Всемирный следопыт 1929 № 07
Шрифт:
Должно быть это достаточно ясно отразилось на его лице, потому что негр засмеялся и голосом, который смутно отозвался в памяти, сказал:
— Товарищ забыл. Я видел товарища.
— А, так это ты!
Ильин вдруг вспомнил черную ночь в парке института и могучую черную фигуру, подавшую ему записку из Ниамбы.
— Да, я принес письмо товарищу.
— Да как же ты сюда-то попал?
Ильин схватил обеими руками негра за плечи и от радости сильно потряс его. Широкая черная физиономия вся просияла, и гигант снова крепко встряхнул руку Андрея Николаевича.
— Меня тогда больно побили немножко
— И что ты тут делаешь?
— Варю обед капралу, потом старику, тут рядом, потом белой мадам, которая помогает родить дети.
— Как помогает родить? Какую ты чушь порешь!
— Смотрит, чтобы хорошо родился дети у наших женщин, которые рождают обезьян.
— А, акушерка…
Ильин перешел к более существенной теме:
— Слушай, ты не сможешь увидать Дюпона?
— Я сегодня видел товарищ Дюпона, — ответил негр.
— Ну, и что он говорил обо мне?
— Товарищ Дюпон говорил: «Передай товарищу, что я действую и скоро немножко разорю все гнездо».
— И больше ничего?
— Нет. А еще дал записку.
— Батюшки, какой чудак! Что же ты мне ее сразу не передал?
Негр молча улыбнулся, порылся в своем несложном костюме и вытащил бумажку.
Коротенькая записка была написана видимо второпях, карандашом:
Дело дрянь. Если не поторопимся, капитан вас убьет. Обдумайте, как вам выбраться из дома, когда я дам сигнал. Остальное — мое дело. Наш план быстро продвигаю. Записку уничтожьте.
— Ну, прощай, товарищ! Завтра я опять принесу обед.
Негр еще раз пожал протянутую руку, вышел из комнаты и запер дверь.
«Выбраться из дома наружу?..» — Ильин задумался. Долго ходил вперед и назад по комнате, затем улегся на кровать и стал перебирать последовательно все мыслимые возможности.
Перепилить решотку? Во-первых — нечем, во-вторых — бесцельно, потому что постоянно под окном торчит или вышагивает часовой. Пробить стену? Об этом нелепо и думать: стены сложены из кирпича на цементе. Пробить потолок? Пожалуй возможно, но нужно провести эту операцию в одну ночь, иначе наутро дыра будет видна, и все откроется. Остается последняя возможность — подкоп. Пол деревянный, на высоте около метра над землей. Это значит, что под ним имеется хорошее подполье. Грунт местности песчаный — это значит, что рыть будет легко и что воды не окажется на уровне подошвы фундамента. А кроме того вылезать из-под земли не так незаметно, как прыгать из окна или с крыши.
План казался пока правдоподобным, и так как времени терять не приходилось, Ильин без долгих колебаний начал исследовать пол.
Очевидно резать надо было в стороне стены с окном, чтобы помешать часовому что-либо увидать через решотку. Как раз в этом месте в углу стоял небольшой шкафчик. Ильин отодвинул его и ножом принялся перерезать на шаг от стены крайнюю половицу. Поскольку было нужно, чтобы перерезанный кусок не провалился, Ильин выбрал место, где линия гвоздей показывала присутствие под полом опорной балки.
Стоп! А если часовой обратит внимание, что его не видно в комнате?..
Ильин подошел к кровати, свернул в трубку лежавший на полу войлок и накрыл его на постели одеялом.
«Готово! Я накрылся с головой и заснул. А теперь за работу!»
Перерезка
Дыра была только-только в обрез, но кое-как Ильин в нее все-таки протисснулся. Подполье простиралось под всем домом. Грунт оказался не чисто песчаным, но копать было все же сравнительно легко. Для подкопа Ильин выбрал самый угол дома, чтобы меньше осыпалась земля, и начал копать ножом и руками, выгребая землю в стороны и устраивая пологий откос. Работа шла быстро, и часа через полтора на глубине метра он достиг низа фундамента.
Однако надо было проверить, что делается в камере. Там все оказалось в порядке, и Ильин снова полез вниз.
Еще часа через два под фундаментом был закончен основательный туннель, в котором можно было стоять на четвереньках, и Ильин решил пока на этом остановиться: когда будут получены указания от Дюпона, он в два-три часа сможет подрыться кверху, а пока надо снова привести в порядок себя и доску в полу.
Так как костюм был предусмотрительно снят перед путешествием в подвал, Ильин ограничил свой туалет тем, что тщательно вытер рубашкой с голого тела пыль и землю. Бросив рубашку и нож под пол, он оделся и начал устраивать половицу на место. Задвинуть в старую дыру гвоздь было не трудно, но гораздо сложнее оказалось придать вполне натуральный вид щели, прорезанной в доске. Пришлось опять спуститься под пол за серой глиной, которая прослойками попадалась в песке. И наконец щель исчезла, приняв цвет грязного пола.
Затем шкафчик был подвинут на место, Ильин улегся на кровать и предался заслуженному отдыху. Некоторое время он лежал без всяких мыслей, ощущая только усталость после тяжелой работы, потом точно очнулся и снова принялся анализировать положение.
С подкопом дело почти обеспечено, но нельзя же удирать одному — бросить старика Идаева. Придется побеседовать с ним относительно побега. Технически особых затруднений не представится, потому что всегда возможно и в его комнате прорезать снизу одну половицу в последний момент перед побегом, когда все прочие приготовления будут закончены. Посвящать его в эти планы пока не стоит — только расстроишь старика. Да и вообще нечего болтать раньше времени, если без этого можно обойтись.
В конце концов утомление от напряженной работы в согнутом положении взяло свое и, значительно успокоенный достигнутым успехом, Ильин, не раздеваясь, заснул.
На другой день не было ничего нового. Негр занес обед и, обменявшись с Ильиным несколькими фразами, ушел. Записки к Дюпону Ильин не дал, а ограничился словесной передачей. Так же прошли и следующие два дня.
На пятый день заключения негр принес от Дюпона следующую записку: