Всемирная военная история в поучительных и занимательных примерах
Шрифт:
Войну Бисмарк считал естественным явлением в жизни народов и объяснял ее следующим образом: «Война есть нравственное лекарство, которым пользуется природа, когда не хватает остальных средств, чтобы вернуть людей на истинный их путь».
Князь Гогенлоэ, друг «железного канцлера» Бисмарка, говорил о нем после первой мировой войны: «Он был тем, кто создал умонастроение немцев в 1914 г. В течение десятилетий после военных успехов 1866–1870 гг. они (немцы) приучились верить в могущество насилия».
Активно используя военную мощь Пруссии в Западной Европе, Бисмарк оставался твердым сторонником мирных отношений с Россией. Уважение к великому восточному соседу он приобрел еще в 1859–1862 гг., когда служил прусским посланником в Петербурге (по окончании этой миссии Александр I удостоил его орденом святого Александра Невского). «Хорошие отношения с Россией, — не раз подчеркивал Бисмарк, — составляют для нас величайшую ценность».
В 1870 г. Бисмарк не возражал против того, что Россия, воспользовавшись поражением французов в войне с Пруссией, аннулировала «антирусские» черноморские статьи Парижского договора 1856 г. (после неудачной Крымской войны). Однажды он сказал Шувалову, русскому послу в Берлине: «Германия не станет возражать, увидев вас владельцами не только черноморских проливов, но и самого Константинополя».
В 1877 г. Бисмарк не поддержал Австрию, сделавшую резкие дипломатические заявления по поводу войны России на Балканах против Турции. На вопрос русского посланника о позиции Германии в случае русско-австрийской войны, он ответил, посмеиваясь, что австрийцы без немцев никогда такую войну не начнут. А если такое вдруг случится, продолжал он, то «Германия, конечно, может перенести, чтобы ее друзья (Россия и Австрия) выигрывали друг у друга или проигрывали сражения, но чего она никогда не допустит, так это потери любой из них независимости и права голоса в Европе». Русско-австрийская война не состоялась.
После Берлинского международного конгресса 1878 г., на котором председательствовал германский рейхсканцлер Бисмарк, отношения России и Пруссии стали портиться. Принятые на этом конгрессе решения во многом перечеркнули результаты, достигнутые Россией в русско-турецкой войне 1877–1878 гг. Все последующие контакты Бисмарка с русским канцлером Горчаковым (в кулуарах дипломатии их сношения именовались «битвой железных канцлеров») приводили лишь к ухудшению русско-германских отношений.
Последнюю волю Вильгельма I, завещавшего своему внуку (будущему императору Вильгельму II) «относиться к России с нежной предупредительностью», Бисмарк не мог исполнить. Александр III все отчетливее вел Россию к союзу с Францией и Великобританией (будущей Антанте).
«Русские указали на дверь своему старому могучему и надежному другу, — говорил Бисмарк. — Ну что же, мы себя не навязываем. Мы никому не набиваемся в друзья».
К концу 1880-х гг. некогда воинственный Бисмарк прекратил игру с войной. Его, в частности, совсем не манили колониальные завоевания, чего жаждали германские промышленники и юнкера. Одному из них, расстелившему перед ним
29-летний Вильгельм II, вступив на германский престол в 1888 г., стал упрекать Бисмарка за нежелание заниматься колониальными делами и за испорченные отношения с Россией. Через два года последовала отставка 74-летнего рейхсканцлера «по состоянию здоровья». У поезда, уносившего Бисмарка из Берлина к семье в Фридрихсруэ, состоялось его прощание с 30-летней государственной деятельностью. «На вокзале, — писал он, — мне по распоряжению императора были оказаны воинские почести, которые я с полным правом мог назвать погребением по первому разряду».
В 1918 г. Вильгельм II приведет Германию к катастрофе в первой мировой войне.
В последние часы перед смертью Бисмарк в забытьи несколько раз произнес фразу, любимую им в прошлом: «Исходя из государственных интересов — это невозможно!»
Надпись, составленная им для своей могилы, носит след «самоуничижения паче гордости»: «Князь Отто фон Бисмарк, верный немецкий слуга императора Вильгельма I».
Первая мировая война в лицах и событиях
В 1909–1913 гг. Германия неоднократно предпринимала дипломатические усилия по ослаблению Антанты — союза Великобритании, Франции и России, направленного против нее. Она пыталась заключить договор о мире и союзе с Россией, а когда это не удалось — с Великобританией. Но все было тщетно. «То была квадратура круга», — с возмущением констатировал ситуацию германский рейхсканцлер Бетман-Гольвег. По его мнению, именно «либеральные империалисты» Англии довели дело до мировой войны.
Германский император Вильгельм II в своих мемуарах привел целых 12 пунктов доказательства того, что не Германия, а страны Антанты повинны в первой мировой войне. По его мнению, они боялись подъема промышленности и торговли Германии и поэтому вели против нее «политику окружения». Личные заверения Вильгельма II о миролюбии в адрес его родственников — английского короля Эдуарда VII и русского императора Николая II — не имели эффекта. «Это было тщетно, — писал Вильгельм И, — ибо цифры германского экспорта росли».
В Великобритании большинство считало виновником первой мировой войны германский милитаризм, который «заставлял другие державы видеть повсюду, куда бы они не смотрели, только одно — бронированный кулак Германии» (Б. Лиддел Гарт).
Ллойд-Джордж (британский премьер-министр в 1916–1922 гг.), не оспаривая такой точки зрения, все же взглянул на проблему шире: «Если бы я находился в числе присяжных суда, которому было бы поручено судить людей, которые руководили судьбами мира в тот момент, я вынес бы им скорее приговор в непредумышленном убийстве, чем осудил бы их за убийство по расчету».