Всемирный светильник. Преподобный Серафим Саровский
Шрифт:
И в это самое мгновение страшное, холодное, зловонное облако окружило его и стало входить в его судорожно стиснутые уста.
Как ни бился несчастный Мотовилов, как ни старался защитить себя от льда и смрада вползавшего в него облака, оно вошло в него все, несмотря на его нечеловеческие усилия.
Руки были точно парализованы и не могли сотворить крестного знамения, застывшая от ужаса мысль не могла вспомнить спасительного имени Иисусова. Отвратительно ужасное совершилось, и для Николая Александровича наступил период тягчайших мучений. Собственноручная запись его дает такое описание испытанных им мук:
“Господь сподобил меня на себе самом испытать истинно, а не во сне и
“Вторая мука в течение двух суток – тартара лютого геенского, так что и огонь не только не жег, но и согревать меня не мог. По желанию его высокопреосвященства Архиепископа Воронежского Антония я с полчаса держал руку над свечой, и она вся закоптела донельзя, но не согрелась даже. Опыт сей удостоверительный я записал на целом листе, и к тому описанию рукою моею и на ней свечною сажею мою руку приложил. Но обе эти муки Причащением давали мне хоть возможность есть и пить, и спать немного мог при них, и видимы они были всем”.
“Но третья мука – геенская, хотя на полсутки еще уменьшилась, ибо продолжалась только полтора суток, и едва ли более, но зато велик был ужас и страдание от неописуемого и непостижимого. Как я жив остался от нее! Исчезла она тоже от исповеди и Причастия Святых Тайн Господних. На этот раз сам Архиепископ Антоний из своих рук причащал меня оными. Эта мука была – червя неусыпного геенского, и червь этот никому более, кроме меня самого и Архиепископа Антония, не был виден, но я весь сам был преисполнен этим наизлейшим червем, который ползал во мне во всем, и неизъяснимо ужасно грыз всю мою внутренность, но и выползаючи через рот, уши и нос, снова во внутренности мои возвращался. Бог дал мне силу на него, и я мог брать его в руки и растягивать. Я по необходимости заявляю это все, ибо недаром подалось мне это свыше от Бога видение, да не возможет кто подумать, что я дерзаю всуе имя Господа призывать. Нет! В день Страшного Суда Господня Сам Он – Бог, Помощник и Покровитель мой засвидетельствует, что я не лгал на Него, Господа, и на Его Божественного Промысла деяние, во мне совершенное”.
Вскоре после этого страшного и недоступного для обыкновенного человека испытания Мотовилов имел видение своего покровителя, преподобного Серафима, который утешил страдальца обещанием, что ему дано будет исцеление при открытии мощей Святителя Тихона Задонского и что до того времени вселившийся в него бес уже не будет его так жестоко мучить.
Действительно, через тридцать с лишним лет совершилось это событие, и Мотовилов его дожидался, дождался и исцелился по великой своей вере.
В день открытия мощей святого Тихона Задонского (1861 год) Мотовилов стоял в алтаре, молился и горько плакал о том, что Господь не посылает ему исцеления, которого по обещанию преподобного Серафима Саровского ждала его измученная душа. Во время пения Херувимской песни он взглянул на горнее место и увидел на нем святителя Тихона. Святитель благословил плачущего Мотовилова и стал невидим.
Мотовилов сразу почувствовал себя исцеленным.
Глава X. Батюшка-старец
Чудный руководитель был
Однажды в келью его вошли вместе строитель, или настоятель Высокогорской пустыни архимандрит Антоний [17] , и владимирский купец. Отца Антония батюшка попросил сесть обождать, а с купцом начал разговаривать.
17
Впоследствии наместник Троице-Сергиевой Лавры и духовник Митрополита Филарета Московского.
– Все твои недостатки и скорби, – сказал он, – суть следствия твоей страстной жизни. Оставь ее, исправь пути твои.
И затем кротко и ласково начал обличать его в пороках, но с такою теплотою сердца, что оба его слушателя заливались слезами. В заключение о.Серафим велел купцу отговеться в Сарове, обнадеживая его, что в случае искреннего покаяния Господь не отнимет от него Своей благодати и милости. Купец с умилением поклонился ему в ноги, обещаясь исполнить все советы, и в слезах, но с облегченной душою вышел от него.
Удивленный прозорливостью старца, о.Антоний сказал потом:
– Батюшка, душа человеческая перед вами открыта, как лицо в зеркале, в моих глазах. Не выслушавши духовных нужд и скорбей бывшего сейчас богомольца, вы ему все высказали.
Отец же Серафим не сказал ни слова.
Строитель продолжал:
– Теперь я вижу: ум ваш так чист, что от него ничего не сокрыто в сердце ближнего.
Отец Серафим положил правую руку на уста своему собеседнику, и сказал:
– Не так ты говоришь, радость моя. Сердце человеческое открыто одному Господу, и один Бог – сердцеведец, а человек приступит, и сердце глубоко (Пс.63,7).
Засим рассказал он, как некоторые укоряли святого Григория Богослова за то, что приблизил он к себе Максима циника. Но святитель сказал: “Един Бог ведает тайны сердца человеческого, а я видел в нем обратившегося от язычества в христианство, что для меня – велико”.
Строитель опять спросил:
– Да как же, батюшка, вы не спросили от купца ни единого слова, и все сказали, что ему потребно?
Отец Серафим, отверзши уста и распространив слово, начал изъяснять:
– Он шел ко мне, как и другие, как и ты шел, яко к рабу Божию. Я, грешный Серафим, так и думаю, что я грешный раб Божий, что мне повелевает Господь, то я и передаю требующему полезного. Первое помышление, являющееся в душе моей, я считаю указанием Божиим, и говорю, не зная, что у моего собеседника на душе, а только верую, что так мне указывает воля Божия для его пользы. А бывают случаи, когда мне выскажут какое-либо обстоятельство, и я, не поверив его воле Божией, подчиню своему разуму, думая, что это возможно, не прибегая к Богу, решить своим умом: в таких случаях всегда делаются ошибки.
Весьма назидательную и многообъяснительную сию беседу старец заключил так:
– Как железо ковачу, так я предал себя и свою волю Господу Богу: как Ему угодно, так и действую, своей воли не имею, а что Богу угодно, то и передаю.
Вот как сам о.Серафим объяснял свои советы и наставления: “Всеведущий Господь говорил чрез него”. Поэтому он не задумывался, а обычно отвечал немедленно и несомненное или даже говорил о том, что не приходило и на помысл его собеседникам, но что открывал ему Дух Святой.