Всем врагам назло!
Шрифт:
Анжелика, совершенно расстроенная, сидела на диване в обеденном зале. Её всё больше пугала жизнь в этом доме, населённом уродцами, которые относятся к ней, судя по всему, враждебно. А заступиться за неё, пока Продюсер в больнице, совершенно некому. Чтобы хоть немного успокоиться и забыть об ужасах этого дома, Анжелика решила чуть-чуть выпить.
Она решительно встала и прошла в винный погреб, но он был пуст. Тогда девушка стала рыться в шкафчиках на кухне. Но нигде не было ни одной
– Ты чего это здесь шаришь? – услышала она вдруг за спиной незнакомый голос.
Анжелика почувствовала себя воровкой в чужом доме. Она стыдливо оглянулась. В дверях, скрестив мохнатые руки на груди, стоял парень. Мало того что голова его была абсолютно лысой, но ещё и нижняя челюсть сильно выпирала вперёд, что делало его похожим на бритого орангутанга. Анжелика вспомнила, что видела это страшилище в ресторане «Орфей» в день знакомства с Продюсером. Этот парень тогда не пускал её к столу, где сидела Элеонора.
– Я… я выпить хочу, – честно призналась она.
– Что пьёшь? – усмехнулся парень.
– В принципе всё могу, – сказала Анжелика, а потом всё же уточнила: – Кроме спирта, самогона и одеколона. Но больше люблю мартини «Бьянко» с апельсиновым соком.
– Мартини не держим. А сок тем более. Водку будешь?
– Буду.
– Пошли.
– Куда? – испугалась Анжелика.
– Ко мне в комнату. Да не бойся, не трону. Я же не самоубийца, чтобы подружку Продюсера обижать. Пошли.
– А я думала, что у вас на кухне спиртное есть, – оправдывалась Анжелика, следуя за лысым.
– Там даже не ищи. У нас бутылки не залёживаются. Здесь карлик есть, Чита. Он алкоголик. Если где спиртное увидит – всё, считай, пропало, обязательно стащит. Поэтому приходится всё прятать. Ну вот мы и пришли. Проходи.
Анжелика прошла в комнату и остановилась в нерешительности. Парень запер дверь.
– А зачем это вы дверь на замок закрыли? – холодея от ужаса, спросила Анжелика.
– От Читы. Если он унюхает, а в этом ты не сомневайся, он обязательно унюхает и тогда припрётся сюда. А нам и самим мало.
– Чита не припрётся. У него уже есть бутылка. Мой коньяк, – вздохнула Анжелика.
– Что, спёр, подлец? Я же говорю, здесь всё надо прятать, а то своруют, – приговаривал лысый, залезая под кровать.
Вскоре он достал оттуда бутылку, замотанную в мужскую рубашку. Лысый прямо в ботинках залез на кровать и сел по-турецки. Широким жестом он пригласил девушку присоединиться. Анжелика скинула туфли и тоже уселась по-турецки. Стаканов в комнате не оказалось, поэтому пришлось пить прямо из горлышка бутылки по очереди. В качестве закуски лысый предложил дольку лимона, лежащую наверняка уже не один день в тарелке на тумбочке. Лимон почти засох, и парень с трудом распилил его пополам.
«Ох, если бы меня сейчас увидела моя мама, она бы упала в обморок!» —
Пить молча было неудобно, поэтому Анжелика решила начать светскую беседу:
– Как мне у вас здесь нравится! Видно, что у хозяина дома хороший вкус. Всё здесь такое красивое и стильное! А сам дом какой великолепный! По-моему, это направление в архитектуре называется…
– Слышь ты, не выпендривайся, – оборвал её возвышенную речь лысый. – Не порть кайф.
Анжелика обиженно замолчала, не зная, о чём ещё с бандитом говорить. Ну не о погоде же! Несколько минут они пили молча.
– Э, фанатка, тебя как зовут-то? А то я забыл. Вернее, я и не запоминал.
– Оля. А вас?
– Череп.
– А, понятно, – нисколько не удивилась Анжелика. – А кто вам эти клички придумывает?
– Клички у собак. А у людей погоняло, – поправил её Череп. – Его друзья придумывают. Как начнёт один называть, так другие и подхватывают.
– А у меня тоже будет погоняло? – совсем не обрадовалась этому Анжелика.
– Конечно. Раз ты с нами живёшь, то будешь всем нашим законам подчиняться.
– Только не надо меня обидно обзывать, ладно? – попросила Анжелика.
– Ты красивая, у тебя и погоняло будет красивое. А хочешь, сама себе придумай.
– Ой, я даже не знаю. А какие бывают женские погоняла? Лично я, кроме Мурки и Соньки Золотой Ручки, ничего другого не слышала.
– А как тебя в детстве называли?
– Ангелочек, – проговорилась Анжелика и тут же испугалась, что нечаянно выдала себя.
– Ангелочек? А что, похоже. Так тебя и будем звать. Ангелочек! – вдруг раскатисто захохотал Череп. – Класс! Хоть при жизни с ангелом пообщаюсь, а то на том свете вокруг меня только черти прыгать будут.
Анжелика сильно захмелела и, не видя от лысого никакой угрозы, расслабилась и тоже начала смеяться.
– Я тоже там в соседнем котле вариться буду.
– Во клёво! – хохотал Череп. – Надо сообщить моей мамаше, что на том свете я с Ангелочком дружить буду. Вот она обрадуется! Подумает, что наконец-то её сынок одумался и встал на праведный путь.
Опьянённые водкой, они стали хохотать как ненормальные. Череп стянул покрывало с кровати, накинул его на себя словно рясу, приставил сзади к лысому затылку тарелку от лимона, изображая этим нимб над головой, закатил глаза и стал петь тоненьким голосом «Аве Мария», при этом смешно вибрируя нижней челюстью. Анжелика упала на кровать и просто корчилась от хохота.
В это время раздался громкий стук в дверь. Череп сунул бутылку Анжелике, и она послушно отхлебнула. А потом он быстро, одним глотком допил водку, спрятал бутылку под подушку, скинул с себя на пол покрывало и пошёл открывать дверь. На пороге стоял Пыня.