Всем сосать!
Шрифт:
Монашка потрясла головой и произнесла:
– Воистину, нет предела мерзости нечистой силы. Да как ты смеешь глумиться в моем присутствии над святынями?
– Какое еще глумление? – не понял Вася. – Правду ведь сказал. Я сам за святыни кому угодно жопу раздеру. Вот помнишь, год назад, собирались храм на месте парка строить? Вышли какие-то безбожники, стали возражать. Так мы их с пацанами живо пиздюлями окучили. Нам за это потом по рублику на брата отсчитали. Лично батюшка и вручил. И рублик дал, и благословил, и грехи отпустил.
– Ври, ври, – отмахнулась монашка. – Тебя это не спасет. Ты чудовище. Убийца. Из скольких людей ты высосал души?
– Ни у кого никогда не сосал, – ответил Вася.
И добавил, решив быть честным до конца:
– Сегодня хотел в первый раз. Гонюсь за мужиком, а он меня пидором ругает. Тут мне так мерзко стало. Думаю – до чего же я докатился?
Монашка долго смотрела на него, а затем произнесла:
– Хочешь сказать, что никогда никого не убивал?
– Нет, – ответил Вася. – Хотел, это было. Два года назад возжелал соседа ебнуть. Притом с особой жестокостью. Даже план разработал, как ночью заберусь через балкон в его квартиру и засуну ему в жопу перфоратор, которым этот еблан целыми днями долбил стены. Но не успел. Сосед сам справился – упал с табуретки и сломал себе ноги. Когда его вытаскивали на носилках из квартиры, я стоял рядом и хохотал до слез. Но сам я ничего делал. Моя совесть чиста.
– Это нетрудно проверить, – заявила монашка. – Я все знаю о вампирах. Мне мой духовный наставник, старец Иоанн, все о вас поведал. Молвил, что когда вампир высасывает из человека душу, то нечестиво исцеляется от всех ран, и даже шрамы рассасываются на теле его богопротивном.
– Ага! – обрадовался Вася. – Вот ты и попалась! Вот тут-то я тебя и уделаю.
Он быстро вскочил на ноги и начал раздеваться.
– Ты чего? – испугалась монашка.
– Сейчас увидишь! – пригрозил ей Вася. – Сейчас все увидишь!
Он скинул пиджак, затем рубаху. После встал так, чтобы свет свечей падал на его заголенный торс. На нем темными полосами выделялись швы, оставшиеся после работы патологоанатома.
– Видишь? – спросил Вася. – Это у меня после вскрытия. То есть, никого я не убивал. Ну, что, выкусила? И ты, и твой Иоанн.
Монашка какое-то время тупо смотрела на его грудь, затем поставила на стол бутылку с водой и молча вышла из комнаты. Вася напрягся. От этой особы можно было ожидать чего угодно.
И монашка не обманула ожиданий, потому что вернулась не с пустыми руками. Она принесла с собой плеть. Да не какую-то плеть для невинных половых забав, а настоящие орудие пытки. У Васи от одного вида этой плетки заболело все ниже спины и выше колен.
– Эй, вот только этого не надо! – попросил он. – Вот не надо, ладно. Я не против всяких экспериментов, но берега нужно помнить. Оно ведь все с малого начинается, а потом глядь, уже ебешь в жопу лучшего друга детства. Или он тебя, что, блядь, еще печальнее.
Но,
Монашка повалилась на колени, схватила плетку и начала деловито стегать себя по спине. Делала она это по-взрослому, без всяких поблажек. После каждого удара на белой коже оставались широкие красные полосы. Огромные сиськи колыхались и подпрыгивали.
– Вот тебе! – громко дыша, бормотала она. – Вот тебе!
Васе стало совсем страшно. Неадекватность новой знакомой перешла все границы.
– Ты что делаешь? – рискнул спросить он.
– Не мешай, – бросила та. – Я со счета собьюсь.
Вася не стал возражать. Он забился в уголок, и оттуда наблюдал за актом жестокого самобичевания.
Тот продлился минут пять. Наконец, славно отстегав себя, монашка уронила плеть и поднялась на ноги. Она взмокла и запыхалась. Пот катился с нее градом.
– Все? – осторожно спросил Вася.
Он надеялся, что никакого продолжения не будет.
– Все, – ответила монашка.
– Можно спросить, нахуя ты это сделала?
– Потому что заслужила, – сказала та. – Ведь я едва не совершила страшное злодеяние. Как я могла знать, что в моих руках окажется вампир-праведник, безгрешная душа, сумевшая превозмочь волю нечистого? Но это меня не оправдывает.
Вася догадался, что вампир-праведник это он. Ну, не прямо уж праведник, грешки водились. Но он еще не высосал ничью душу, тут все было честно.
– Да ладно, бывает, – произнес Вася примирительно. – Подумаешь – ошиблась. Знала бы ты, как я в жизни ошибался. Вот недавно было….
Но тут Вася замолчал, решив не рассказывать новой знакомой о том, как по ошибке согрешил с другом Степой.
– Короче, могла бы просто извиниться.
– Ты такой добрый! – простонала монашка. – О, как мне стыдно. Невинный агнец едва не пал от моей руки.
Она пошла на Васю, распахнув объятия. Тот зажмурился от сияния креста, и попросил:
– Не могла бы ты вот эту штуку снять? Глаза слепит.
Монашка сняла крест и положила на стол. Теперь Вася получил возможность разглядеть сиськи. Те были огромны и прекрасны. Вася сам подался к ним, пошел навстречу, и, не сдержавшись, вцепился в них руками.
– Да! Да! – страстно бормотала потная монашка. – Припади к моей груди!
Вася припал. Его язык скользнул по соску, затем Вася жадно впился в него губами. Монашка гладила его по голове и приговаривала:
– Вот так. Все хорошо. Тебе нечего бояться.
Она опустилась на колени. Вася растянулся рядом. Он терся об ее грудь и блаженствовал.