Всемирный следопыт 1926 № 05
Шрифт:
В наши дни немногие суда заглядывают на этот остров. Он называется Хуан да Нова и находится под 17°3'30'' южной широты и 43°24'4'' восточной долготы. Во времена парусных кораблей туда часто заглядывали ост-индские мореплаватели, чтобы запасти воды, фруктов и черепах. Может быть, эти моряки оставляли на берегу собак, затерявшихся или отставших от людей в чаще леса. Собаки эти могли прекрасно приспособиться к новым условиям и нашли себе обильную пищу. С течением времени они, повидимому, приобрели способность чутьем обнаруживать присутствие черепашьих яиц в песке, искусно отрывать их и с'едать
Собаки Хуана да Нова, не похожи ни на одну из известных нам пород, — это все помесь. Но все они утратили один из главнейших отличительных признаков своего вида — они разучились лаять.
Другая странность собак Хуана да Нова заключается в том, что они пьют соленую воду без всякого вреда для себя. Пойманные собаки совсем не оценили общества ручных собак и не научились лаять. Неволю они переносили очень плохо, ходили всегда угрюмые и скучали до самой смерти по вольной жизни на острове. Там их вольным стаям довольно простора. Их царство на каралловом острове имеет двадцать одну милю в длину и около мили в ширину.
Обо всем и отовсюду.
КАК ГЛУБОКО МОЖЕТ НЫРНУТЬ КИТ.
Моряки считают кита отличным водолазом и убеждены в том, что он ныряет чуть ли не на 2/3 мили. Ученые опровергают это. Кит, по их млению, может нырять на глубину не больше 300 футов. Они основывают это утверждение на наблюдениях, произведенных во время одной антарктической экспедиции.
Мелкие рыбы, которыми питается кит и на охоте за которыми он тренируется в нырянии, не живут дальше этой глубины. Кроме того, ученые считают, что сила мускулов кита не так велика, чтобы он мог вынырнуть с большой глубины. Да и давление на глубине 1.000 футов так велико, что киты вряд ли могли бы выдержать его.
НОВЫЙ ОРАНГ-УТАН В ЕВРОПЕ.
Большие человекообразные обезьяны являются в Европе редкостью. Они очень дороги и на своей тропической родине, но, кроме того, их трудно перевозить в наш климат. Большинство обезьян погибают в дороге. Привезенные животные требуют очень тщательного ухода и своеобразной пищи, что обходится очень дорого.
В настоящее время всех человекообразных обезьян, как в зоологических садах, так и в частных руках, можно пересчитать по пальцам, и каждая новая обезьяна, доставленная в Европу живой, представляет целое событие.
Таким событием в этом году явился большой молодой оранг-утан, портрет которого здесь помещен. Он прислан одним экзотическим принцем в подарок Лондонскому Зоологическому Саду.
Этот оранг-утан представляет редкий экземпляр по своей величине. При своем молодом возрасте (3 года) он имеет уже
Охота с прожектором.
Большинство мелких пушных зверей умеренного пояса (еноты, оппосумы, скунксы и др.) обыкновенно выходит за добычей ночью, проводя день в своих норах. Одна американская охотничья фирма выпустила фуражку-прожектор с батарейкой в этой же фуражке. В момент, когда охотник заслышит шорох или писк животного, он поворачивает выключатель и снопом яркого света ищет в ветвях деревьев свою жертву. Попавшее в полосу света животное теряется от неожиданности, и охотник, пользуясь мгновением замешательства и ослепления, стреляет почти наверняка.
МАЛАЙСКИЙ «АМОК».
После покорения европейцами Явы малайцы — внуки пиратов и отважные мореплаватели — частью расселились по берегам рек и занялись рыбной ловлей и каботажем, а частью рассеялась внутри островов, чтобы заняться ручными промыслами или вести бродяжническое существование.
Эти воинственные жители Явы составляли в прежние века военную касту и боролись против вторгшихся к ним иноземцев, затрудняя колонизацию и вредя режиму торгашеской эксплоатации «Компании Индий» своими частыми восстаниями.
Если верить писателям, изучившим в совершенстве традиции малайцев, этой расы торговцев и корсаров, «История Синдбада-мореплавателя» и многие другие морские приключения, изображенные в «Тысяче и одной ночи», просто рассказы о подвигах малайцев.
Даже и теперь малайцы являются самым тревожным элементом среди жителей Явы. Если белый оскорбит малайца, тот ждет благоприятного случая, чтобы, убив его, отомстить.
Наиболее бедные из малайцев стараются получить службу у правительства, поступают в полицию или же идут на общественные работы. Другие нанимаются в солдаты и принимают христианскую веру для того, чтобы считаться равными голландцам.
Воинственность расы, кровавые инстинкты, наследственность долгих веков пиратства и убийств иногда совершенно неожиданно пробуждаются в них. Когда малаец считает себя оскорбленным белым или особенно остро почувствует ненависть к окружающему его европейскому строю, отчаяние лишает его разума, и, вооружившись крисом (недлинный меч), он выбегает на улицу, чтобы убить всякого, кто ему встретится, нанося удары направо и налево, пока сам не будет убит.
Это безумие подобно безумию мавров на Филиппинах, где безумные мавры известны под именем «давших клятву».
В Яве эта мания убийства называется «амок», и когда кто-либо из таких бешеных выбегает на улицу, распространяя вокруг себя смерть, ликвидация этого припадка безумия и мести называется «итти против амок».
Власти установили на улицах военные посты, чтобы немедленно превращать действие «амок». Почти всегда идут против «амок» малайские полицейские. У них в отряде имеется пустой ствол дерева, издающий гулкий звук, и они бьют по нему кулаками, давая знать жителям, чтобы они укрывались в домах.