Всемирная история. Том 3 Век железа

Волчек Л. Н.

В 720 г. до н. э. Саргону удалось разбить повстанцев и поддерживавших их египтян. Египет и Сабейское царство в Южной Аравии, а также Самсие, «царица» арабов Сирийской степи, прислали умилостивительные подарки.

Гораздо хуже было положение на севере. Здесь урартский царь Руса I, по-видимому, выступал в единстве с Митой, царем мушков (Мидасом, царем Фригии).

Союз этот казался настолько мощным, что царь города Каркемиша, который к тому времени был со всех сторон окружен ассирийскими областями и до сих пор не выходил из повиновения ассирийцам, не побоялся теперь отложиться от Ассирии. Но

восстание Каркемиша было подавлено, и в 717 г. до н. э. войсками Саргона город был взят.

Таким образом, в состав Ассирии вошла вся территория Сирии.

На северо-востоке в течение 717–714 гг. до н. э. происходили непрерывные волнения. Но Саргону все же удалось справиться с трудным положением. После этого начался решающий период борьбы с Урарту.

В 714 г. Саргон отправился в поход против области Зикерту, восточнее озера Урмия. Наконец-то, он столкнулся с войсками урартского царя Русы. Это столкновение завершилось полным поражением урартов. Ассирийцами была захвачена колоссальная добыча.

Победу на северо-востоке Саргон закрепил в следующем году карательной экспедицией против мидян.

После чего наступило «замирание» северо-запада. По разным поводам вмешиваясь в дела мелких царств восточной части Малой Азии, царь Саргон подчинил себе территорию к западу от Верхнего Евфрата, создавая барьер между Урарту и Фригией.

В конце VII в. до н. э., когда Ассирия готовилась к очередным завоеваниям на востоке, ее внимание особенно привлекало положение дел в царстве Урарту.

Ассирийцы засылали многочисленных лазутчиков. Они собирали шпионские донесения и доставляли их в своеобразное разведывательное управление, во главе которого стоял обычно царевич. Шпионские донесения сводились воедино, проверялись, и выдержки из них докладывались царю.

Двор храма богов Ану и Адада в городе Ашшуре. IX в. до н. э. Реконструкция.

В этих донесениях, дошедших на глиняных дощечках до наших дней, появлялись и различные сообщения о других народах и странах.

Царевич Синахериб докладывал ассирийскому царю Саргону: «Набули, начальник укрепленной крепости Халсу, мне сообщил следующее: „Относительно стражи пограничных крепостей: я послал за сведениями о царевиче страны Урарту, и сообщили следующее: „Когда он пошел в страну Гамир, его войско было целиком перебито, трое его вельмож вместе с их войсками были убиты, а он сам убежал и пробрался в свою страну. Его лагерь еще не был атакован““. Таковы сообщения Набули.

Его брат из Мусасира и его сын отправились, чтобы приветствовать царя страны Урарту. Гонец из страны хубушкийцев отправился его же приветствовать. Вся страна пограничных крепостей сообщила подобное же. Письмо Набули принес из Табала домоправитель Ахатабиша, я его посылаю к царю, моему господину».

Приносимые сведения обобщались. На основании их составлялись планы нападений, чтобы война была как можно более успешной. Как правило, этому способствовала неожиданность военных действий со стороны противника.

Лишь единожды в 715 г. до н. э. войска Саргона столкнулись с

самой Фригией. После этого фригийская угроза стала для Ассирии значительно меньшей, так как в Малую Азию вторглись племена киммерийцев из степей Северного Причерноморья.

Еще около 720 г. до н. э., если не раньше, началось проникновение киммерийских племен в Малую Азию, и со временем возрастала угроза для существования Фригии, которая уже не пыталась соперничать с Ассирией.

За истекшие 12 лет резко изменилось к худшему положение Мардукапалиддина в Вавилонии. Вавилон получил возможность убедиться, что Мардукапалиддин еще более враждебно относится к его интересам, нежели прежние ассирийские цари, которые выступали сторонниками военной группировки, а следовательно, противниками вавилонских рабовладельцев.

Наступило время, когда Вавилон был в состоянии поддержать Саргона, представителя другой политики, нежели два последних царя Ассирийской державы.

В это же время в Эламе начались смуты, и потому халдеи были вынуждены остаться без поддержки эламитов.

В 710 г. до н. э. на Вавилонию двинулись двумя отрядами ассирийские войска. Одному из них удалось покорить территорию, которая была расположена между Эламом и Вавилонией. Саргон подарил сбор дани с этой новообразованной области храму Мардука в еще не завоеванном Вавилоне.

Во главе второго отряда находился сам Саргон. Под Вавилоном он разбил Мардукапалиддина и, двигаясь в наступлении на юг, завоевал область Бит-Якин, при этом выселив оттуда 90 000 человек. Из темниц Бит-Якина была освобождена вавилонская знать, которой впоследствии вернули земли, конфискованные Мардукапалиддином.

Саргон принял не титул царя Аккада или Вавилона, а лишь титул наместника. Для вавилонских рабовладельцев такое обстоятельство было крайне выгодным.

Получили обратно свои привилегии и автономию Вавилон, Ниппур, Сиппар. Еще девяти вавилонским городам были предоставлены аналогичные или несколько меньшие права. (Еще при вступлении Саргона на престол получили привилегии Ашшур и, кроме того, Харран в Северной Месопотамии.) Что касается Мардукапалиддина, то ему удалось скрыться.

Ашшур в IX–VIII вв. продолжал являться столицей Ассирии, но как правило, цари там не жили, потому что это был автономный город, который был почти не связан с царской администрацией. Предпочтение цари в этом отношении отдавали городам Кальху или Ниневии, где и находились их резиденции.

Лишь только было закончено строительство нового города Дур-Шаррукин (ныне Хорсабад), в 707 г. до н. э. Саргон перенес туда свою резиденцию.

Погиб Саргон в одной из битв на окраине своего государства в 705 г. до н. э.

Общая характеристика Ассирийской державы в конце VIII в. до н. э

Положение Ассирийской державы, несмотря на внешние успехи, нельзя считать достаточно прочным.

В Ассирийском государстве власть находилась в руках узкого круга военной и служилой рабовладельческой знати, свободной от податей и повинностей. У представителей этого круга были крайне корыстолюбивые взгляды, и потому они не могли пойти ни на какие уступки, которые бы ущемляли хоть как-то их интересы, пусть они и были второстепенными.