю. Я еще на что-то надеюсь.
– Танюш, ты ведь с Андреем договаривалась. Сходи, развейся, – предложила Катя.
– Нет. Теперь, без возможности разъехаться, боюсь, я перестала представлять для него интерес.
– А ты не бойся, ты проверь, – посоветовал Гена, осуждающе покачав головой. – Вот ведь вы, женщины! Вечно за всех все решите, просчитаете! И в мужчинах вы абсолютно не разбираетесь. Подлецов идеализируете вопреки здравому смыслу, а хорошего человека, вот так авансом, мордой в грязь!
– Чего ты за него заступаешься? – насторожилась жена. – Решил лоббировать интересы будущего собутыльника?
– Я не пью, – напомнил Гена.
– Долго ли начать-то?
– Если я правильно помню, там приличный мужчина, а не бухарик какой-то, – произнес муж.
– Поссорьтесь еще! – воскликнула Татьяна. – Устройте тут дуэль из половой солидарности. Давайте-ка, на выход!
– Точно, а то заметут, – спохватилась Катя и поспешила к лестнице.
Андрей позвонил сам. Он долго мялся, и Татьяна сообразила, что он собирается ей сказать.
– Ты очень хорошая девушка, я тебе не подхожу, – бубнил Андрей, мучительно подыскивая слова.
Когда женщина желает остаться с мужчиной, она из подобной фразы делает единственный вывод: он набивается на комплимент. И этим сильно осложняет задачу кавалеру и жизнь себе. Таня хотела расстаться. Она так явственно поняла это, когда услышала в трубке голос недавнего кавалера, что даже была благодарна ему за то, что он начал первым.
– Ты прав, Андрюша, мы слишком разные, – торопливо согласилась она, отчего-то ощущая предательское жжение в глазах. – Но я очень рада, что мы с тобой общались. Мне было приятно. Счастья тебе. Прощай!