Всем врагам назло!
Шрифт:
«Ага, вот она где! Там уже не спрячешься!» – обрадовался Продюсер.
– Ку-ку, ку-ку, – ответил он ей тихо. – Сейчас ты у меня докукуешься! Кукушка хренова!
Продюсер завернул за угол и увидел Анжелику, которая стояла на крутой лестнице, ведущей на чердак.
– Милый, а я здесь! – кокетливо произнесла она.
– Вижу, – без особого энтузиазма процедил он. – Ты чего туда полезла? Там же чердак.
– Я хочу быть ближе к звёздам! – заявила Анжелика.
Продюсер стиснул зубы, чтобы не сказать ей всё, что он о ней и её затее
– Надеюсь, ты хоть не на крышу меня тащишь? Брось дурить. Пойдём в какую-нибудь комнату. Давай на кровати под балдахином ляжем.
– Нет. Я хочу, чтобы было романтично! – капризничала Анжелика.
– Не знал, что на пыльном чердаке романтичнее, чем на антикварной кровати, – угрюмо съязвил Продюсер.
Но Анжелика его не слушала. Она отвернулась и стала подниматься выше по лестнице. Её короткое платье чуть приоткрыло тайну: стройные ножки в чулочках с ажурной резинкой и покачивающаяся при каждом шаге попка в белых кружевных трусиках смотрелись снизу просто восхитительно. У Продюсера аж дух захватило. Он тут же полез следом за ней. Они уже были почти на самом верху, но Продюсеру не терпелось. Он отпустил перила и, двумя руками прикоснувшись к её ногам, полез под платье. Этого Анжелике и было надо. Вскрикнув «ай», она как бы от неожиданности споткнулась и со всей силы толкнула Продюсера. Тот не удержался и, кувыркаясь, полетел вниз. Упав на пол, бедолага завопил от боли:
– Ой! Нога!
Анжелике было неудобно оставаться наверху, когда по её вине дружок валялся на полу, поэтому она тоже съехала по лестнице и при падении постаралась всем своим весом плюхнуться на Продюсера.
– Ой! Рука! – ещё громче завопил он. – Слезь сейчас же!
Но Анжелика не шелохнулась, изображая глубокий обморок. Продюсер уцелевшей рукой еле спихнул её с себя на пол. А когда он попытался выпрямить свою неестественно вывернутую левую ногу, то чуть не потерял сознание от боли. Он отпихнул девушку подальше и увидел, что из его штанины, прорвав ткань, торчит окровавленная кость. Продюсер такого зрелища не вынес. Всё поплыло у него перед глазами, и бедняга потерял сознание.
Услышав, что её несостоявшийся любовник почему-то затих, Анжелика открыла глаза. Каково же было её удивление, когда она обнаружила дружка в бессознательном состоянии. Решив, что двое в обмороке – это слишком печально, она решила прийти в себя. Анжелика встала и осмотрела изуродованное тело Продюсера. Да, урон получился даже серьёзнее, чем она ожидала. Торчащая из штанины кость тоже произвела на неё неизгладимое впечатление. Да ещё и правая рука совсем не в положенном месте была согнута! «Круто!» — ухмыльнулась Анжелика. Но тут Продюсер открыл глаза, и Анжелике пришлось изображать вселенское страдание.
– Ах, бедный мой Мишелечка, тебе очень больно, да?
– А ты как думаешь? – прорычал он.
– Давай, милый, я тебе ножку выправлю, – предложила она, – тебе же неудобно так лежать.
– Да пошла ты!!! – заорал Продюсер. – Не трогай меня! Идиотка!
Анжелика зашмыгала носом, а потом и заревела.
– Почему ты на меня кричишь? Зачем обзываешься? Я же переживаю за тебя! Я так боюсь, что
Продюсер и сам испугался не на шутку.
– Мне надо срочно наложить жгут. Неси скорее аптечку и бинты. Ну, живо! И не реви! И без тебя тошно. Да, и вызови сюда «скорую помощь». Поняла?
– Ага, – кивнула Анжелика. – Я сейчас быстренько сбегаю. Одна нога здесь, другая там. Ты не скучай тут без меня, ладно?
Продюсер только взвыл от злости на эту идиотку. Анжелика скрылась за поворотом, громко протопала до конца коридора, спустилась на второй этаж, потом посидела немного в одной из комнат, а затем, побрызгав воды на лицо и размазав тушь, она вернулась к Продюсеру.
– А я не нашла аптечку! – всхлипнула она.
– О боже! Зайди в любую комнату, сними простынь, порви её на лоскуты и неси сюда. Поняла?
– Ага, – кивнула Анжелика и опять умчалась.
– Чёрт, зачем я всех прогнал? С этой дурой я здесь точно загнусь!
Вскоре она принесла простынь с маникюрными ножницами и стала кропотливо нарезать полоски.
– Ты до утра их будешь резать?! Рви быстрее!
– Я же как лучше стараюсь, чтобы всё было аккуратненько.
– Мне не надо аккуратно! Мне надо быстро! – завопил Продюсер, выхватил простынь и с помощью уцелевшей руки и зубов стал рвать её на полосы.
Анжелика под руководством Продюсера всё-таки наложила ему жгут на ногу и перебинтовала повреждённые конечности.
– А «скорую» ты вызвала? – напомнил Продюсер.
– Ой! Я забыла. А может, я сама тебя на машине довезу? Ведь пока-а-а сюда «скорая» доедет, ты уже десять раз успеешь помереть.
– Идиотка, ты чего болтаешь?!! – психанул Продюсер.
– А что я такого сказала? Я же о тебе беспокоюсь. Я помочь тебе хочу, – захлопала невинными глазками Анжелика и всхлипнула. – А ты опять обзываешься!
– О, только не начинай опять реветь. Я уже не могу это слышать! – скривился Продюсер. – А ты и в самом деле умеешь машину водить?
– Нет, не умею. Но ты ведь будешь рядом со мной сидеть и подсказывать, на какую педальку мне нажимать.
У Продюсера не было слов. Он лишь взвыл:
– А ну пошла! Быстро пошла звонить в больницу! Ну! Бегом!!! – на весь дом заорал он.
– Хорошо-хорошо. Чего ты так разнервничался? Сейчас всё сделаю, – миролюбиво сказала Анжелика и ушла.
Свернув за угол, она с ехидной улыбкой прошептала:
– Вот так тебе, Мюллер! Получил? Но и это ещё цветочки!
У Анжелики не было в планах, чтобы Продюсер сейчас умер от потери крови. Нет, пусть пока поживёт. Он ей ещё нужен. Ведь расплачиваться за гибель её друзей должна вся банда, а не он один. Анжелика вызвала по телефону «скорую», а потом села рядом с Продюсером на пол и, поглаживая стонущего бедолагу по голове, стала успокаивать:
– Всё будет хорошо, Мишеленька, не переживай. Сейчас приедет машинка с красным крестиком, из неё вылезут дядечки с носилочками и отвезут тебя в больничку. А там тётечка доктор сделает тебе новенькую ножку и новенькую ручку.